Провидица
Шрифт:
Он стиснул ладошку сестры и посмотрел на ее макушку. Катиль подняла голову и слабо улыбнулась брату, ответив пожатием. Ожидание затягивалось, и верить во что-то хорошее уже, казалось, не приходится. Но вот послышались шаги, и двум мужчинам и девушке предстал сам государь. Он раскинул руки и легко сбежал по ступеням.
Сеймунд казался в приподнятом настроении. На его устах играла дружелюбная улыбка, и король, тепло обняв своего советника, обернулся к Кати.
— А вот и вы, милое дитя, — воскликнул король, — я уже успел без вас заскучать. Добро пожаловать домой, дорогая
После скользнул взглядом по Десмунду Альврану и снова обернулся к Фольгеру.
— Мне не хватало тебя, мой друг, — улыбнулся король. — У нас тут столько новостей! Идемте же, я все вам расскажу.
Венценосец поманил за собой двух благородных лассов и лаиссу. Катиль обернулась к брату, хотела взять его за руку, но король вдруг вернулся, приобнял ее за плечи и потянул за собой. Десмунд и Годрик последовали за государем и провидицей. Сеймунд непринужденно болтал о погоде, которая баловала валимарцев солнцем, но совсем не желала пролить дождя на поля и сады. Девушка молчала. Она попыталась отстраниться, но пальцы короля сжались на ее плече, причиняя боль, и взгляд серых глаз зло сверкнул. Правда, через мгновение он был вновь наполнен довольством и благодушием.
Фольгер был напряжен. Он гадал о причинах столь неожиданного поведения венценосца, но махнул рукой и решил все узнать в свое время.
— Что с моим отцом? — услышал советник вопрос Катиль.
Годрик с неодобрением отметил, что девушка ведет себя неучтиво. Разумней было бы сейчас ответить покорностью и сожалением. И пусть это было неправдой, но лучше уж солгать, чем рисковать понапрасну. Однако король, казалось, даже не заметил, как задала вопрос лаисса. Он широко улыбнулся и указал рукой вперед.
— Вы сейчас с ним увидитесь, — ответил король. — Я держу свое слово, дорогая моя лаисса. Я обещал вашему брату вернуть его родню, и я верну.
Катиль остановилась и схватила короля за руку.
— Ежели вы отпустите их, я буду послушной, — проговорила она, и венценосец рассмеялся.
Он высвободил руку, погрозил лаиссе пальцем и толкнул дверь, к которой они подошли. Катиль шумно выдохнула, отчетливо прошептала:
— Святые, — и вошла внутрь.
Это был большой кабинет, повреди которого стояли лассы Альвран, все трое. Изможденные, с запавшими глазами, обросшие, грязные — настоящие узники. Катиль вскрикнула и бросилась к отцу. Он порывисто обнял ее и уткнулся лицом в волосы:
— Прости, — прошептал мужчин. — Я был ослеплен и не видел очевидного, я должен был послушаться тебя.
— Отец, — простонала девушка.
Она вскинула голову и попыталась заглянуть в глаза лассу, но пелена слез застилала взор, и лицо отца стало нечетким. Он осторожно убрал влагу с глаз дочери и коснулся губами ее лба.
— Не плачь, — слабо улыбнулся ласс Макфрид Альвран. — Святые всегда благоволили нашему роду, они и сейчас не оставят нас, чтобы нам не было уготовано.
Катиль кивнула, погладила отца по щеке и перешла к среднему брату. Рагнард Альвран подмигнул сестре и притянул ее к себе.
— Как же давно я не видел тебя, Ледышка, — сказал он и приподнял Кати над полом. — А ты изменилась.
— Ты тоже, — девушка выдавила
Рагнард рассмеялся и крепче стиснул плечи сестры. Десмунд не выражал своих чувств так же открыто. Он подошел к отцу и опустил взгляд, но ласс Макфрид потрепал сына по плечу и ободряюще улыбнулся.
— Кати, — младший ласс Конгвальд Альвран выдернул сестру из рук брата и стиснул так, что девушка охнула, но не отстранилась. С младшим братом она была ближе, чем со старшими. Пожалуй, он был единственным, чьему обществу Катиль была чаще рада. Девушка надрывно всхлипнула и обвила шею брата руками.
— Кон, я… — ком в горле мешал говорить, и проглотить его все никак не удавалось. — Простите меня, — прошептала она и уткнулась лицом в грудь брата.
Он зарылся пальцами в волосы Кати, и девушка затихла, слушая, как бьется сердце Конгвальда. Лаисса Альвран вскинула голову, с жадностью вгляделась в его лицо, впитывая в себя каждую черточку знакомого с детства лица. После посмотрела на двух других братьев, на отца и снова спрятала лицо на груди младшего брата, чтобы не видеть их глаз и тепла, заполнившего их. Они ведь, действительно, любили ее и заботились так, как понимали заботу, так, как учил их этикет и Святые Защитники. Но любили всей душой, как и она их! А ей пришлось выбирать… Но, случись с ней вновь то, что случилось, Катиль ничего бы не поменяла. И от этого ей было больно и тяжело.
— Святые, как же все это мило! — издевательски воскликнул Сеймунд. — Дочь предала отца и братьев, увязавшись, как доступная девка, за мужским отрядом. Неужто простили, ласс Альвран?
Макфрид Альвран взглянул на него исподлобья.
— Моя дочь делает то, что ей велят Святые, — ответил он твердым голосом. — Но как назвать короля, который предает верных ему вассалов?
— Ах, вот даже как? — изломил брови король. — Стало быть, мой грех тяжелей греха вашей дочери? А что вы скажете о сыне, который отправился убить свою сестру, чтобы выкупить вашу свободу?
Взгляд чистых синих глаз ласса Макфрида перешел на старшего сына. Десмунд опустил голову и негромко произнес:
— Я бы не смог тронуть Кати, отец.
Ласс Альвран погладил его по плечу и снова посмотрел на короля.
— Наш господин возжелал иметь при себе мою дочь, после заточил нас в темницу и вынудил моего наследника купить свободу отца ценой жизни своей сестры. И кто же совершил больший грех? — спросил Макфрид. — Я был слепцом. Не доверился своей дочери, зато поверил в добродетельного господина. Святые наказали меня за глупость. Накажут они и вас, государь, за вероломство и жестокость.
Сеймунд усмехнулся и кивнул стражникам.
— Возьмите лаиссу Альвран, она мне понадобится в пыточной, — произнес он, глядя в глаза отца Катиль.
Годрик Фольгер, все это время стоявший у стены, с изумлением взглянул на господина.
— Что? Мой король сказал…
— Как король сказал, так и будет, — отчеканил венценосец.
Лассы Альвран дружно обступили Кати, но она покачала головой и протиснулась между ними, подходя к стражникам. Но вдруг развернулась к королю и вскрикнула: