Раб Ритма

Чугуевская Вера

–Джакомбо! Старый добрый друг моей бесшабашной молодости! – в его голосе слышалась легкая хрипотца. В следующий миг, человек оказался оторванным от земли. Джакомбо приподнял его и, глядя в глаза прошипел:

–Пошел вон, мерзавец! Чтобы ноги твоей не было больше здесь, – он говорил быстро, но гость уловил каждое слово, – мне плевать, зачем ты сюда притащился на своей новенькой машине, Бад, но клянусь тебе если не уберешь свое брюхо куда подальше я разделаюсь с вами обоими!

Он опустил своего неприятеля на землю. Тот поправив лацканы пиджака, спокойно поднял трость с земли.

–Джакомбо,

ты такой же как и был – буйный резкий и несдержанный,– мужчина вальяжно улыбнулся, обратившись к Терезе,– а ты ни капли не изменилась, все такая же красавица!

Мужчина стал между женой и Бадом, чуть повернув голову в ее сторону приказал:

–Ступайте в дом, – Тереза послушно взяла на руки маленькую напуганную Виви и выполнила приказ мужа. У окон чуть подрагивали занавески – это мальчики тайком подглядывали за тем, что творится во дворе.

Проводив взглядом женщину Бад, продолжил разговор:

–Уверен, мое предложение тебе понравится! – он легонько подмигнув, игнорируя ярость Джакомбо, – Я видел твоего парня, слышал его игру– это многообещающе! Слушай, я хочу тебе предложить сделку – отдай парня на воспитание мне, а я тебе заплачу. Он станет звездой – гарантирую, у меня чутье на талант. Мы оба будем иметь прибыль.

–Пошел вон, – коротко ответил Джакомбо.

–Ты не сможешь дать ему то, что могу дать я! – не выдержав, Бад перешел на повышенный тон. – Да брось, мы оба знаем из-за чего ты так зол! Ты не способен! Ты сам сломался, а теперь хочешь по той дороге вести своих же детей! Все-таки мы были правы, сказав, что тебе в этом мире интересно только одно – твоя собственная персона! Ты буквально купаешься в своем самолюбии!

Последовал удар. Крупный кулак мистера Джонсона разбил бровь и губу Баду, который покачнулся от удара, но смог сохранить равновесие благодаря своей трости:

–Проваливай! Убирайся прочь! Ищи в другом месте рабов! – соседи начали проявлять внимание ко двору Джонсонов, как бы невзначай поглядывая в сторону их дома.

Бад достал из кармана платок, который приложил к разбитому лицу. Опухшая губа искривилась в ухмылке:

– Я своим рабам готов платить, а ты собственных детей в могилу сводишь, – он не боялся гнева старого друга, попросту игнорируя его ярость, – ты сам виноват в случившимся. Ты жалеешь себя. Заливаешь старые амбиции и несбывшиеся мечты пивом, получая удовольствие от искусных пыток.

Джакомбо подошел к нему в плотную. Он него несло алкоголем и сигаретами. Бад видел его оскаленные зубы, чувствовал горячее дыхание:

–Вы меня предали и бросили на произвол судьбы, оставив гнить в этом месте, зализывать свои раны, пока сами купаетесь в роскоши, – его глаза метали молнии, он грубо толкнул Бада, – убирайся и больше не смей касаться меня и всего того, что принадлежит мне – иначе я тебя убью.

Он пошел в дом, не оборачиваясь на Бада, лишь только когда тот завел машину и начал отъезжать от двора, Джакомбо обернулся, посмотрев в след своему прошлому.

Зайдя в дом, он тут же ощетинился от того, как перед ним закрутилась Тереза:

–Что случилось? Почему вы дрались? Ты ранен? – его бесил ее тон, он, резко отстранив ее, заговорил:

–Пошла вон! Где мой ужин! Я пришел с работы – я хочу жрать! – металлическая чеканка

слов сразу же напоминала, кто в этом доме хозяин и по чьим правилам тут живут.

Сидя на продавленном диване Джакомбо размышлял, а не был ли прав Бад, быть может, правда, стоит заняться вплотную Джимми.

Глава 6

***

Первое, что почувствовал Джакомбо – головная боль, которая сверлила виски, била по затылку и давила на лоб. Он, не понимая, что происходит, попытался пошевелиться – ощутив острую боль каждой клеточкой своего тела, он подумал про себя «Чем сильнее болит голова с утра, тем отвязнее провел ночь. Что это, черт возьми, за пищащая байда?!».

В голове возник образ красотки в красном атласном платье и в перчатках длинною до локтя такого же цвета. Тонкие пальцы держали плоскую сумочку прямоугольной формы. На стройных ногах туфли-лодочки с острыми носами. В ушах сияли жемчужные клипсы, которые гармонировали с жемчужным колье на шее. Вечерний макияж девушки состоял из четко прорисованных стрелок, аккуратно нанесенных теней, подрисованных бровей, густо накрашенных ресниц и ярко выделенных губ. Ее лицо, как было, тогда модным, напоминало кукольное. Волосы девушки спускались с плеч маленькими кудряшками, что добавляло в ее образ «кукольности». Она кокетливо улыбалась, потягивая коктейль через соломинку.

Моргнув, словно переключив канал телевизора, Джакомбо переместился в другое воспоминание – он стоял на улице вместе со своими ребятами. Они громко смеялись, их расстегнутые рубашки обнажали волосатый торс. Его приятель Декстер, облизав губы, сказал:

–И не надейся, она уйдет со мной, – Джакомбо в ответ на это громко рассмеялся, и, похлопав по плечу, Декстера произнес:

–Не надейся, приятель! – он втянул в себя табачный дым и выдохнул его в лицо бедному Декстеру, а пока тот откашливался вперемешку с руганью, Джакомбо выхватили из компании друзей. Это оказался один из репортеров местной газеты, который захотел узнать подробнее об их коллективе.

Мужчина вальяжно улыбнулся, чуть ухмыльнувшись, сделал смелое заявление:

–Да, я самый крутой! Группа без меня ничто! Я ее воздух, я ее жизнь! Не станет меня – не станет и этих парней! – он рассмеялся, и, обернувшись, похлопал по плечу пианиста Стива, – Но я их не брошу! Я люблю этих чертей!

Веселье набирало обороты. Кто-то из парней сказал, что девушку забирает тот, кто будет по праву считаться лучшим гонщиком. Лица уже казались размытыми, а голоса сливались в один, но вечер только начинался. Он не помнил, как на столе оказались ключи, и чья небрежная рука их бросила на него со словами:

–Кто за меньшее время сделает круг вокруг нашего клуба, тот и пойдет с девушкой, – ключи от кадиллака с плавниками призывно поблескивали, – ну что? Не струсили?

Подначивающие голоса звучали со всех сторон. Джакомбо не мог разобраться откуда они доносятся – говорят ли это люди или его собственный внутренний голос настаивает на риске:

–Я тебя сделаю, Декс, – Джакомбо подмигнул. Парни в обнимку, чтобы не упасть из-за заплетающихся ног, добрели до машин. Их сопровождала любопытная публика, пытаясь затуманенными взглядами различить хоть что-то.