Прядка с Изумрудного моря
Шрифт:
Рыдающий матрос поднял голову. Отчаянный, опасный. Прядка открыла было рот, чтобы предупредить Дагов, но матрос вдруг вскочил на ноги, выхватил из-за пояса пистолет и через просвет между кораблями дрожащей рукой направил его на Ворону.
Снова все замерли. Все, кроме капитана Вороны. Та равнодушно смотрела прямо в дуло пистолета.
— Смоки! — крикнул капитан торгового корабля. — Парень, не сходи с ума! Ты всех нас погубишь!
Перепачканный кровью погибшего друга Смоки встал во весь рост, но пистолет не опустил. Однако и на спусковой крючок не нажимал. Капитан Ворона вскинула пистолет, который забрала
А потом развернула его и выстрелила себе в голову.
Из-под кожи мгновенно вырвались лозы: рассекли щеку и зашевелились вокруг глаз, скручиваясь и извиваясь. Одна лоза поймала пулю. Кожа на лице и ладони Вороны пошла рябью, будто вместо мышц у нее были змеи. Покачавшись из стороны в сторону, лозы втянулись обратно в тело.
Из уголка глаза Вороны стекла капелька крови; еще немного крови просочилось из разрыва в щеке, но в остальном лицо казалось целым и невредимым. Она опустила пистолет и сделала большой глоток из фляжки. Потом махнула Смоки: мол, стреляй. К нему бросилось сразу несколько матросов из его команды, и выстрел ушел в небо.
— Я рассчитываю, что меньше чем через час мой корабль, под завязку нагруженный добычей, снимется с якоря, — громко объявила Ворона. Ее взгляд задержался на капитане захваченного судна, который все еще стоял рядом с Салай. — В противном случае я лично посещу ваше прекрасное судно и всем до единого преподам урок, что значит перейти дорогу капитану Вороне. Если сомневаетесь в серьезности моих намерений, спросите команду «Мечты Ута», как им живется на дне Зеленого моря.
Капитан скрылась у себя в каюте. Дрожа, Прядка опустилась обратно на ступеньки. На плечи тяжким грузом легло ужасающее зрелище вырывающихся из тела Вороны лоз.
Что она такое?
Ворона во всей красе
Глава 28. Исключительный слушатель
— Состояние капитана называется гестацией зеленого эфира.
Доктор Улаам вытащил склянку с узким горлышком, содержимое которой весьма напоминало плавающую в растворе почку.
— Дегустацией? — переспросила Прядка. Они сидели в его смотровой.
— Не дегустацией, а гестацией. Это значит, что Ворона — носитель агрессивного штамма зеленого эфира. В вашем фольклоре таких людей называют спороедами, хотя я нахожу этот термин неточным. Скажи-ка, откуда берутся споры?
— С лун, — ответила Прядка.
— Ах, да. С лун. Как еда — с кухни, а керамика — с Зефирных островов. И больше никаких промежуточных этапов, хм-м-м? Все это просто появляется по волшебству?
— То есть… вы имеете в виду, как споры попадают на луны?
— Точнее, что на лунах их производит? Хм-м-м-м-м?
— Я… понятия не имею, — сказала Прядка. Осознать это ей, пожалуй, следовало куда раньше.
Опустившись на колени, Улаам потряс склянкой с почкой у бока Прядки.
— Обмен? — Он приподнял бровь. —
— Э… нет уж, спасибо.
— А продать одну не хочешь?
— И снова нет.
— Эгоистка. Зачем тебе две?
— А у вас самого их сколько?
Улаам ухмыльнулся.
— Туше!
— В душе?
— Нет, это значит, ты удачно парировала мои слова. — Улаам встал и покачал головой. — Так или иначе, на ваших лунах нашла пристанище группа прожорливых сущностей, известных как эфиры. Истинные эфиры в других мирах вступают с людьми в симбиоз, но те, что обитают на ваших лунах, стали на редкость ненасытными, агрессивными и похотливыми.
— Мне такое слово произносить нельзя, — сказала Прядка.
— Короче, ваши эфиры безудержно размножаются, и каждый связан с одним из первородных элементов: растительность, атмосфера, силикаты… Это уже само по себе опасно, но ваши разновидности эфира еще и крайне нестабильны. Малейший намек на катализатор — в данном случае воду, — и происходит взрывной рост с поглощением инвеституры напрямую из духовной сферы. Удивительный процесс.
Прядка поразмыслила над словами Улаама и поняла, что у нее появился десяток новых вопросов. Раньше она не стала бы задавать их из вежливости, ведь Улаам не обязан ей ничего объяснять. Но что-то в нем располагало к подобной беседе. Очевидно же: дело не в том, что изменилась сама Прядка.
— И как же… капитан обзавелась этой штуковиной?
— Я так и не смог найти удовлетворительного ответа. — Улаам выдвинул целую стойку с почками в склянках и вернул на место ту, что держал в руках. — Одни говорят, что это иногда происходит с упавшими в море, другие утверждают, что нужно проглотить особую разновидность спор.
— То есть она и правда съела споры. Наверное.
— Наверное.
Улаам засучил рукав своего костюма, показалась рука с серой кожей.
И ухом.
— У вас на руке ухо! — воскликнула Прядка.
— Хм-м-м-м? А, да.
— Но… почему?
— Потому что, когда я сажаю его на внутреннюю сторону бедра, оно все время трется об одежду и этот звук меня отвлекает.
— А голова не больше подходит?
— На голове у меня уже есть целых два. Разве ты не заметила? Но давай пока закроем на это уши. Недуг вашего капитана очень серьезный. Она напрямую связана с первородным зеленым эфиром, обитающим на луне. Ему нужна вода, чтобы выжить, но на луне воды нет. Поэтому он заражает людей на планете. Лозы внутри капитана Вороны испытывают неимоверную жажду и постоянно высасывают влагу из тела. Влага спороедов по всему миру каким-то образом питает гигантский разросшийся эфир на луне. Но разобраться в этом механизме у меня так и не вышло.
— И все же лозы не дают ей умереть, — заметила Прядка. — Они спасли ее от пули.
— Да, — подтвердил Улаам. — Защищая ее, эфир защищает себя, но он бешеный. Ненасытный. Лишенный здравого смысла. Он выпивает ее досуха. Недуг прогрессирует и со временем отбирает у носителя все больше влаги. Говорят, это крайне болезненно и всегда заканчивается смертельным исходом.
— Луны милосердные, — прошептала Прядка. — Мне ее почти жаль.
— Да, многие массовые убийцы вроде Вороны часто знакомы с трагедией не понаслышке. Поневоле задумаешься, кто же истинный монстр: убийца или породившее его общество?