Путешествия вокруг света
Шрифт:
Я охотно допускаю, что эти набожные люди сами испугались, увидев последствия своего миссионерского усердия. Но они, во всяком случае, вполне утешились и принялись с величайшей строгостью следить за неукоснительным соблюдением всех предписаний своего вероучения. Результаты не замедлили сказаться. Вследствие многочисленных молитв и бесполезных мучительных размышлений, в которых наставники смыслили так же мало, как и наставляемые, у остатков истребленного народа почти исчезла бодрящая жизненная энергия, а также удивительное прежде трудолюбие. Современные таитяне в незначительном количестве вырабатывают еще материю из древесной коры, плетут циновки и выращивают немногие коренья. Но больше всего полагаются они на хлебное дерево, которое растет повсюду в диком состоянии; его плодов в избытке хватает для нынешнего немногочисленного населения.
Морские суда, возбуждавшие удивление у европейцев, исчезли. Таитяне строят теперь только маленькие каноэ, на которых они рыбачат возле коралловых рифов, окружающих остров. На таких же каноэ, а также на нескольких лодках, приобретенных у европейцев и американцев, они совершают и более далекие плавания — на другие острова архипелага.
Таитяне не овладели ремеслами цивилизованных наций, хотя и очень ценят многие их изделия. Сырье, которое дают овцы и прекрасно растущий здесь хлопчатник, не используется, ибо на Таити не вращается ни одна прялка и ни один ткацкий станок не вырабатывает материю для одежды. Последнюю островитяне предпочитают приобретать у чужеземцев, расплачиваясь жемчужинами, а также тратя на нее все свои деньги. Один из наших матросов получил 5 пиастров за старую рубашку.
На Таити завезли также лошадей и крупный рогатый скот. Однако островитяне не желают с ними возиться, вследствие чего все эти животные перешли во владение поселившихся здесь иностранцев. Впрочем, и у последних осталось так мало скота, что за быка, которого мы хотели купить для пополнения наших запасов провианта, запросили 100 пиастров. Только королева имела пару лошадей, да и то ими не пользовалась.
На всем Таити еще никогда не работала ни одна кузница. Между тем в ней ощущалась огромная потребность, ибо нужно было хотя бы ремонтировать те железные орудия, которые давно уже вытеснили каменные. Достойно удивления, что поселившиеся здесь чужеземцы также не занимаются никакими ремеслами. Неужели против этого возражали миссионеры? Ведь они, безусловно, оказывают большое влияние и на иностранных поселенцев. Все же один американец намеревался основать на Таити сахароварный завод и рассчитывал получать от него хорошую прибыль.
Ввиду строгого запрета миссионеров на Таити давно уже не слышно флейты, призывавшей к радости и веселью. Здесь не допускается более никакого пения, за исключением церковного, не разрешается танцевать, устраивать военные игры и драматические представления. Для народа, которому природа, казалось, предуготовила беззаботное наслаждение жизнью, всякое удовольствие стало теперь строго наказуемым грехом. Когда один из наших местных друзей запел, обрадовавшись полученному от нас подарку, его испуганные товарищи тотчас напомнили ему о том, что с ним может произойти, если о пении узнает миссионер.
Понятно, что современные вырождающиеся таитяне выглядят не так привлекательно, как их предки, описанные бывавшими здесь ранее мореплавателями. Религия повлияла даже на их фигуру. Высокие ростом ери, которые только и делают, что молятся, спят и едят, за редким исключением, очень толсты. Это относится как к мужчинам, так и к женщинам, в том числе и к молодежи. Правда, более низкорослый простой народ, который помимо перечисленных выше занятий должен еще трудиться, также имеет упитанный вид, но простолюдины все же не так тучны, вследствие чего среди них гораздо чаще, чем среди ери, можно встретить людей с красивым телосложением. Кроме того, ери подвержены обезображивающей болезни, которая поражает их не так уж редко. Причины ее кроются в чрезмерном питании и недостатке движения. При этой болезни ноги столь сильно опухают, что превращаются в толстые цилиндры с едва выступающими внизу пальцами и становятся слоноподобными. Ввиду этого европейцы назвали данную болезнь элефантизмом. Она, по-видимому, не имеет других симптомов и не вызывает болезненных ощущений [235].
