Пустой мир 2. Война за престол
Шрифт:
Активация занимала минимально возможное время, дроиды уже были готовы, оставалось лишь нажать кнопку включения и перехода в боевой режим. Хотя включение систем проводилось с общего пульта, все они являлись автономными единицами и не имели единого контрольного центра, так что даже при уничтожении офицеров и потери связи с центром, дроиды продолжали вести бой, исходя только из складывающейся вокруг оперативной обстановки и подчиняясь голосовым командам ведущего офицера.
Рассыпавшись почти идеальной цепью, с равномерными промежутками друг от друга, дроиды сходу атаковали противника, как только получили соответствующий приказ. Уже при переходя в штурмовой режим попали под обстрел автоматическими минометами, но противопехотные осколочные мины, предназначенные
С одной стороны, это правда. Даже когда взрывы мин валили бегущих дроидов с ног, они снова поднимались, подбирали свое оружие и мчались вперед, с поврежденной или местами пробитой броней. А с другой стороны, в современной войне использовалось оружие огромных разрушающих мощностей. В вечной борьбе снаряда и брони уверенную победу одерживал снаряд, способный, рано или поздно, с одного или нескольких попаданий, пробить фактически любую броню и любые защитные щиты. Так что и против дроидов можно подобрать эффективное вооружение вроде дробовых модулей или осколочных пушек, с расстояния больше трехсот метров разрывающих бронированные мишени в клочья.
Гельские же пехотинцы встретили наступающие роты дроидов прицельной стрельбой, уничтожив многих, но остальные на ходу открыли ответный огонь, куда более точный из-за более высокой координации движений и компенсационных суставов, полностью гасивших отдачу. Многочисленные попадания буквально выкашивали ряды гельских солдат, скорострельные рельсовые винтовки и импульсные ружья дроидов пробивали пехотные экзоскелеты с первого же, в худшем случае, со второго или третьего попадания.
С расстояния в сто пятьдесят метров полетели гранаты из подствольных модулей, а с пятидесяти уже и ручные, бросаемыми с обеих сторон, но дроиды уже рвались в захваченные гельскими солдатами окопы, где и так от противника мало что осталось, не имея приказа брать пленных и вырезая уцелевших.
Попытка прорыва была предотвращена, а силы противника снова отброшены назад, несмотря на привлеченные резервы и практически полное истощение сил защитников на этом рубеже. Нападающие откатились назад, но вскоре гельская артиллерия снова накрыла укрепления продолжительным обстрелом, заставляя солдат прятаться в бункерах и блиндажах на передовой, приводя в порядок собственное снаряжение и пополняя боеприпасы. Хуже всего в такие моменты приходилось полевым техникам, занятым ремонтом боевых костюмов и тяжелого вооружения, которое еще можно вернуть обратно в строй. В сжатые сроки они пытались устранить повреждения у тех бойцов, что еще могли сражаться, заменяя разбитые части и детали, используя в качестве запчастей элементы костюмов убитых и раненых. С руганью и перебранками, заставляя солдат не снимать костюмы, чтобы не тратить время, производили первичный ремонт, пока снаружи рвались снаряды осадной артиллерии, смешивающие остатки окопов с землей. Полевые укрепления после продолжительных боев все больше напоминали невразумительную кашу с торчавшими отовсюду осколками бетона и композита, продолжавшими использоваться чуть ли не на одной вере солдат в то, что всю эту мешанину развалин еще как-то можно удержать.
Среди солдат почти моментально разлетелась новость, что сам барон сейчас находится на передовой. Рокфор даже и не старался скрывать своего присутствия и, как только закончился обстрел, вышел из блиндажа, отправившись на прогулку по окопам, встретится с солдатами и подбодрить их.
Защитные рубежи напоминали жуткий апокалиптический пейзаж, один вид которых способен выдержать далеко не каждый неподготовленный человек. Перепаханные воронками от артиллерийских разрывов, с разбитыми дотами, щерившимися в пустоту обломками стен и перекрученными кусками металла,
Здесь не было ничего удивительного в том, чтобы, не заметив, наступить на чью-то оторванную у локтя руку, почти погребенную в слое грязи, или же обнаружить, что рядом с тобой, наполовину засыпанное землей, лежит чье-то тело с обугленным лицом, уставившееся на тебя пустыми почерневшими глазницами. Тут же, порой застряв прямо в окопе, стояли разбитые и поврежденные танки, как свои, так и вражеские, подбитые в ходе боев. Сейчас, пока наступило затишье, на их корпусах работали инженеры и техники, пытавшиеся запустить снова хотя бы часть оружейных систем и как-то усилить огневую мощь защитников перед новым наступлением.
– Барон… барон… барон… - уставшие солдаты вставали со своих мест и отдавали честь, прикладывая два пальца ко лбу, как принято на Рейнсвальде, либо просто кивали. На фронте, особенно на передовой, подобные вольности довольно легко списать на усталость бойцов, постоянно смотрящих в лицо смерти и не видевших уже столь жесткой необходимости в соблюдении всех правил уставных отношений. Рокфор их отлично понимал, а потому и не обращал на подобное внимания, отвечая такими же кивками и время от времени похлопывая кого-нибудь по плечу или пожимая руку офицеру. Мелочь, всего лишь секунда его внимания, но солдаты сразу же подтягивались и улыбались, польщенные тем, что барон лично пришел на их позиции, месит с ними одну грязь и делит с ними тяжести жизни.
Сейчас им как никогда нужна подобная поддержка. После всего пережитого, гибели товарищей и все сильнее накатывающего понимания того, что удержать позиции не удастся, их сопротивление все больше напоминает отчаяние обреченного, не желающего сдаваться.
– Все будет хорошо, ребята, - пытался обнадежить солдат, порой обращавшихся к нему с вопросами, когда будут подкрепления или где ударные силы карийской армии для снятия с города осады, - Подкрепления уже близко, надо только еще немного потерпеть. Нам всем тяжело приходится, и я знаю это не хуже вас. Уже сейчас наш флот ускоренным маршем возвращается из Тристана, чтобы помочь в будущем контрнаступлении. Мы ведь выбьем врагов из Карии, не так ли?
– Конечно, выбьем! Только пятки сверкать будут! – одобрительно хмыкают солдаты, польщенные тем, что барон с ними разговаривает с ними как с равными. Всего лишь немного доверия и равенства, и эти люди готовы будут горы рвать голыми руками, лишь бы выполнить отданный приказ человека, не считающего их простым пушечным мясом, отправленным на убой, а действительно понимающего тяжкий труд, что они сами называют «фронтом», - Только когда?
– Скоро, - кивает барон, сам еще не зная точных сроков и того, как изменится ситуация, если задуманный план пройдет как ему положено, - Совсем скоро, недолго врагам быть на нашей земле…
– Тристан нам поможет? Мы же поддержали их, когда напали Гористары, - спрашивали некоторые солдаты, обычно уже опытные ветераны, знавшие чуть больше о положении дел в королевстве. Да и весть о разгроме гористарской армии под Тристанским замков уже давно добралась даже до самых низов общества Рейнсвальда, и многие понимали, что это сражение серьезно изменит ход войны.
– У Тристана сейчас тоже забот хватает, - разводил Рокфор руками, - Если бы не они, то на нас сейчас уже обрушились армии Гористарского бароната, но барон Тристанский вместе с графом Фларским успешно сражаются против них. И они обещали нам всю помощь, на которую только будут способны.