Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Светов и Корнеев учились когда-то в художественном училище и были тогда закадычными друзьями. Корнееву все пророчили славное будущее. Ему всё давалось легко, словно он и раньше всё это знал, а сейчас только вспоминал. Однажды он прочитал статью о художнике Егорове, учившемся вместе с великим Карлом Брюлловым, как тот перед изумлёнными товарищами по Академии художеств начал рисовать натурщика с большого пальца на ноге и, не отрывая карандаша от бумаги, дорисовал всю фигуру, идеально выдерживая все пропорции. «А мы что, хуже?» – подумал тогда Лёшка и на глазах у своих товарищей проделал то же самое. Все рты поразевали от восторга и удивления – так ловко у него это получилось. Вот живопись ему давалась труднее, но учителя надеялись, что со временем он и в ней преуспеет. В его карьере большого художника никто не сомневался. Светов же, как говорится, «звёзд с неба не хватал», но в хвосте не плёлся. «Хоть и с претензиями, а всё же середняк и в дальнейшем будет простым, но крепким художником» – так о нём думали в училище. Руководитель их класса Анатолий Семёнович Азимов – замечательный живописец, когда-то

учившийся у самого Крымова, так не считал, и ученики видели, что к Светову он относился с большим вниманием, считая, что он пока не нашёл себя, но его жажда к знаниям, упорство и стремление к совершенству не ускользали от старого и опытного педагога. «Ты, Коленька, всё мечешься. Не надо подражать “великим”. Они сделали своё дело, а ты делай своё. Главное, найди себя, своё отношение к окружающему тебя миру. Как чувствуешь, так и передавай натуру… Учти, все известные художники стали известными только потому, что смогли выразить своё видение мира, не подражая предшественникам. Если ты это не поймёшь, то, как бы технично ты ни писал, ты всегда будешь вторым, а не первым… Учтите, друзья мои, – обращался он к притихшим ученикам, – картина живёт по своим законам и то, что вы видите, когда пишете картину на природе, порой не соответствует вашим живописным материалам: нет у вас таких красок в наличии и волшебных кистей, чтобы передать эту Божественную красоту, и превзойти Творца вы не сможете, как бы ни старались. Многие художники прячутся за фразу: “Так было”. Мало ли, что “так было”, картина – это иллюзия реальности, а не “такбылость”. Другое заблуждение, которое я часто вижу у вас, – это полная разнузданность при работе с красками. Многие словно с цепи сорвались – работают как Бог на душу положит, да ещё всю картину мажут чистым цветом, видимо, думая, что они колористы Божьей милостью, а выглядит это как светофор в чистом поле. Возьмём, например, зелёный цвет. Летом он составляет основу любого пейзажа, а ведь, взаимодействуя со средой, он может менять свой тон и цвет, словно хамелеон, превращаться в серый, коричневый, жёлтый и даже в красный – на закате солнца, а вдали он становится синим. Такое изменение цвета касается абсолютно всех красок. Это вы уясните себе только при постоянном и внимательном наблюдении за природой. Кроме того, создавая картину, необходимо убирать из композиции всё лишнее, оставляя только то, что наиболее полно раскроет ваш замысел. Иногда одно дерево в пейзаже скажет больше, чем целый лес…»

Азимов был рад, что Светов учился у него. Он прекрасно видел, как с каждым годом у этого молчаливого и упрямого парня растёт мастерство и какое-то своё видение, не похожее на других. Он верил в своего ученика и, стараясь не подавать вида, гордился им. Он видел, как загорались его глаза, когда тот начинал воплощать задуманное на холсте, как увлечённо и сосредоточенно работал, в отличие от других учеников, которые, часто отвлекаясь, переговаривались между собой или рассеянно водили кистью по холсту, с нетерпением ожидая окончания занятий, чтобы убежать по своим делам – более интересным и увлекательным. Преподавал он давно и научился прекрасно разбираться в своих учениках, многие из которых, как говорится, продолжали семейные династии. Вот и на этот раз, в противоположность мнению других, он был уверен, что из Корнеева вряд ли получится настоящий художник и при малейшем препятствии он может и бросить это неблагодарное ремесло. А вот за Светова он не опасался – этот ни при каких обстоятельствах не откажется от любимой живописи… Пролетели годы учёбы. Оба друга окончили училище с отличными результатами. Какое-то время они ещё встречались, вместе ходили на этюды, спорили до хрипоты об искусстве, но постепенно появлялись другие дела и заботы. Встречались они всё реже, а затем и звонить друг другу перестали. Разошлись их дороги. Забыли и о своей студенческой дружбе, о совместных планах и мечтах…

Корнеев заглушил двигатель, и, когда они вышли из машины, Светов увидел, что остановились они возле красивого многоэтажного здания.

