Радикальный ислам. Взгляд из Индии и России

Кургинян Сергей Ервандович

Таким образом, нельзя совершенно исключить, что А.К.Хан (а точнее, повторюсь, сеть, использующая его бренд) уже не продал электронные копии чертежей каким-либо террористическим группировкам.

К этому же сценарию стоит отнести возможность сговора физиков-ядерщиков с исламистами на основе общих религиозно-идеологических взглядов. Известно, например, что два старших сотрудника Комиссии по атомной энергии Пакистана в 2000 и 2001 годах ездили в Афганистан и встречались там с Усамой бен Ладеном. Об этом сообщает в своих мемуарах «В центре шторма» экс-директор ЦРУ Джордж Тенет²⁴.

Не меньшую тревогу вызвало и заявление доктора Абдул Кадир Хана в 2009 году в интервью телеканалу Aaj News Television: «Иран

заинтересован в приобретении ядерных технологий. Поскольку Иран важный игрок в мусульманском мире, мы хотели, чтобы Иран приобрел у нас эту технологию»²⁵.

Здесь можно отметить, что пакистанская специфика такова, что любое серьезное ущемление свободы физиков-ядерщиков со стороны государства воспринимается обществом как покушение на национальную гордость. Дело в том, что в сознании пакистанской нации глубоко укоренилась мысль, что своим дальнейшим существованием она обязана ядерному оружию, как единственному средству сдерживания. «Если бы не бомба, то индийский слон нас давно бы растоптал»,- говорят пакистанцы. И в первую очередь это относится к доктору Абдул Кадир Хану, авторитет которого в стране многократно превышает авторитет любой властной фигуры, включая экс-президента Первеза Мушаррафа, и уж тем более нынешнего президента Али Зардари. Напомним, что после заключения Кадир Хана под домашний арест в 2003 году в стране начались массовые демонстрации, угрожавшие самой стабильности власти. Президенту Мушаррафу не оставалось ничего другого, кроме как простить «отца ядерной бомбы» (впрочем, он и арестовал физика под давлением США).

СЦЕНАРИЙ 2. Через захват власти в стране Вариант А: Путем военного переворота

Пакистан, как и Турция, является государством, где военные перевороты – традиционное явление.

Со времени основания Пакистана было более семи военных переворотов, как неудачных, так и удачных. В начале 1950-х годов первый (неудачный) переворот попытался осуществить генерал-майор Акбар Хан. В историю страны он вошел под названием «заговор в Равалпинди». Другой неудачный переворот произошел в 70-х годах, во времена правления З.А.Бхутто. Еще одна попытка переворота в начале 80-х была направлена против Зия-уль-Хака и закончилась арестом большой группы офицеров во главе с генерал-майором Таджамалом Хусейном.

Среди удачных переворотов первым был переворот генерала Айюб Хана, реализованный в 1958 году. В 1969 году Айюб Хана сместил (также путем военного переворота) главнокомандующий Яхья Хан. В 1977 после путча, который возглавил начальник генштаба генерал Зия-уль-Хак, было смещено правительство З.А.Бхутто. Наконец, в 1999 году генерал Первез Мушарраф пришел к власти тоже путем военного переворота.

Однако в рамках нашей темы об исламистском заговоре в Вооруженных силах наиболее интересна неудачная попытка переворота, которая произошла 30 сентября 1995 года. Ее совершила группа офицеров во главе с генерал-майором Захируллой Исламом Аббаси. Заговорщики планировали взять под стражу собравшееся на общее совещание армейское руководство, а затем арестовать президента, премьер-министра и других первых лиц страны. После этого они намеревались выступить по национальному телевидению и провозгласить своего руководителя главнокомандующим и «отцом нации». В дальнейшем генерал-майора Захи-руллу Ислама Аббаси следовало называть не иначе, как «Амир-уль-Моминин» (этот титул подразумевал полное подчинение ему всех жителей страны). Офицеры-путчисты считали своей главной задачей исламскую революцию и учреждение в Пакистане порядков, базирующихся на нормах шариата²⁶.

Сообщение об еще одном исламистском заговоре промелькнуло в мировой прессе в марте 2004 г. На этот

раз организатором и душой заговора был бывший глава пакистанской службы внутренней разведки Хамид Гюль.

Уже одно имя этого человека говорит о том, что отнестись к этой возможности следует крайне серьезно. Еще более серьезно то, что в заговоре участвовала коалиция исламских фундаменталистских партий «Муттахида Маджлис-и-Амаль» – достаточно мощная структура, которая в 2002 году победила на парламентских выборах, а ее лидер Зафарулла Хан Джамали стал премьер-министром страны. Как сообщается, генерал Гюль был «стратегическим советником» этой организации²¹. Целью заговорщиков было утверждение все того же доктора Абдул Кадир Хана (находившегося тогда под домашним арестом) президентом Пакистана.

Известно, что генерал Гюль часто выражал резкие антиамериканские взгляды на страницах пакистанских газет. Он обвинял Первеза Мушаррафа в том, что тот «продался» США и «предал национальные интересы Пакистана». Для заговора против Мушаррафа генерал Гюль и собирал «сильную команду верных мусульман, которые возьмут в свои руки контроль над страной и будут служить народу и мусульманскому миру в истинно исламском духе».

Таким образом, возникает вопрос об альянсе пакистанских спецслужб с исламистскими силами, намеревающимися силовым способом захватить власть в стране.

И вновь о пакистанской специфике. Пакистан является страной, практически с самого своего основания управляющейся военными. Гражданские институты власти здесь развиты крайне недостаточно, но и в них значительную роль (особенно в сельских районах) играют отставные военные, продолжающие быть верными своей сплоченной и дисциплинированной касте. Так что в случае путча, совершенного исламскими радикалами из числа военных, армия вряд ли выступит против заговорщиков в поддержку гражданской власти, которой она не верит и которую презирает за слабость.

Вариант Б: Путем общегражданских выборов

Но даже если исключить вариант военного переворота, пример «Муттахида Маджлис-и-Амаль» говорит о том, что сплоченность и мощь исламских партий в Пакистане уже сегодня достаточно велика, чтобы взять власть в рамках вполне демократических процедур.

Сегодня Пакистан управляется коалицией двух основных политических партий – Пакистанской народной партии (ПНП) и Пакистанской мусульманской лиги (фракция Наваза Шарифа – ПМЛ-Н).

Лидер ПНП и новый президент Пакистана Асиф Али Зардари не имеет серьезной поддержки ни в обществе, ни в Вооруженных силах. В обществе его считают ставленником США, а антиамериканские настроения в Пакистане сегодня сильны, как никогда. Его партия ПНП после отставки Мушаррафа не набрала достаточного количества голосов и ради достижения власти согласилась на тактический альянс с ПМЛ-Н. Но этот альянс изначально был нежизнеспособен из-за абсолютно разных политических программ у Зардари и Шарифа. Сегодня Наваз Шариф возглавляет внутреннюю оппозицию президенту в кабинете министров и, по мнению американского военного аналитика Харлана Уллмана, вынашивает планы захвата власти²⁸.

Наваз Шариф опирается на поддержку радикальных националистов и фундаменталистов, а его партия имеет наиболее сильные позиции в крупнейшей провинции страны Пенджабе. Близкие к ней позиции занимает влиятельная религиозно-политическая организация «Джамаат-е-Ислами», опирающаяся на пуштунов Северо-Западной пограничной провинции.

Кроме того, Наваза Шарифа поддерживает Саудовская Аравия, собственно, из-за давления которой в конце 2007 года Мушарраф и согласился на возвращение в страну опального премьер-министра. Саудовцы и сейчас поддерживают Н.Шарифа и любые про-исламские политические силы в Пакистане.