Путешествие по Востоку и Святой Земле в свите великого князя Николая Николаевича в 1872 году
Шрифт:
На следующее утро Его Высочество осматривал конный завод хедива, но не нашел его соответствующим своим ожиданиям. Известно, что Мехмет-Али, во время похода против вахабитов, вывел из Неджета самых высокопородных арабских лошадей, отличающихся при большем росте необыкновенною сухостью, силою и красотою форм; но с такими исключительными достоинствами в заводе лошадей не оказалось.
В 3 часа Великий Князь поехал с визитом к Тефик-паше, старшему сыну вице-короля, наследнику престола. Он живет в загородном дворце, довольно далеко от Шубры; мы ехали с добрых 40 минут, по окраинам города, мимо больших казарм, военного училища и множества садов, обнесенных высокими каменными оградами. Всего интереснее на этом пути было кладбище с целою вереницею мечетей, поставленных в виде памятников над могилами халифов. Многие из них полуразрушены временем и, вообще говоря, запущены.
Тефик-паша, вместе с братом Хассаном, встретил Великого Князя в саду на террасе, поднявшись по которой, мы все взошли в гостиную, убранную со вкусом.
Оба молодые принца по-видимому весьма образованны. Сколько можно судить на взгляд, Тефик-паша молчалив и немного застенчив; при среднем росте он, для своих лет, довольно полон. Брат его, принц Хассан, совершенная противоположность: худенький, подвижный, развязный и весьма разговорчивый.
Вечером в честь Великого Князя был парадный спектакль в оперном театре, давали «Аиду» Верди. Так как на следующий день мы должны были осматривать египетские памятники, то представление Аиды оказалось весьма кстати, тем более, что в первоначальной постановке этой оперы принимал участие знаменитый Мариет-бей, вследствие чего все костюмы и аксессуары исторически верны. Опера, при отличном оркестре, хорах и знакомых нам по Петербургу солистах, прошла очень дружно и весьма нам понравилась.
В Каире два театра: в большем дают оперы и балеты, в меньшем играет очень хорошая французская труппа. Балет отличается живым исполнением танцев и подбором необыкновенно красивых молоденьких танцовщиц, преимущественно венок и италиянок. Бросающуюся в глаза особенность каирских театров составляют закрытые белою кисеею ложи во всех ярусах, для гаремных дам, а в коридорах их стражи. В большем театре фойе устлан смирнскими коврами, по стенам золоченые, обитые бархатом, диваны, в простенках громадные зеркала.
Спектакли начинаются около 9 часов, да и вообще город оживляется только к вечеру, когда спадает дневная жара.
Глава XXI
Египетские древности. – Поездка к пирамидам. – Пирамиды Хеопса и Сефрема. – Их величина. – На вершине Хеопсовой пирамиды. – Пирамида Сефрема. – Внутри Хеопсовой пирамиды. – Завтрак. – Сфинкс. – Пирамида Сахара. – Домик Мариэт-Бея. – Мариэт-Бей. – Постройка пирамид. – Необычайная древность египетских памятников. – Фараон Тутмес IV и Сфинкс. – Значение Сфинксов. – Серапеум. – Смерть Аписа. – Поминальные плиточки. – Галерея. – Гробницы Аписов. – Апис. – Гробница Втаотепа. – Египетские барельефы и стенные изображения. – Пальмовый лес. – Древний Мемфис. – Загородный дворец Джезире. – Булакский музей. – Отъезд из Каира. – Александрия. – Переезд по Средиземному морю. – Буря. – Светящиеся волны. – Бриндизи
Ранним утром, 6 ноября, мы уже были одеты и сидели у подъезда, в ожидании сбора всей нашей кампании для поездки к пирамидам и в Сахару. Город уже проснулся и прибирается: подметают и поливают улицы, орошают бульвары и сады; на вьюках везут на рынки провизию, мясо, овощи, фрукты и сахарный тростник, под зеленью которого видны только семенящие ножки осликов; показываются партии рабочих; выезжают коляски; проезжают лошадей в различных закладках. Вот, слышен веселый звон маленьких бубенчиков; из-за угла показался верховой в костюме французского почтаря, только с охотничьим ножом, за ним два восьмиместных шарабана, заложенных шестериками коренастых нормандских лошадей, с почтальонами, в сопровождении двух верховых конюхов за каждым. Ну! выезд!., на чистоту, до мельчайших подробностей.