– Ты что же, переехал на другую квартиру? – спросил Светов, с восхищением рассматривая современную постройку – Я здесь никогда не был.

– Отцу дали, несколько лет назад. Ты же знаешь, он был военным лётчиком. До генерал-лейтенанта дослужился.

– Почему был? Ушёл в отставку?

– Ах да, ты же ничего не знаешь. Весной этого года у него внезапно случился обширный инфаркт. Когда скорая приехала – было уже поздно. – Голос приятеля дрогнул, и какое-то время он молчал. – Главное – не болел никогда. Здоровье железное было. До последнего дня на новых самолётах летал. Пришёл с работы, лёг на диван и захрипел… Жизнь-то у него нелёгкая была: война, ранение, потом – испытатель. Сколько у него друзей погибло: и на войне, и на испытаниях, а с ним – ничего, ни одной царапины. Всё шутил, мол, мне Господь сто лет жизни отпустил… Ладно, не будем о грустном.

Алексей открыл массивную тяжёлую парадную дверь. Они вошли. У лифта, в застеклённой будке, сидела консьержка. Лицо её выражало сознание большой ответственности за вверенный ей пост, однако во всей её позе, в глазах, в том, как она гримасничала и кривила губы, чувствовалась некая ущемлённость, словно всем своим видом она пыталась сказать, что когда-то выполняла и более ответственную работу. Сухо поздоровавшись с Алексеем и окинув подозрительным взглядом сутуловатую фигуру Николая, старуха скрипнула стулом и уткнулась в книгу с яркой обложкой современного детектива или любовного романа, которыми сегодня наводнены прилавки книжных магазинов.

Кабина лифта была отделана красным деревом, зеркало от пола до потолка сверкало дорогой рамой, по стенам висели репродукции картин известных художников – и,

конечно, никаких самостийных надписей.

– Этот дом и ещё несколько вокруг построены для высшего офицерского состава, – важно произнёс Алексей и нажал кнопку второго этажа. Лифт плавно тронулся и почти тут же остановился.

– Пижон, можно было бы и пешком подняться для разнообразия.

– Зачем же пешком, если лифт есть. – Алексей достал из кармана связку ключей.

– Я так у себя пешком поднимаюсь на шестой этаж. Надо же как-то форму поддерживать, а то иногда по нескольку дней из дома не выходишь: над картиной пыхтишь.

– Ну, ты у нас всегда в героях числился. Потому и в любимчиках у Азимова ходил, – весело проговорил Алексей, открывая бронированную дверь.

В квартире царил уютный полумрак. Через зашторенные окна в комнаты просачивался слабый дневной свет, и от этого квартира казалась таинственной и уединённой.

– Ты проходи, располагайся, – Алексей широким жестом радушного хозяина пригласил Николая в одну из комнат, – там журналы есть. Полистай их пока, а я чего-нибудь на кухне быстренько соображу. Можешь музыку послушать – там у меня отличный музыкальный центр установлен и записи современные. – После этих слов он растворился в тени длинного коридора, ведущего на кухню.

Николай плюхнулся в мягкое кресло у журнального столика, и его словно неведомая сила отбросила назад, и он мгновенно принял полулежачее положение. Поза оказалась для него настолько непривычной, что он тут же, не без некоторых усилий, вернул себя в вертикальное положение, примостившись на краешке этого непредсказуемого кресла. На журнальном столике лежали толстые иностранные журналы – в основном рекламного характера. От нечего делать он стал их листать. С глянцевых страниц на него туманно смотрели полуобнажённые красотки в неестественных и жеманных позах, рекламировавшие различные товары: от купальников до автомобилей. Вскоре это занятие ему надоело. Он встал и принялся осматривать комнату, надеясь увидеть картины своего друга, но, к своему большому удивлению, даже намёка на то, что здесь живёт художник, не обнаруживалось, скорее наоборот – человек очень далёкий от искусства. Вся комната была отделана в стиле хай-тек – ничего лишнего, всё просто, и только громадный плоский телевизор чёрным прямоугольником занимал чуть ли не половину стены, выкрашенной в палевых тонах. Под телевизором на полу длинная тумбочка с музыкальным центром и простой вазочкой с голыми искривлёнными сухими ветками. У стен стояли стулья упрощённой формы, обтянутые светло-серой материей, и ещё одно красное кресло у окна. Посреди комнаты расположился круглый стол из серебристого металла, а над ним – сделанная из того же металла – дискообразная люстра, напоминающая своим видом летающую тарелку. Вот и весь интерьер. «Может быть, картины находятся в двух других комнатах, и Лёха не хочет, чтобы другие видели их. Спрошу его, когда придёт», – решил про себя Светов. Всё это казалось ему странным и даже чуждым, словно он жил в другом мире. Он постоянно размышлял о живописи, о её значении в жизни людей; для чего человек рождается на земле; почему кто-то стремится к роскоши и комфорту, а кто-то к этому равнодушен и довольствуется малым; почему один за короткую жизнь успевает создать для людей много полезного и прекрасного, а кто-то за долгую жизнь ничего не оставляет после себя… Правда, последние годы он всё меньше думал об этом: до истины всё равно не докопаться. Просто надо жить и хорошо делать своё дело. Главное, найти своё место в жизни, дело по душе, тогда всё остальное отойдёт на второй план и станешь счастливым человеком. Когда он высказывал эту немудрёную философию своим друзьям, те поднимали его на смех, считая все его рассуждения наивными и детскими. Он на них не обижался, а только всё больше уходил в свой иллюзорный мир, отдавая живописи всё своё время. С каждым годом, теряя друзей, он избавлялся от мечтаний, свойственных юности, от «замков на песке», и на смену этому приходило счастье упорного труда и следовавших за этим успехов… Светов постоял у окна, глядя на заснеженный двор и на работу обессилевшего дворника, после чего лёг в откидное кресло и, продолжая размышлять, уставился в хайтековский потолок…

