Прыжок над бездной
Шрифт:
Заметив в углу за столиком свободное место, Андрей занял его. Высокий плечистый парень в летном комбинезоне сосредоточенно изучал меню. Парень сразу напомнил Балабанову кого-то, но кого именно – он понять не мог. Между тем его визави бросил на него рассеянный взгляд и протянул меню:
– Прошу!
– Уже изучили? – вежливо спросил Андрей.
– Видно, что вы не местный, – улыбнулся парень. – Здесь в меню пишут много чего, но скорее всего – для уважаемых товарищей потомков, которые по таким документам будут изучать наше время. А на поверку… – не договорив, он махнул рукой.
Голос парня показался Балабанову тоже странно знакомым. Что за наваждение?
– Неужели так уж печально обстоит дело? – спросил Андрей, чтобы еще раз услышать этот голос и проверить одну смутную догадку.
– Вы о чем?
– О меню.
– Печальней не бывает!
– А вдруг сегодня ошибетесь?
– Держу пари, что нет.
– На пару пива! – подзадорил Балабанов.
– Идет, – охотно согласился парень и протянул широкую, как лопата, ладонь.
Подошла официантка.
– Девушка, мне, пожалуйста, на закусочку… – начал Балабанов, ведя пальцем по раскрытому меню.
– Сосиски и чай, – оборвала его официантка. – Больше ничего нет.
На их дружный хохот обернулись за соседними столиками.
– Я не сказала ничего смешного, молодые люди, – обиделась официантка. – А если вам закусочка нужна, в ресторан ступайте.
В ожидании сосисок сотрапезники разговорились.
– В воздушных соревнованиях, наверно, участвовать будете? – спросил Балабанов.
– Точно! Как догадался? – удивился парень, переходя на «ты».
– Ну, как сказать… По общему виду.
– Ничего, что я на «ты»? Привык в школе. У нас там все – как одна семья.
– Конечно, – рассеянно произнес Андрей, думая, как поделикатней продолжить расспросы. – Значит, ты москвич?
– Считай так. А ты?
– Ленинградец.
– Здорово, – улыбнулся парень. – Знаешь, с Ленинградом у нас самая тесная связь. – Парень внимательно посмотрел на него: – Ты не из парашютного КБ?
– Угадал.
– Продукция у вас – отменная, высший класс! – похвалил парень. – Наблюдать за парашютами своими приехал?
– И прыгать тоже.
– Ну да, – усомнился парень. – А мне показалось, ты вроде прихрамываешь.
– Есть немного, но это не помеха.
– Я ведь и сам… – не договорив, парень умолк.
Официантка принесла сосиски и чай, они быстро расправились с едой.
– Что ж, теперь нам остается представиться друг другу, – сказал парень, поднимаясь и с грохотом отодвигая стул. Когда он встал, слегка повернув голову, последние сомнения у Балабанова исчезли: так поворачивал голову только один человек в мире. Правда, тогда он лежал на больничной койке, и небольшой поворот головы был единственным доступным ему движением.
Они вышли на улицу.
– Меня зовут… – начал парень, протягивая Балабанову руку и открыто улыбаясь, но Андрей перебил его:
– Стоп! А ты знаешь, друг, что я – ясновидящий?
– Чего?..
– Да, ясновидящий. Достаточно мне посмотреть на человека, и я сразу все про него знаю. Например, мне известно, что тебя зовут Сергей. Верно?
– Верно, – удивленно подтвердил парень. – А фамилия моя как?
Балабанов пристально посмотрел на него и сказал:
– Чайкин.
– Ну ты даешь! – с детским восторгом, смешанным с беспокойством, произнес парень. – А что еще про меня знаешь?
– Да все. И про то, как вы в Питере на Васильевском крылья с ребятами собрали, и как ты полетел на них, и неудачно врезался в стену дома, и тебя привезли в клинику, и…
– Андрей! – не дослушав, вскрикнул Сергей. – Как же я не узнал тебя сразу!
– Потише, потише, медведь, – отбивался от него Балабанов. – Ну и хватка у тебя!
– Спорт, Андрей, спорт!
– Вырос-то как – на голову выше меня стал.
– Мы с тобой – два сапога пара, – оглядел Андрея Сергей. – Два хромца, вроде два Тамерлана. Выходит, под началом отца служишь?
– Да.
– Да, он писал о тебе в письмах как об очень толковом конструкторе… Погоди-ка, как же ты сам прыгать собираешься?
– Так и собираюсь, – усмехнулся Балабанов. – Слушай, а какая программа соревнований, не знаешь?
– Хочешь завоевать звание мастера спорта? – усмехнулся Сергей и принялся перечислять: – Индивидуальные прыжки на точность приземления…
– Да, я видел круги, расчерченные на летном поле, – кивнул Балабанов. – Они мне показались огромными.
– Радиус круга – пятьдесят метров. Попробуй попади в центр, когда прыгаешь с парашютом! Потом – групповые прыжки с последующим марш-броском, форсированием водной преграды и еще со стрельбой на марше. Но главное то, за что батя всю жизнь ратовал… – Глаза Сергея сузились, и он торжественным голосом произнес: – Индивидуальные затяжные прыжки.
Андрей кивнул.
– Ты в каком виде программы участвуешь? – поинтересовался Сергей.
– В последнем. В затяжном прыжке.
– Знал я одного человека, – помрачнев, произнес Сергей после паузы. – Курсанта бати. Давно, я еще мальчишкой был. Мой друг, между прочим. Чудесный парень. Он погиб, выполняя затяжной прыжок.
– Знаю, он еще на «Жюкмесе» прыгал. Мне Александр Христофорович много о нем рассказывал.
– И все-таки по сей день затяжной прыжок – опасная штука, – сказал Сергей. – Хотя, само собой, необходимая для военного дела.
– Кому-то нужно же быть первыми? – пожал плечами Балабанов. – А кроме того, я верю в наши парашюты.
– Как в себя?
– Больше, чем в себя, – улыбнулся Андрей. – Слушай, – перевел он разговор, – я в Тушино много женщин видел на аэродроме. В летной форме. Неужели они тоже будут участвовать в соревнованиях?
– Непременно. И в нашей команде есть одна девушка… – Он немного покраснел и умолк, потом продолжал: – Уверен, наша команда выиграет!
Они вышли и влились в вечно спешащую московскую толпу.