Разместившись, мы покатили через Нил, по большому железному мосту, который перекинут сначала на остров Булак, а потом на левый берег реки, далее по дороге, обсаженной деревьями белой акации, и наконец, после нескольких поворотов, выехали на прямое шоссе, проложенное к подножию известкового кряжа Ливийских гор, на котором стоят пирамиды.
Туман и легкие облака закрывают небо и окрестность. Влево от нашего пути остался загородный дворец хедива Джезире, с большим зоологическим садом. Я обратил внимание на какую-то оригинальную, как бы с огромным зонтиком, постройку; мне объяснили, что это оранжерея, где сохраняются растения из более северных широт, не выдерживающие здешнего летнего зноя.
Мало-помалу небо стало проясняться от тумана, который уносился вдаль и в виде облаков сгущался на горизонте; перед нами открылись поля, еще частью залитые наводнением, частью покрытые свежею зеленью молодых всходов; кое-где пахали полунагие феллахи.
Наш великолепный шарабан казался движущимся амфитеатром, с покойных мест которого мы любовались чудесными картинами. Вот и облака, скопившиеся на горизонте, начали редеть, становиться воздушнее, прозрачнее, а над самым концом аллеи показались как бы дымящиеся вершины пирамид; наконец и они вполне обозначились, облака разлетелись легкою дымкой, небо очистилось и солнце залило своими яркими лучами всю окрестность.
Читал я когда-то, и припомнил, как тысячи лет тому назад, в эти же часы, из храмов древнего Египта, ежедневно возносились молитвы к божеству, прославлявшие торжество света над тьмою, которая, не выдерживая борьбы, уступала его сияющей силе и скрывалась вместе со всеми своими спутниками: мглою, вредоносными туманами и облаками.
У подножия пирамид, в долине, лежит маленькая арабская деревня Гизех, жители которой промышляют тем, что служат проводниками путешественникам, осматривающим пирамиды. Ее ничтожным именем – пирамидами Гизех – называют, как бы в насмешку, и эти два колоссальнейших сооружения.
Дорога дугою подымается на гребень кряжа. Экипажи наши остановились у маленького каменного павильона, построенного вице-королем ко времени посещения Египта Императрицею Евгениею.
Только у основания пирамид можно постигнуть их величину… Как не прийти в изумление от подавляющих размеров этого чуда рук человеческих!.. Понятна становится известная поговорка, что «все боится времени, но время боится пирамид».
Кряж, на котором стоят пирамиды Хеопса и Сефрема, имеет 140 футов высоты. Пирамида Хеопса достигает высоты 514 футов; дли стороны основания равна 716 футам; объем равен 114.643.245 кубическим футам. Собор Св. Петра в Риме помещается в ней, не касаясь ее поверхностей; всех слоев камней было 205; теперь осталось 203; обе пирамиды были облицованы полированным гранитом; стороны каждой из них с большой точностью обращены к четырем странам света; ни одно здание в мире не потребовало столько материалов и не представляет такой массы, как пирамида Хеопса; из составляющих ее каменных глыб можно возвести стену по границе всей Франции; пуля из пистолета, при прямом выстреле с ее вершины, падает на половине ее высоты.
Не теряя времени, мы начали карабкаться по северо-восточному углу, чтобы подняться на вершину Хеопсовой пирамиды; при каждом из нас было по два араба и мальчик с кувшином холодной воды. Всходить очень тяжело; снаружи стороны пирамид имеют вид гигантской лестницы, у которой ступени вышиною от 2 до 5 футов; местами камни выветрились, так что можно поставить ногу, но большею частью арабы, с легкостью кошек, сами вскакивают на следующую площадку и, держа вас за руки, помогают взобраться. Я три раза отдыхал, пока добрался; сначала храбрился, легко вскакивал на уступы и до половины взошел сразу; но дальше ноги и дыхание изменили, горло пересохло и пришлось остановиться, чтобы перевести дух. Мои вожаки Мухаммет и Али, смеясь над моим бессилием, вперед зная, что оно наступит, усадили меня и стали растирать колени и икры, предложив освежить рот полосканием и выпить не больше двух-трех глотков. Исполнив в точности их предписание и передохнув, после третьего отдыха, я, наконец, добрался до верхней площадки, при крике «Ура!» моих вожаков. Его Высочеству помогали взбираться четверо молодцев; когда Великий Князь взошел на вершину, все мы, вместе с арабами, по существующему обычаю, прокричали троекратное «Ура!» на славу нашего Государя Императора.