Мужчины обоих классов бреют бороды. Оба пола стригутся под гребенку, так что сквозь волосы просвечивает кожа.
Такая стрижка им весьма не идет и даже придает их смуглым лицам обезьяноподобный вид. Но поскольку этот обычай указывает на их христианское вероисповедание (их нехристианские соотечественники, бежавшие в горы, сохранили длинные волосы), даже молодые женщины гордятся таким уродством.
Всякая забота о теле есть проявление суетности, а любая суетность — грех. Поэтому тучные красотки, принадлежащие к классу ери, перестали укрываться от солнечных лучей и стали столь же смуглы, как и все остальные. От их былой грациозности не осталось и следа; исчезла и их обворожительная улыбка. Зато уже на значительном расстоянии от этих женщин несет прогорклым кокосовым маслом, которым они мажутся. Короче говоря, либо ранее бывавшие здесь путешественники сильно приукрасили их в своих описаниях, либо таитянки совершенно переменились. Я видел на Таити лишь одну хорошенькую девушку. То была четырнадцатилетняя сестра юного короля, которая считалась уже невестой своего дяди, сына правителя Улиетеа. Мужские фигуры и лица здесь значительно красивее женских.
Миссионеры уничтожили также обычай татуировки и таким образом избавили таитян хоть от некоторых ненужных мучений. Татуировки теперь можно увидеть у людей среднего и старшего возраста, но отнюдь не у молодежи. Европейцы, первыми посетившие этот остров, сообщают, что рисунки покрывали преимущественно нижнюю часть туловища и руки. Они состояли из беспорядочно расположенных прямых, кривых и зигзагообразных линий, а также изображений полумесяца и птиц. В результате более близкого знакомства с европейцами мода изменилась: таитяне стали изображать на своих телах европейских животных и всевозможные инструменты и даже научились делать весьма точные рисунки компасов и секстантов. Особенно нравились им всегда штаны. Кто не мог их раздобыть, тот удовлетворялся хотя бы тем, что вытатуировывал их изображение у себя на ногах. Подобные «штаны» можно часто увидеть еще и теперь.
Нам очень хотелось сравнить так называемых христианских таитян с языческими обитателями гор. Но для того чтобы отыскать тайники, в которых прячутся язычники, понадобилось бы слишком много времени. Они лишь ночью покидают свои убежища, чтобы обокрасть долинных жителей, среди которых не смеют появляться при свете дня.
Если религия миссионеров не принесла на Таити ни счастья, ни просвещения, то столь же мало хорошего можно ожидать от выработанной ими конституции. Последняя, по-видимому, специально рассчитана на то, чтобы сделать еще более тесными оковы, наложенные миссионерами на этот добродушный народ; она должна помочь им полностью сохранить свою власть над островитянами.
По ходатайству Уилсона нам предоставлен на мысе Венеры домик для астрономических наблюдений. Как нам сказали, этот домик построен на том самом месте, где находилась обсерватория Кука. Кроме того, в знак особой благосклонности ко мне регента под мою резиденцию был отведен расположенный поблизости королевский загородный дворец.
Это огромное строение, похожее на храм, было любимым местопребыванием покойного короля Помаре, а после его смерти из уважения к нему оставалось необитаемым. Здесь как священные реликвии хранились многие личные вещи умершего, а также каноэ, на котором он одержал немало блестящих побед. Стены отсутствовали, устланная листьями крыша покоилась на многочисленных столбах. Постройки такого типа весьма приятны в столь жарком и сухом климате.
Окрестности нашего жилища были весьма восхитительны. Высокие деревья с густой листвой манили под свою сень, а серебристый ручеек словно приглашал искупаться в его освежающих водах. Воздух был напоен благоуханиями, доносившимися из близлежащей апельсиновой рощи, где земля была покрыта упавшими плодами. Мы с удовольствием насладились великолепными апельсинами и лимонами, которыми таитяне пренебрегали.
Поскольку мы могли оставаться на Таити лишь очень короткое время, я сразу же переехал в мое новое жилище вместе с доктором Эшшольцем. В тот же день была оборудована наша маленькая обсерватория. Ни с чем не сравнить того чувства, которое путешественник испытывает после долгого и трудного плавания, отдыхая в очаровательном уголке на лоне природы. Мы провели приятнейший вечер возле нашего жилища, а затем забылись живительным сном под крышей из листьев.