Путешествие на Запад
Шрифт:
Энрик в это время поел.
Закончив дело, Холька с облегчением легла и улыбнулась Энрику. — Спасибо тебе. Что не убежал.
Эти слова смутили Энрика. А был ли у него выбор? — Вы попросили. Я помог.
Она улыбнулась. — Вот поэтому я и защищала тебя. Чтобы ты теперь спас меня. Одна я бы не справилась.
— Но вы же… дракон? Драконов же трудно убить. Я слышал, что у них заживают любые раны.
— Тебе наврали. К тому же я не лишь отчасти дракон. С такой раной — она приложила к ней руку. — Я бы истекла кровью очень
Какое-то время они просидели в тишине. Наконец Энрик решился спросить:
— Вы всегда были такой?
Она кивнула. — Я родилась такой. Но до поры не знала этого. Хотя теперь понимаю, что эта наследственность проявлялась с самых ранних лет.
— А почему? То есть, почему вы такой родились?
Она посмотрела в потолок. — Один мой далёкий предок был храбрым, но не очень дальновидным человеком. Он охотился на дракона в надежде, что испив его крови, станет неуязвимым непобедимым воином. И к несчастью, он достиг цели. Но выпитая кровь не принесла ему силы, но отразилась на некоторых потомках. В том числе на мне. — Её тон стал печальным.
— Вы не рады этому?
Она печально улыбнулась звериным оскалом. — Как я могу радоваться этому? Я чудовище. Я вынуждена скрывать свою внешность. Я не могу прийти в деревню или город без страха быть обнаруженной. Никакая сила не стоит такого. Но я избавлюсь от этого. За этим мы и шли в этот поход.
Она замолчала, закрыла глаза и болезненно вздохнула.
— Почему вы пришли за мной? Я же написал, что не хочу больше быть с вами.
— Чтобы ты пропал? Энрик, взяла себе слово защищать тебя. И я буду это слово держать. Потому я прилетела сюда.
Энрик вспомнил произошедшее и смутился. — Почему вы тогда пытались сжечь меня.
Он закрыла глаза. — Я не всегда превращаюсь по своей воле. Часто это происходит, когда я волнуюсь. И в такие моменты я не контролирую себя. — Она немного подумала. — Это… представь, что ты видишь всё, что делаешь, головой всё понимаешь, но тебя как будто несёт. Ты не просто хочешь есть, ты ненавидишь всех и твоё тело движется само. Движется убивать, чтобы утолять голод. Даже если ты хочешь остановиться, ты не можешь это сделать. Тебя ведут твои животные желания. Животная ненависть. Странная жажда крови.
Она тяжело вздохнула и посильнее сжала рану. — Это, конечно, будет звучать странно, но возможно даже хорошо, что я получила такую рану. Когда этот штырь пронзил меня, моя животная сущность отпустила меня. — Увидев вопросительный взгляд Энрика, на задумалась. — Это сложно объяснить. Тебя будто выбрасывает. То ты просто наблюдаешь со стороны, а в следующий миг берёшь власть в свои руки. До следующего раза.
Она затихла. Энрик, сидевший на другой кровати тоже замолчал, обдумывая услышанное.
— Мы можем отсюда уйти?
— Вход завалило.
— Это хорошо. — Увидев удивлённое лицо Энрика, она уточнила. — Так нас никто не потревожит. Если еды будет достаточно,
Он оставил её. Побродив по подземелью, он нашёл ещё еды и воды. В кабинете Бальдра она надеялся найти какие то бумаги, но там было пусто. Будто воры подчистую обнесли.
Последующие несколько дней они сидели в подземелье. Энрик читал книжки по магии, тренировался. В кладовке он нашёл порядочно всяких ингридиентов и благодаря этому у него получилось сделать себя невидимым. Холька обнаружила его только когда принюхалась.
— Умница. Продолжай в том же духе.
Сама она постепенно приходила в себя. Если в первое время лежала как убитая, то вскоре начала двигаться и даже медленно ходить, всё равно держась за рану.
— Даже с мазью мне потребуется неделя, а то и две чтобы полностью прийти в себя. Но не волнуйся.
Время от времени Энрик подходил к завалу на лестнице и прислушивался. Но ничего не слышал.
Холька рассказывала ему истории о своей жизни. По её тону Энрик догадывался, что она не часто ей удаётся так откровенничаться. Он не прерывал её. Иногда даже задавал вопросы. Но всё это казалось ему какой то сказкой. Слишком диковинной, чтобы быть правдой.
Постепенно еда заканчивалась, хотя они старались есть поменьше.
Наконец, на третий или четвёртый день Холька заявила, что готова начать разбирать завал и попросила Энрика подойти туда, чтобы помогать, но дойдя, он услышал с той стороны звук ударов камня о камень и человеческие голоса.
— Госпожа Холька! Кто-то пытается убрать камни.
Она выбежала. — Где?
— С той стороны.
Шум прекратился.
— Только что было.
Холька притронулась к камню. Некоторое время она стояла, прислонив к нему ухо.
— Назад. — Она взял Энрику за руку и отошла.
Энрик и сам почувствовал, как от камней начал странным образом исходить жар.
Они ушли к самой двери в библиотеку. К этому времени камень уже заметно раскалился. Теперь даже до дверей доходил тёмный воздух и температура росла.
— Что это? — Испуганно спросил Энрик.
Холька стояла и смотрела на это. — Отойди подальше.
Энрик подчинился.
Камень раскалился добела и стал расплываться. Сначала медленно, потом чуть быстрее, пока не превратился в красно-белую вязкую жижу.
За ними был виден огненный луч, бивший в камень. Даже стоя в противоположном конце длинного коридора Энрик чувствовал обжигающий воздух. Холька стояла недвижимо, но её волосы намокли, а по чешуе потёк пот.
Луч исчез. Через полминуты откуда то сверху вниз упала вода. С громким шипением она немедленно превратилась в пар, который тут же заволок всё помещение и начал подниматься вверх.
За ним последовала ещё одна порция воды. Она так же превратилась в пар и последний начал распространяться недалеко по коридору.