Путь бесконечный, друг милосердный, сердце мое
Шрифт:
К сожалению, в шесть утра Яспер отправлялся в очередную экспедицию, из которой ему предстояло отбыть прямиком в Йоханнесбург. Когда он сообщил это, Амор чуть не застонал. Он повесил голову, сморщился от неожиданной боли. И по его щеке легко прошлась рука Яспера, успокаивая.
– Увы, Амор. Мы давали присягу. – Он ласкал шею Амора, невесело усмехался – в предрассветных сумерках можно было различить ее. – Ты сам знаешь, что это такое.
И сам Яспер растягивал завтрак. Рассказывал о том, как был отправлен на испытания новобранцев – «вместо отпуска», кривовато, но совершенно без горечи пояснил он. Амор смеялся, когда он чуть ли не показывал маневры недотеп. Или как они выбрались в небольшой городок – субботний базар, замечательное
Затем они убирали посуду. Яспер, по его собственным словам, «грязно домогался невинного деревенского священника» – хлопнул по ягодице, ущипнул за щеку – внезапно замер в паре сантиметров от Амора, неожиданно серьезный. И – Амору показалось, что ему примерещился странный вопрос в его глазах: через несколько секунд Яспер отшатнулся и с удвоенной силой, с притворным весельем продолжил составлять посуду.
Он довел Амора до его барака, долго стоял рядом, глядя в сторону. Резко повернулся к Амору – тот как раз собирался что-то сказать. Яспер послушно закрыл рот.
– Благословений тебе, – тихо произнес Амор, рисуя крестик на его груди.
Яспер схватил его руку, прижал к губам.
– Не забывай меня. Что бы ни случилось, не забывай, – прошептал он.
Еще через сорок минут Амор слушал, как из ворот выезжает колонна. Он надеялся, что Яспер хотя бы пятнадцать минут подремлет. Хотел еще постоять, словно рассчитывал увидеть их машины. А к нему уже шагала Альба Франк.
========== Часть 33 ==========
Берт добирался до аэропорта в гордом одиночестве. Иво Ленартс охотно согласился провести с ним вечер перед отправлением обратно, но практически сразу извинился и сказал, что на следующий день едет с подругой к ее приятельнице, которая устраивает барбекю. «Веганское, – поморщился Иво, – метавеганское даже. Не удивлюсь, если она вознамерится кормить нас фигней, скошенной прямо перед домом». Берт засмеялся, представив Иво жующим траву, тот, кажется, понял, над чем смеется его собеседник, и начал жаловаться. Новомодные течения: диеты, которые придумываются с головокружительной скоростью и, дрянь такая, успевают завоевать таких отчаянных поклонников, что впору удавиться. «Все эти палео-, кето-, ДНК-, еще какие-то диеты… – уныло продолжал Иво. – Откуда – откуда! – у них время и деньги на то, чтобы соблюдать их!». Берт развел руками, начал было сочувствовать, но Иво отмахнулся.
– Это закончится так же внезапно, как и началось, – неожиданно безразлично заметил он. – Ты сам наверняка был свидетелем не одному такому увлечению. Если мне не изменяет память, Альба тоже склонна была к… разным… увлечениям.
Иво замялся – то ли искренне, то ли потому, что раздумывал, на какую тему переключаться. Берт пожал плечами. Было дело, Альба умела занимать себя и окружающих. Берт смотрел на него чуть насмешливо, ожидая, куда выведет Иво его чрезмерная ловкость.
– Кстати, как она? – спросил Иво.
Берт пожал плечами. В порядке, насколько он знал. Нашла применение практически всем своим командирским качествам, насколько ему позволено судить с приличного расстояния. Не скучает по жизни в Европе совершенно, обосновалась в дичайшей дыре в ста километрах от ближайшего относительно цивилизованного населенного пункта – то ли просто властвует, то ли царствует в своем лагере. Участвует в общественной жизни, причем успешно – об общественных движениях, которые она возглавляет, следует рассказывать не в одном цикле очерков, и то не угнаться за ней. Кажется, счастлива если не с кем-то, так без Берта точно. Последнее он, разумеется, Иво Ленартсу сообщать не стал – они не друзья, приятели. Наверное, это мало кому можно рассказать, и еще меньше людей способны поверить, что Берт рад за нее, а тем более – рад знать, что Альба относится к нему неплохо, как к
– Неплохо. Куда лучше, чем в свое время здесь, – подумав, ответил Берт.
– Она активно участвует в благотворительных программах Всемирной церкви, – произнес Иво. – Насколько я знаю.
Берт не удержался, хмыкнул и покачал головой.
– Ее европейской ветви, Иво. Удивительно, но Всемирной церковь побыла совсем немного, – заметил он. – И чем дольше длится эта дребедень в Африке, тем меньше она продолжает быть всемирной.
– Думаешь, дело дойдет до схизмы? – праздно поинтересовался Иво.
– Ничего не думаю, – Берт покачал головой. – Пусть этим аналитики занимаются. А Альба рассказывала, что намерения, которые одобрил западно-европейский кардинал, практически со стопроцентной точностью зарубит на корню восточно-африканский. А люди, получающие одобрение епископа где-то в Африке, почти гарантированно наткнутся на сопротивление в Европе. Ей так и не удалось заручиться безусловной поддержкой нигерийского епископа. И дружеские отношения с кёльнскими и с кардиналом, как бы это сказать, не отличаются особой теплотой.
Он старательно не следил за мимикой Иво Ленартса – но любопытство одолевало, Берт снова и снова возвращался взглядом к его лицу. И он не удивлялся, отмечая, что для Иво его ответы не оказывались неожиданностью. Ему было любопытно, есть ли среди людей, с которыми он приятно общался все время своего пребывания в Европе, те, с кем – по доброй ли воле, вынужденно ли – сотрудничает и Альба. Спрашивать ее об этом бессмысленно, она ответит немногословно, в полном соответствии с приличиями и при этом так, что невозможно будет понять, сказала она «да», «нет» или просто намекнула на исключительно удручающие умственные качества собеседника.
Иво попытался поболтать с Бертом о пустяках. Рассказал пару историй о людях из сектора – Берт каждый раз вспоминал, что за они, знает ли он их и если да, то в каком качестве. Иво немного пожаловался на бывшего тестя Берта – тот все еще был в седле, но лошадь взбрыкивала все энергичней, а папа Рунер держался за луку седла из последних сил, но держался.
– И что, знакомства не спасают? – лениво спросил Берт.
– Спасают. Правда, характер подводит, – усмехнулся Иво. – Его как-то очень быстро начинают избегать.
– Думаю, он переживет пару-тройку расстроенных знакомств, – флегматично отозвался Берт и потянулся за пивом.
– Да счет вроде на дюжины идет, – мимоходом заметил Иво и взял свой бокал.
Берт слушал его сплетни, делал приличествующие случаю лица, даже задавал вопросы; при этом его совершенно не интересовало ничего из того, что он слышал. Как-то непроизвольно получилось, что из бывших коллег он поддерживал относительно постоянные отношения только с Иво Ленартсом и еще парой человек – но и они сходили на нет. Берт понимал интерес Иво: из таких вот приятельских бесед тот мог почерпнуть немало интересного – не только о делах африканских, но и европейских. Даже по тому, что интересовало людей из определенных служб, можно было сделать выводы.