Раскаленная броня. Танкисты 1941 года
Шрифт:
Никому не спалось, мысли тяжелыми каменными глыбами ворочаются в головах танкистов. Лишь к утру удалось забыться беспокойным сном. На рассвете отряд зашебуршился, ребята один за другим начали пробуждаться.
Игорь вновь колдует над картой, беззвучно шлепает губами, палец упирается в желто-зеленые овалы, посредине пробегает коричневая извилистая линия.
– Ну что там, командир? – с нетерпением произнес Семен. – Куда нам дальше?
– А черт его знает, куда нам дальше… – недовольно буркнул Игорь. – С одной стороны можно напрямик к Столбцам выйти, но там наверняка немцы.
– А если обойти вот здесь, – предложил Баир, указательным пальцем прочертил замысловатую дугу. – Тогда минуем Столбцы южнее. Вряд ли фрицы за вечер смогли прорвать там оборону.
Игорь хмыкнул, одобрительно качнул головой.
– А что, вариант!
Он вдруг покосился на Ромку Демина, вздохнул и озадаченно произнес:
– Главное, чтоб Ромка выдержал. Там километра три топать, не меньше! И местность та еще: коряги да овраги.
– Продержусь, ротный, – сдавленно отозвался Демин, он попробовал улыбнуться, со лба тут же сорвалось несколько ручейков пота, шмыгнули к шее. – Обязательно продержусь!
– Ну тогда – вперед! – воскликнул Протасов, поднялся и шагнул вперед, на ходу запихивая непослушный лист бумаги в планшет. За ним последовали остальные танкисты. Семен вновь идет замыкающим.
Вскоре выяснилось, что лейтенант оказался прав – путь по пересеченке в несколько километров тяжело дается Роману Демину. Баир с силой тащит его, тот помогает, отталкивается от земли сапогами, но силы слишком быстро покидают Рому, и он все чаще кряхтит от натуги и боли.
Рана до конца не затягивается, поверх пропитанной насквозь тряпицы наложили новую – на этот раз исподним пожертвовал Шагдаров. Но и она стала быстро пропитываться кровью. На одном из привалов пытались прижечь рану, но ничего не вышло – боль была настолько дикая, что Роман не мог сдержаться и кричал как угорелый. Танкисты побоялись продолжать – Ромка мог или сознание потерять, или накликать фашистов. Пришлось тащиться дальше через лощины, крохотные перелески и высокую траву.
Игорь все чаще заглядывает в командирский планшет, теребит карту, водит по разноцветным областям пальцем, что-то бормочет.
Продукты из НЗ давно кончились. Из съестного – только холодная, наполовину мутная вода, которую удалось добыть в каком-то болотце. По словам Игоря, в двух километрах располагается какая-то деревушка, но уже день танкисты кружат и никак не могут найти. Семен вдруг понял – заблудились. Он стал совсем молчаливым, на каждый шорох вскидывал свой ППШ, толком не спал. Теперь он еле идет, постоянно клюет носом. Баиру все труднее стало тащить Демина. Ромка пару раз уже впадал в забытье, бормотал что-то невнятное и постоянно просил пить, на лбу градины испарины.
Внезапно лейтенант остановился, глянул на карту, лицо просияло.
– Нам туда, – произнес он. – Там позиции наших.
– Ну наконец-то, – произнес запыхавшийся Семен, лямки от оружия больно впиваются в кожу, горло сдавливает жажда.
Танкисты заторопились вперед. Перед ними еле различимой лентой изгибается тропа. Она круто берет вправо, затем поворачивает влево и сбегает в какой-то овражек, после – теряется в кустах.
Семен немного повеселел, даже рассказал короткий анекдотец про неизменного умору Рабиновича. Вскоре танкисты наткнулись на разбитую телегу, вещей никаких. Семен припал к телеге, пытливый взгляд тут же смог рассмотреть пулевые отверстия, вокруг россыпью валяются гильзы.
– Здесь был бой, – коротко отметил Горобец.
– И, по-видимому, было здесь человека три-четыре, не больше, – подключился к осмотру Баир – Ромка Демин отдыхает в траве рядышком. – Отстреливались долго. Много гильз. Но следов крови нет, значит…
– Значит, мы можем быть здесь не одни! – вставил Игорь, он достал свой пистолет, передернул затвор. – Всем быть предельно внимательными.
Ребята тут же отреагировали, пригнулись как можно ниже, зашелестели оружием, стали внимательно шарить взглядом по окрестностям.
Вперед пустили Баира – все-таки парень еще до училища был охотником. Как говорит – одним из лучших среди бурятской молодежи. Он двинулся вперед, сапоги с носка на пятку неслышно ступают по траве. Через каждые метров десять он останавливался, глаза буквально вгрызались в округу. Все замирали. Потом он говорил шепотом «вперед» и двигался дальше.
Через десяток метров вновь остановились, замерли. Спина Баира напряглась. На этот раз ему послышался какой-то странный шорох. Он начал вслушиваться, но – ничего.
– Показалось, – шепнул он и двинулся дальше.
Вдруг из близлежащих кустов на него что-то выпрыгнуло, тут же повалило на землю, заломило руки. Баир даже не успел вскрикнуть.
Игорь мгновенно присел, попытался выстрелить навскидку, но в последний момент рука ощутила пустоту – кто-то проворно выбил его ТТ. Секунду спустя и он впился лицом в землю, в спину уперлось что-то железное и холодное. Вскоре коротко вскрикнул и Семен.
– Всем не двигаться! – раздалось у самого уха лейтенанта. Он попытался повернуться, но тут же ощутил боль в шее и плечах – кто-то сильнее вдавливает его голову в землю.
– Я же сказал – не двигаться, – вновь кто-то прошипел в ухо Игорю.
Через мгновение кусты прямо напротив лейтенанта раздвинулись и к ним шагнула фигура в куртке защитного цвета. По телу, рукам и ногам пробегают замысловатые узоры-«амебы» – такой наряд в лесу и с трех метров можно запросто не заметить.
Диверсанты, тяжело подумал Протасов, вот только чьи – свои или немецкие?
Он стал шарить взглядом по фигуре в камуфляже. Держится свободно, статно, значит, командир, лейтенант как минимум. Взгляд кольнула гимнастерка, выступающая из-под куртки, на зеленой петлице – одна шпала. «Точно! Капитан. Но не ряженый ли?» – подумал Игорь. На голову нахлобучена пилотка, по краям смешными рожками торчат зеленые ветки. На шее висит ППШ, жилистая кисть сжимает цевье.
– Кто такие? – рявкнул командир.
Все молчат. Командир сплюнул.
– Я спрашиваю – кто такие?!
Командир кивнул, Игорь прямо возле уха услышал щелчок затвора. Он спешно набрал в рот побольше воздуха и выпалил:
– Я лейтенант бронетанковых войск Рабоче-крестьянской армии! – Игорь немного помедлил и добавил: – А вот вы кто такие? Диверсанты?
И тут же Протасов захлебнулся кашлем – командир с силой пнул сапогом в грудь, на месте тычка рыжеет глина.
– Здесь вопросы задаю я! – властно произнес командир с петлицами капитана. – Лейтенант-танкист, говоришь? Ну-ну… А как сюда попали, если бои идут за много километров отсюда, а?