Пуля в голове
Шрифт:
— Мне исполнилось всего четыре, — тихо раздалось со стороны. Диана узнала голос Джона, но так и не решилась отвести взгляда от его отца. — Вы с мамой уехали в Испанию вдвоём, а вернулся ты один… и напрочь перестал меня замечать…
Лорд Энтони дёрнулся, как от удара. Пошатнулся…
А в следующий миг Диана обнаружила, что прижимается лицом к груди лорда Ллойда, вдыхая холодный, незнакомый аромат его парфюма. Крепкие руки обвили её плечи, а волос касались жёсткие, неумелые губы, разучившиеся целовать.
В стороне болезненно усмехнулись.
— А меня ты так не обнимал…
Лорд Энтони так же резко отстранился, обхватил ладонями лицо Дианы, вглядываясь в неё ищущим, почти лихорадочным взглядом.
— Я не видел тебя тридцать лет… — только и проронил гроза британского парламента. — София… жива ещё?..
— Мама умерла, когда мне исполнилось четыре, — едва слышно ответила Диана. — Инфлюэнца. Тогда пол-Хуареса выкосило… Вот, — тихонько напомнила Диана, поднимая руку. — Кольцо и крест…
Лорд Ллойд наконец оторвал от неё тяжёлый взгляд, посмотрел на снятые украшения. Глаза его оказались красными и сухими; напрасная надежда умерла, едва родившись.
— Как же, помню, — горько усмехнулся Энтони. — День, когда я надел Софии это кольцо. И крест, который она не сняла даже на свадебной церемонии. Твоя мать была истовой католичкой… Вот и Джона крестила тайком. И сама так и не перешла в англиканскую церковь… Я ругался, ведь род Ллойдов — потомки британских элитаров… близкие к короне… София только отшучивалась, и я сдался. Мягкая, но неуступчивая, когда речь шла о том, во что она верила… А ведь это именно из-за церкви я и потерял её в тот день.
Диана пошатнулась, и лорд Ллойд наконец очнулся, обводя взглядом присутствующих. На удивление, минута слабости никак не повлияла на способность менталиста если не подчинять, то запугивать людей: Мэйовин вздрогнула и уткнулась взглядом в коробку с украшениями, старый слуга на диване тяжело вздохнул, промокая скупую слезу белоснежным платком, Эвелин плотнее прижалась к Джону, храбро выдерживая сверлящий взгляд свёкра.
Джон даже не прятал больные, влажные глаза.
— Значит, ты всё-таки любил…
— Софию любили все.
Диана опустила взгляд, рассматривая носки собственных лаковых туфелек. Кажется, то же самое можно было сказать и о ней. Даже дон Флорес её не обижал, а уж остальные…
Сегодня Диана не планировала прогулок, а потому оделась просто и элегантно, рассудив, что не замёрзнет в осенних туфлях. С порога — в автомобиль, из автомобиля — в управление, оттуда — снова в салон… Джанфранко предупредил, что задержится на Уолл-Стрит, а потому за ней заедет Луис: уже вторую пятницу они ужинали вне дома. В этот раз Франко обещал ей необыкновенные виды и просил одеться потеплее.
Кажется, придётся его разочаровать. Ресторан, похоже, отменялся.
— Расскажи, отец, — негромко попросил детектив. — Как произошло, что я лишился матери?
Лорд Энтони помолчал, принимая удар, затем медленно кивнул и, не выпуская ладонь Дианы, прошёл к креслам. Даже сидя рядом со взрослой дочерью, лорд Ллойд не отпускал её руки.
Между их пальцами перекатывалось обручальное кольцо, и грелся старый серебряный крест.
— София уговорила меня проведать родственников в Испании, — заговорил лорд Ллойд, когда все расселись. — Мы уже пять лет не покидали Англии, и я согласился. Джона оставили дома в последний момент. Ты заболел ветрянкой, сын, и София переживала, что путешествие тебя ослабит. Мы провели чудесный отпуск на испанском побережье и уже собирались домой, когда случилось несчастье. Так мы тогда подумали… София с кузиной отправились на вечернюю службу в крохотную часовню у порта. Я не переживал: это считалось респектабельным местом. Частная бухта, дорогие яхты, приличная публика. Мы с её отцом оставили сестёр на службе и отправились по своим делам…
Диана невольно переглянулась с Джоном. Детектив побледнел, даже губы побелели. Теперь они смотрели друг другу в глаза, и слов не требовалось.
Мальчишка, выросший без материнской любви. Девчонка, у которой украли отчий дом…
И виноват в этом был один и тот же человек.
— Флорес казался мне ничтожеством, — почти выплюнул Энтони, глядя в огонь. — После единственной розы, преподнесённой Софии на прогулке, и моего ёмкого ответа, мерзавец больше к ней не приближался. Я ошибочно решил, что мексиканское отродье побоялся со мной тягаться. По крайней мере, в открытую этот плебей больше ничего себе не позволял. Клянусь, я даже не подумал на него, когда… Я ведь и имя его почти забыл. Ровно до того дня, как прочёл его в твоей телеграмме, Джон.
Неслышно, на цыпочках, вошла в гостиную Минни, поставила чайный поднос на столик и так же тихонько удалилась. Хозяйка дома, впрочем, не решилась прерывать свёкра, чтобы разлить чай.
— Уже стемнело, — вспоминал лорд Ллойд. — Мы возвращались в экипаже к набережной, чтобы забрать мою… забрать их домой…
Треснуло в камине полено, выбив сноп искр, но Мэйовин неожиданно деликатно махнула ладонью, приглушая пламя. Диана отстранённо подумала, что по-прежнему ничего не знает о людях. В сложные минуты те из них, которые кажутся поверхностными и легкомысленными, вдруг являют поразительную глубину, которую от них обыкновенно не ждут. Это ли увидел в ирландской красавице доктор Вольф? Или ему просто не хватало в жизни праздника?..
И какие только мысли не лезут в голову, чтобы не впустить основную. Ту, которую страшно впускать.
— Часовня горела. Огонь оказался такой силы, что с ним не справлялись ни пожарные, ни единственный маг воды, оказавшийся неподалёку. Я чувствовал себя таким беспомощным…
Диана смотрела на Джона, поэтому не пропустила момент, когда тот вздрогнул. Нечасто, видимо, приходилось детективу слышать подобные признания от отца.
— Когда огонь уняли, внутри оказалось несколько обугленных тел, а двери часовни оказались заперты снаружи. Складывалось впечатление, что немногочисленных прихожан попросту спалили заживо. И так оно, разумеется, и произошло…
— Но отчего ты решил, что мама была внутри? — не выдержал Джон. — Как её опознали?
— Я подарил ей дорогие украшения и новый крест накануне. София собиралась их освятить в часовне перед тем, как надеть. Мы отыскали обугленные останки с этими украшениями среди тел погибших. Обручального кольца при ней не оказалось, но тесть предположил, что София также отдала его в алтарь на освящение. У нас не оставалось места для сомнений. Кузину ведь нашли тоже. Кое-как опознали… У меня и мысли не закралось, что этот пожар устроило мексиканское ничтожество, про которого я думал с таким презрением…