Пятый свидетель
Шрифт:
Последовала пауза, после чего Баллокс запинаясь произнесла то, о чем я думал:
— Отслеживая ее сообщения на Фейсбуке, они были в курсе того, что она собиралась предпринять.
— И могли узнать, что однажды она ждала Бондуранта в гараже.
— А потом обставить его убийство, отталкиваясь от ее же записи.
— Баллокс, мне неприятно вам это говорить, но вы мыслите как адвокат защиты.
— Мы сейчас же этим займемся.
Я различил нетерпение в ее голосе.
— Хорошо, но первым делом распечатайте список и пришлите его мне. Я начну
— Будет сделано.
Когда я вернулся в зал, Фриман все еще распирало от гордости за свою утреннюю победу. Сложив руки на груди, она лениво стояла у моего стола, прислонившись к нему бедром.
— Холлер, признайтесь, вы просто блефовали, утверждая, что ничего не знаете о ее странице в Фейсбуке.
— Мне жаль, но не могу в этом признаться: я действительно не знал.
Она закатила глаза:
— Ну и ну! Похоже, вам требуется клиент, который не прячет камня за пазухой… или новый дознаватель, который способен заранее выяснить, что он там прячет.
Я игнорировал издевку, надеясь, что таким образом она перестанет злорадствовать и вернется за свой стол, поэтому начал листать блокнот, притворяясь, будто что-то там ищу.
— Это было манной с небес, когда я вчера вечером получила эти распечатки и прочла те три поста.
— Представляю, как вы гордились собой. Кто этот гад-репортер, который дал вам распечатку?
— А вам бы очень хотелось это узнать?
— Я узнаю. Первый, кто выдаст следующий эксклюзив от окружной прокуратуры, и будет тем, кто вам помог. От меня они никогда не получают ничего, кроме «без комментариев».
Она хихикнула. Ей это ничем не грозило. Она выдала полученную информацию присяжным, а все остальное было не важно. Наконец, подняв голову, я искоса посмотрел на нее:
— Вы еще не поняли, да?
— Не поняла — чего? Что жюри теперь известно о том, что ваша клиентка прежде бывала на месте преступления и ей было известно, где искать жертву? Нет, я это прекрасно понимаю.
Я отвернулся и покачал головой.
— Ладно, увидите. Прошу меня простить.
Поднявшись, я направился к свидетельскому боксу. Лайза Треммел только что вернулась из дамской комнаты, подправив макияж. Когда она начала говорить, я снова прикрыл микрофон ладонями.
— Зачем вы разговаривали с этой сукой? Она страшный человек.
Несколько обескураженный ее откровенной злостью, я оглянулся на Фриман, которая уже сидела за прокурорским столом.
— Она не страшный человек и не сука, договорились? Она просто делает свое…
— Нет, она сука. Вы не знаете.
Склонившись к ее уху, я прошептал:
— А что делаете вы, Лайза? Слушайте, не надо вести себя со мной двулично. У вас впереди еще полчаса допроса. Давайте проведем его, не втягивая жюри в ваши соображения. Хорошо?
— Я не понимаю, о чем вы говорите, но это обидно.
— Простите, если обидел. Я пытаюсь
— Я же уже извинилась. Но ваша помощница все знала.
— Да, только я не знал.
— Послушайте, вы сказали, что можно обернуть это в нашу пользу. Как?
— Просто. Если кто-то хотел вас подставить, то эта ваша страница в Фейсбуке — отличное место для старта.
По мере того как я разворачивал перед ней тактику, которую собирался применить, взгляд ее прояснялся и румянец проступал на побледневшем лице. Гнев, омрачавший его еще минуту назад, полностью испарился. И как раз в этот момент в зал вошел судья, готовый продолжить процесс. Кивнув своей клиентке, я вернулся за стол. Судья дал распоряжение приставу ввести присяжных.
Когда все расселись по местам, Перри спросил, желаю ли я продолжить прямой допрос. Я вскочил с места так, словно лет десять ждал такой возможности. Это стоило мне чудовищной вспышки боли, пронизавшей мой торс, словно молнией. Ребра, может, и заживали, но при каждом неверном движении все еще давали о себе знать искрами из глаз.
Как раз в тот момент, когда я направлялся к трибуне, дверь в глубине зала за моей спиной открылась и вошла Лорна. Успела, молодец. С папкой в одной руке и мотоциклетным шлемом в другой, она быстро проследовала по центральному проходу к барьеру, отделявшему зрительские места от судейской территории.
— Ваша честь, вы позволите мне минуту переговорить со своей помощницей?
— Только, пожалуйста, недолго.
Я подошел к Лорне, и она передала мне папку.
— Это список всех ее друзей по Фейсбуку. К сожалению, когда я уезжала, Дженнифер и Деннис еще не успели найти никакой связи сам знаешь с кем.
Странно было слышать, как Баллокс и Циско называют их настоящими именами. Взглянув на мотоциклетный шлем, я шепотом спросил:
— Ты приехала на мотоцикле Циско?
— Ты же хотел получить список быстро, а на мотоцикле я смогла припарковаться поближе к зданию суда.
— А где Рохас?
— Не знаю. Его мобильный не отвечает.
— Чудесно. Послушай, я хочу, чтобы ты оставила мотоцикл здесь и вернулась в контору пешком. Не желаю, чтобы ты гоняла на этой адской машине для самоубийц.
— Я больше не твоя жена, а его.
Когда она это произносила, я посмотрел поверх ее плеча и увидел Мэгги Макферсон, сидевшую в зале. Интересно, ради кого она пришла — ради меня или ради Фриман?
— Слушай, — сказал я, — это не имеет никакого отношения к…
— Мистер Холлер? — услышал я за спиной многозначительный голос судьи. — Мы вас ждем.
— Да, ваша честь, — громко произнес я не оборачиваясь и шепотом добавил, обращаясь к Лорне: — Иди пешком.
Возвращаясь на трибуну, я на ходу открыл папку. В ней не было ничего, кроме списка — тысяча с лишним фамилий, напечатанных в две колонки на каждой странице, — тем не менее я сделал вид, будто только что получил Святой Грааль.