Путь к счастью
Шрифт:
– Другое? Если другое, зачем же жениться собирался? Ведь тебя никто не вынуждал, ты сам сделал предложение…
– Ошибся, прости.
– Да уж давно простила, – сказала я и смахнула слезу. Холодно попрощавшись, положила трубку.
Вспомнилось, что когда-то он говорил, что у меня самые прекрасные глаза, и характер самый веселый, и что я самый надежный человек, и ещё много самого-пресамого. Оказывается, можно любить обычную женщину без всяких самых лучших глаз и самого лучшего характера.
Мои горестные мысли прервал телефонный звонок. Звонила Ася.
– Давно ли ты разговаривала с Володей? – спросила она.
– Дня три назад.
– И что он сказал?
– Так, ничего особенного.
– Мне Толик говорил, что он запал на тебя.
– Ничего твой Толик не знает, просто Володе очень понравилось, как мы танцевали, и он пригласил меня поступить в коллектив бальных танцев в дом культуры Лихачёва.
– Ну, конечно! Ты понимаешь, что говоришь-то? Где это видано, чтобы такой мужикастый мужик в бальный коллектив просился! Это ж он для тебя старается. Ты ж с ним в кино идти не захотела, в театр тоже не пошла. Кстати, непонятно почему?
– Я была занята.
– Ладно тебе, занята. Всё по своему дезертиру тоскуешь. Варька, пора кончать эту байду. Не понимаю, почему бы тебе не поступить в этот, как его… на танцы. Ты ж любишь танцевать, ну и танцуй в своё удовольствие. Вы с Володькой такая пара. Почему ты не хочешь танцевать вместе?
– Кто тебе сказал, что не хочу?
– Он сказал. Говорит: «Я всё узнал, куда идти, где записаться и всё такое, а она не захотела, сказала, может быть, после». Чего тянуть-то?
– Я не тяну. Просто не могу пока, у меня нет настроения.
– Я тебе ещё раз говорю: кончай со своими настроениями! Хватит уже! Такой парень навязывается, а ты нос воротишь.
– Может быть, всё ещё повернётся в другую сторону, Влад разлюбит её и ко мне вернётся.
– Вернётся, ха! Держи карман шире. Он женится на ней. Они уж и заявление подали.
– Откуда ты знаешь? Не верю, разве можно так быстро? Не может быть.
– Может.
– Ты нарочно говоришь, чтобы я побыстрее о нём забыла.
– Больно надо. Говорю, как есть на самом деле. Если хочешь знать, я вообще об этом говорить не хотела. Я совсем по другому поводу звоню. Мне давно про одну гадалку рассказывали. Она так хорошо гадает, все удивляются, до чего всё точно рассказывает.
– Значит, он женится…
– Женится, женится. Но только у гадалки есть одна проблема: она очень дорогая.
– Что ж, пусть так, пусть женится.
– Правильно, пусть женится, а ты слушай сюда. Мы с тобой пойдём к гадалке и узнаем, что у нас впереди.
– Зачем?
– Зачем люди к гадалкам ходят? Чтоб узнать свою судьбу.
– Если честно, то я в гадания не верю и все эти дела отрицаю.
– Интересно! Все нормальные люди верят, а она отрицает. Прямо Базаров какой-то. Ты мне скажи, откуда в тебе этот нигилизм?
– При чем тут нигилизм? Какая-то женщина ни сном ни духом меня не знает, вдруг она начнет вещать. Смешно!
– Посмейся, но знай, она знаменитая гадалка. Знаешь, скольким она правду сказала?
– Скольким?
– Скольким-скольким…Тысячам!
– Многовато что-то.
– А ты думала.
– Тут думай не думай, судя по количеству визитов, много на свете таких дурёх, как мы с тобой.
– Я правильно поняла, ты поедешь со мной?
– Куда я от тебя денусь.
Глава 7. Гадание на кофейной гуще даёт прогноз наилучший!
Скоро, скоро снег растает,
Вся земля согреется.
Скажи верное словечко —
Можно ли надеяться?
Дождавшись субботы, мы с Асей поднялись ни свет ни заря, оделись потеплее и поехали на электричке чёрт-те куда. За окном мелькал серый подмосковный пейзаж: перелески с почти голыми деревьями, бурые луга со скошенной травой, пашни, подготовленные к зиме. Кое-где встречались одноэтажные домики с резными наличниками, из труб которых тянулись вверх неровные дорожки дыма. Мы ехали без малого час, а на столбах, определяющих расстояние от Москвы, был лишь 54-й километр. Я вся извертелась.
– Всё. Следующая наша, – сказала Ася и засобиралась.
Выпрыгнув на низкую платформу, мы обратили внимание, что из электрички вышло много женщин. Торопясь, они устремились по узенькой тропинке, ведущей к редкой берёзовой рощице.
– Слушай, подруга, нам надо побыстрее двигаться, все бабы чешут туда же, куда и мы, – поторопила меня Ася.
– Да фиг с ними, мы пойдём как идём, – скомандовала я. Мне было неловко не только обгонять всех, но идти по этой дороге в грустной толпе озабоченных женщин. С каждым шагом я преодолевала желание повернуть назад.
Мы пришли последними. Высокий двухметровый забор из широких серых досок закрывал большой двор, в центре которого располагался одноэтажный приземистый кирпичный дом под шиферной крышей. На крыльце стояла совсем молоденькая цыганка в красной юбке. Ворсистая ярко-зелёная кофта скрывала худое тело. Голова девушки была покрыта цветным платком, из-под которого на загорелое лицо выбивались тёмные завитки волос. Она раздавала какие-то бумажки вновь пришедшим. Оказалось, на них было указано время приема.
На моей стояло: 15 часов 10 минут. Я посмотрела на часы: 11:20. Ждать почти четыре часа. На каждую аудиенцию отводилось по двадцать минут.
– Если кому холодно, можете греться в гараже, он у нас тёплый, – сказала цыганка.
– Спасибо, нам и здесь хорошо, – за всех ответила какая-то женщина и первой прошла в гараж.
Пристроившись за говорившей, я прислушалась, но она замолкла. Другая, которой на вид было лет тридцать пять, сказала:
– Говорят, замужество её конек. Она знает, когда замуж выйдешь и за кого.