– Привет! – внезапно раздался женский голос.

Светов вздрогнул от неожиданности и сквозь туман своих размышлений увидел стройные ноги в кроссовках и, не понимая, откуда они здесь появились, перевёл яснеющий взгляд вверх и увидел девушку, задорно и весело смотревшую на него.

– Ты словно из глянцевого журнала выскочила, или мне это только кажется, – брякнул он первое, что пришло на ум, кивнув при этом на журнальный столик.

– Что, теперь так принято знакомиться? – не теряя весёлости, спросила обладательница стройных ног и, усевшись на ковёр против Светова, принялась пристально разглядывать его.

– Я вообще предпочитаю не знакомиться, – буркнул Николай, раздражённый бесцеремонностью внезапно появившейся «дамочки».

– Какие мы сердитые. Вы, наверное, издалёка приехали? – подражая деревенскому выговору, насмешливо глядя на него, спросила та.

– Издалёка, отседова не видать, – продолжил игру Николай, – из дярёвни Лапотки, возля северной реки – там у нас одни соседи: зайцы, волки и медведи!

– Ух как интересно! Вы, наверное, тамошний поэт, а ещё что-нибудь почитайте из тамошнего.

– Вам, городским, это ни к чему. У вас другая культура. Вот она, – кивнул он на кипу глянцевых журналов, – вот чему вы поклоняетесь – это ваш бог.

– Надо же, какой вы прозорливый! И что же вам ещё известно о нашей городской жизни? Расскажите нам, грешникам, может быть, тогда мы и пойдём за вами по праведному пути. – С этими словами она отклонилась немного назад, обнажив бёдра.

Светов смутился и покраснел. Это не ускользнуло от внимания девушки. Чувство торжества появилось в её глазах. Она рассмеялась.

Поделиться:
Популярные книги

Неудержимый. Книга VIII

Боярский Андрей
8. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
6.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга VIII

Наследник с Меткой Охотника

Тарс Элиан
1. Десять Принцев Российской Империи
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Наследник с Меткой Охотника

Волк 2: Лихие 90-е

Киров Никита
2. Волков
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Волк 2: Лихие 90-е

Наследница Драконов

Суббота Светлана
2. Наследница Драконов
Любовные романы:
современные любовные романы
любовно-фантастические романы
6.81
рейтинг книги
Наследница Драконов

Я – Орк. Том 4

Лисицин Евгений
4. Я — Орк
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я – Орк. Том 4

Бывшая жена драконьего военачальника

Найт Алекс
2. Мир Разлома
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Бывшая жена драконьего военачальника

Мимик нового Мира 4

Северный Лис
3. Мимик!
Фантастика:
юмористическая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Мимик нового Мира 4

Восход. Солнцев. Книга X

Скабер Артемий
10. Голос Бога
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Восход. Солнцев. Книга X

Проводник

Кораблев Родион
2. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
7.41
рейтинг книги
Проводник

Польская партия

Ланцов Михаил Алексеевич
3. Фрунзе
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.25
рейтинг книги
Польская партия

Последний Паладин. Том 2

Саваровский Роман
2. Путь Паладина
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний Паладин. Том 2

Черный Маг Императора 5

Герда Александр
5. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Черный Маг Императора 5

Провинциал. Книга 2

Лопарев Игорь Викторович
2. Провинциал
Фантастика:
космическая фантастика
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Провинциал. Книга 2

Огненный князь 6

Машуков Тимур
6. Багряный восход
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Огненный князь 6