Псы войны. Гексалогия
Шрифт:
– Знаю, операция "Хамелеон", читал документы по этому делу. Можно сказать, он тогда Вас подставил в угоду принципу превосходства белой расы, - последовал второй укол.
– Упёртый старик.
– А что с ним? Умер?
– Вовсе нет! С чего Вы взяли? После прихода к власти гражданской хунты его уволили в отставку с почестями и всяческими наградами. Это случилось года полтора назад.
– И где он сейчас?
– Не знаю. Наверное, уехал в старую, добрую Англию, доживать свой век! Обиделся...
– Бог с ним! Прайс тогда был старшим инспектором полиции. Ознакомившись с материалами дела, представил письменный доклад, из которого следовало, что обвинение шито белыми нитками, а главные инициаторы сами по уши погрязли в коррупции и непотизме.
– Ну и где этот документ?
– Сам доклад я отправил в архив, он там хранится по сей день. Прайса, по моей рекомендации, назначили шефом имиграционного управления. Для него это было серьёзное повышение. Я думал, что мы сработаемся. Что же ошибся, бывает...
Коротышка заёрзал в шезлонге, порываясь встать.
– Не торопитесь, Гарри, Вы же знаете нашу бюрократию. Вы же знаете сколько у нас в Британии архивов, ваш запрос просто канет в Лету: министерство колоний, Форин Офис, полицейское управление, архивы МИ5, МИ6...
– Роджерс тянул виски, внимательно наблюдая за собеседником. Блейк перестал ёрзать и посмотрел на полковника затравленым взглядом:
– Хорошо. Ваша взяла, - сквозь зубы процедил он.
– Вот и отлично, Гарри!
– Роджерс раскрыл папку, которую принёс с собой и достал из неё большой запечатный конверт.
– Вот Вам копия доклада! А когда выполните мои просьбы, я Вам скажу, куда сможет обратиться Околого, чтобы получить оригинал. Вам это сделать не удасться: законным путём документ может получить только он!
– Только он, - эхом повторил Блейк, которому, наконец, удалось выпутаться из шезлонга:
– Я знал, джентльмены, что мы будем работать вместе. До скорой встречи!
– Это было впечатляюще, - после долгого молчания произнёс Эндин.
– Учитесь, Саймон, учитесь, - победоносно произнёс Роджерс, раскуривая сигару.
– Он, конечно, попытается нас обойти, но здесь не тот случай.
– Это почему же?
– Потому что Вы, впрочем, как и все обыватели судите о методах британской разведке через призму писулек Флеминга. Его Джеймс Бонд - вовсе не разведчик!
– Это почему же?
– Он - чистильщик. Это хорошо оплачиваемая, но грязная работа. Ни один уважающий себя разведчик ни я, ни Блейк, как бы я к нему не относился не опустится до такой мелочи, как стрельба из пистолета из-за угла или бег по крышам. Это - удел дебилов, выпускников курсов ИСО!
– Понимаю Вас, полковник. А что такое ИСО?
– Во время последней мировой войны наша разведка нуждалась в собственных боевиках. Тогда и были созданы курсы Исполнителей специальных операций. Они там изучали приемы выживания в дикой местности, быструю стрельбу, приемы саботажа и искусство общения с местным населением. Они были немаловажной частью помощи структурам сопротивления во Франции и прочих странах. У нас в СИС они считались неотесанными и грубоватыми. Ведь наши люди никогда не взрывают мостов, они только наблюдают за ними и оценивают, когда, каких и сколько через них прошло войск, что производит тот или иной завод, что грузят в порту или на станции и из этого делают выводы о том... почти обо всем, что могло вас интересовать...
– А куда же делись люди из ИСО?
– После войны большинство из них перешло в САС, кое-кто пошёл в советники, а остальные стали просто бандитами!
– Так что, английская разведка сейчас не имеет собственных эээ...
– Чистильщиков, - полсказал Роджерс.
– А зачем они нужны? Проще нанять профессионльного киллера через третьих лиц. И дешевле, и удобнее, а потом его всегда можно его тоже зачистить.
– Почему?
– Потому, что человек, которого можно купить, может быть перекуплен за чуточку большую сумму. Следовательно, он несёт опасность вывести расследование на настоящего заказчика. Принцип домино...
– Это же, это же...
– возмущённо произнёс Эндин, окончательно растерявшись. Он прекрасно знал правила преступного мир.
– Хуже, чем криминалы...
Роджер ухмыльнулся:
– Я считаю, что настоящие преступники - очень честные люди. С одной оговоркой, в своей среде. Им приходится быть такими, имея дело друг с другом, когда нельзя заключать какие-либо письменные обязательства. В преступном мире вы не продержитесь на обмане и пяти минут, в то время, как в большом бизнесе это вполне возможно: разрыв контрактов, некачественные товары, подставка под судебное преследование.
– Я никогда и не ждал от Вашей организации честной игры, но услышать такое...
– Как не ряди секретные службы в белые одежды, все они представляют собой натуральный гангстеризм. Как только они начинают действовать - все противоречит закону. Как может быть честным и справедливым? Где правила? Все наши действия секретны, вот и все.
– А если будет допущена ошибка?
– Служба держит свои успехи и ошибки в секрете. За успех даётся награда: чин или орден, а за ошибку не дают ничего. Когда же всё всплывает наружу, наказывают стрелочника. Так случилось, что я оказался одним из них.
– Что же держит Вас всех вместе? Ведь вы не получаете не денег, ни славы...
Роджерс задумался, сигара в его руке тлела, образуя на конце цилиндр из пепла.
– В самом начале, наверное, романтика и патриотизм, со временем - риск и специфическое чувство лояльности, а в конце карьеры - привычка и ощущение безнаказанности!
– полковник затушил сигару.
– А теперь, мой друг, мне предстоит визит к бригадиру Спиффу. Вот на этой встрече, Вам точно делать нечего, у нас с ним будет очень специфический разговор.
– Вы уверены, полковник, что встреча пройдёт как надо?
Полковник молчал, допивая свой виски. Закончив, он отставил свой бокал и произнёс своим тихим приятным голосом:
– Захватить власть нелегко, но еще трудней привыкнуть к ней. Черным это не удастся. Они не могут жизть без подачек. Покажи им фунты, доллары или франки - они будут тебя слушать, дай их - будут служить.
– Да, Вы - философ!
– хмыкнул Саймон, копируя жест собеседника. Роджерс открыл свою папку и протянул Эндину лист с какими-то именами: