Раненая ласточка
Шрифт:
— А почему галстук не носишь? — Даштемир усмехнулся, ощерил белые зубы и произнес: — «Красный галстук на груди! Ты с такими не шути!..» Вот какие я стихи знаю!
— Я тоже много стихов знаю, — сказал Сайбун.
Но Даштемир, казалось, и не слышал его. Он нахмурил лоб и, серьезно глядя на Сайбуна, сказал:
— Так о чем же мы? Да, о пионерах... Так вот, пионер во всем должен быть первым — в учебе, в труде. Во всем! Понял?
— Я давно это понял, — недовольно ответил Сайбун.
Непонятно, зачем Даштемиру повторять
— Понял? — переспросил Даштемир. — А мне кажется, если и понял, то не все. Ну вот, например, этот самый... который у тебя ласточку хотел отнять... как его зовут? Хрипун?
Сайбун кивнул.
— У него настоящее имя есть — Хамид...
— Хрипун или Хамид — все равно, — продолжал Даштемир, по-прежнему серьезно глядя на Сайбуна. — Он тебя в страхе держит, издевается над тобой. А ты терпишь... Разве это по-пионерски?
Ах, вот к чему вел свой разговор Даштемир! Что правда, то правда: Сайбун побаивается Хамида. И нет в этом ничего удивительного. Хамид старше Сайбуна на полтора, а может, и на два года. Вон какая дылда. И Сайбун гораздо ниже Хамида. И руки у него не такие большие, и мускулов меньше. Притом еще по-честному разговаривать с Хамидом нельзя: чуть скажешь ему правдивое слово, он в драку лезет...
— Ну отвечай: по-пионерски это? — повторил свой вопрос Даштемир. — Я думаю, нет, — сам же ответил он.
«Верно он говорит, — пронеслось в голове у Сайбуна. — Если б я был настоящим пионером, я бы ни за что не отступил перед Хамидом. Ведь правда на моей стороне! Вот я и должен за нее бороться!»
— Хочешь стать сильным и ловким? — спросил Даштемир. — Чтобы никого и ничего не бояться? Хочешь, а?
— Хочу, — неуверенно сказал Сайбун.
Он больше всего на свете хотел стать сильным и ловким. Как Даштемир, например. Но разве это легко? Чудес на свете не бывает!
Он пристально посмотрел на Даштемира. Шутит он или на этот раз говорит правду? Может, есть у него какой-то секрет и с помощью этого секрета Сайбун станет сильным и ловким? Вот было бы здорово!
— Я тебе помогу, так и быть, — сказал Даштемир. — Но если уж я возьмусь тебе помогать, ты меня должен слушаться во всем. Как отца. Как бога... — Он рассмеялся. — Как пионервожатого. Договорились?
— Договорились! — воскликнул Сайбун. — А когда ты начнешь меня учить?
— Ишь какой нетерпеливый! Всему свое время. Потерпи, браток. Сначала будет тебе испытание. — Даштемир поднял вверх палец, измазанный машинным маслом. — Знаешь, как берут людей на работу? С испытательным сроком! Вот и у тебя будет испытательный срок. Не бойся, маленький, всего-то несколько дней...
— Ладно, — согласился Сайбун. Он был готов на все, лишь бы Даштемир действительно помог ему стать смелым, ловким, сильным. — Я любые испытания выдержу! Могу даже с сегодняшнего дня начать.
— А больше тебе ничего не надо? — спросил Даштемир, и губы его скривила знакомая неприятная усмешка.
«Он смеется надо мной! — с обидой подумал Сайбун. — Эх, нелегко с ним!»
Только Даштемир уже не смеялся. Взгляд его был серьезен. И это успокоило Сайбуна.
— Надо, — сказал он. — Я хочу... велосипед!
— Велосипед? — Даштемир хохотнул. — Что ж тебе отец не купит?
— А знаешь, сколько стоит велосипед?
— Ну сколько?
— Рублей сорок!
Даштемир усмехнулся. Он усмехнулся так, словно мог каждый день тратить сорок рублей и покупать велосипеды.
— Папа сказал, — продолжал Сайбун, — если буду учиться на пятерки — купит.
— Так. А ты учишься на пятерки?
— Трудно учиться на пятерки, — признался Сайбун. — Не получается у меня...
— Значит, не видать тебе велосипеда как собственных ушей! — засмеялся Даштемир. — Ха-ха-ха!
— Ничего, — сказал Сайбун, злясь на Даштемира за его смех, — ничего, вырасту и сам куплю. Полугоночный. А захочу — и гоночный.
— Не горюй, браток, — серьезно заговорил Даштемир. — Слушай меня внимательно: будет у тебя велосипед. Хоть полугоночный, хоть гоночный. Найдем с тобой и сорок рублей, и сто сорок — только захоти! Ты, я вижу, парень с головой, а трусость твою мы собьем. Постой-ка, — Даштемир остановился около телефона-автомата, — позвонить надо. — Он опустил монетку, набрал номер. — Галя? Это ты? Даштемир, собственной персоной... Ах, вот как? Ладно. Ну мы же договорились. Хорошо. В семь? Хорошо. Оревуар, дорогая. — Он повесил трубку. Потом снова бросил монетку и снова набрал номер. — Тома? Привет! Даштемир... Конечно. Увидела бы ты меня сейчас — со смеху умерла! Подожди...
Даштемир прикрыл дверь телефонной будки, и теперь слова его еле доносились до Сайбуна.
— Видик еще тот! — продолжал Даштемир. — Настоящий работяга!.. Ну, крошка, гуд бай, жди меня, и я вернусь!
Когда Даштемир вышел из будки, Сайбун спросил у него:
— Ты что, английский знаешь?
Даштемир быстро повернулся к нему. Глаза его будто хотели пробуравить Сайбуна.
— Ах ты червяк, подслушивал?
— Я не подслушивал! — возмутился Сайбун. — Ты громко говорил, вот я и различил два английских слова...
— Ладно. — Даштемир уже улыбался. — Что тебя еще интересует? Был ли я на Гавайских островах? Знаком ли я с Фенимором Купером? Отвечаю: не был, не знаком, не привлекался...
— Что это — не привлекался? — переспросил Сайбун.
— Так, к слову пришлось. — Даштемир положил тяжелую руку на плечо Сайбуна. — Ну хватит баланду травить! Начинается твой испытательный срок. Выдержишь его — научу тебя всему, станешь сильным и ловким, велосипед получишь! — Он вытащил из кармана кусачки, кивнул на телефонную будку, видневшуюся неподалеку. — Бери инструмент и сними телефонную трубку...