Рассвет над океаном
Шрифт:
Заставил себя поесть и поехал в Милсборо — в Марштауне никто не торгует электроникой и радиодеталями. Удаляться от Голубой Бухты было мучительно, как будто одно моё присутствие здесь чем-то помогало Мие. Как будто, пока я рядом, ничего непоправимого случиться с ней не могло. Рядом. Какой чудовищный самообман, господин Притворщик! Так далеко от неё, как сейчас, ты никогда прежде не был!
Вскоре в моём распоряжении появились целый выводок «жучков», «личинка», которой предстоит прогрызть микроскопическое отверстие в панцире «Полярной звезды», и ещё кое-какие устройства. Следовало дать себе несколько часов отдыха, прежде чем продолжить работу, но я боялся уснуть. Кто знает, какие коленца выкинет моё подсознание? Забыть во сне о том, что с нами случилось, чтобы вспомнить и пережить заново, проснувшись — это даже хуже, чем снова увидеть кошмар!
Но я всё же лёг, закрыл глаза и попытался представить себе наполненный солнцем дом под Мюнхеном.
А вместо этого попал в комнату с пылающим камином и французском окном, за которым — зимние сумерки и метель. Два кресла, в них лицом к камину сидят женщины, у одной — густые рыжие кудри, у другой — гладко зачёсанные блестящие тёмные волосы. Я — подросток, одетый в неудобный жёсткий костюм с галстуком, мне душно и жарко. «А вот и мой сын!» — говорит рыжая, оборачиваясь. Мама! «Наш сын», — строго поправляет темноволосая и тоже смотрит на меня. Кэтрин Паркер. «Иди сюда, Джарод, — приглашает мама, — мы хотим кое с кем тебя познакомить!» Я делаю два шага и замечаю перед камином детский столик, накрытый для кукольного чаепития. За столиком чинно сидит девочка лет восьми, в рюшах и бантах, похожая на маленькую Мию. «Это моя дочь!» — говорит Кэтрин. «Наша дочь», — строго поправляет мама. «Меня зовут мисс Паркер, — произносит девочка голоском-колокольчиком. — Позвольте угостить вас чаем?» Я пристраиваюсь на маленький стул напротив девочки, она наливает мне чай в крошечную чашку, а я рассматриваю личико цвета слоновой кости и заглядываю в ярко-голубые глаза — они совершенно бессмысленные! У меня начинает сосать под ложечкой. Одним глотком, не чувствуя вкуса, выпиваю чай. «Хотите, я покажу вам свои игрушки?» — спрашивает девочка. «Ступай, сыночек, посмотри!» — мягко распоряжается одна из женщин, я не понимаю, которая. «Пусть они поиграют вместе!» — соглашается другая. Я встаю, подаю малышке руку, чувствую прикосновение её тонких пальчиков и понимаю, что это — не девочка, а фарфоровая кукла!
Проснулся, сходя с ума от тревоги, с таким же сосанием под ложечкой, как во сне. Открыл окно, впустил в номер утренний воздух — прохладный, но дурно пахнущий — и сел к столу. Всё, спать теперь не придётся очень долго. До тех пор, пока не вызволю Мию. А я её вызволю. Вызволю!
К вечеру вторника я закончил программу и записал её на «личинку». Стоит подключить устройство к одному из компьютеров «Полярной звезды», обрабатывающих информацию с камер, и он воспылает любовью ко всему миру — каждый движущийся объект будет казаться ему другом. Через несколько минут ошибка будет исправлена, но я уже проникну в Центр. Для того, чтобы выйти обратно, личинка должна сработать ещё раз.
Пришло время побывать в гостях у Глена Салливана. Нанести грим, удостовериться, что доктор ещё не ушёл с работы, вооружиться набором отмычек, и вперёд! Сегодня я — квартирный вор с многолетним опытом.
Визит проходит без сучка и задоринки. Унылое холостяцкое жилище оправдывает ожидания: глаз и ушей Центра в нём нет. Прекрасно, значит, теперь тут появятся мои глаза и уши. «Жучки» в телефонный аппарат и в компьютер, скрытые камеры — в кабинет, в гостиную и в спальню, ещё одно следящее устройство — под воротник приметной рубашки с жёлтым кантом на кармане… Для пакета с «личинкой» и универсальным ключом — укромное место в кладовке. Ухожу никем не замеченный, не оставив следов своего присутствия.
У себя в номере сажусь перед экраном с телефоном наготове и жду возвращения хозяина дома.
Час ночи. Длинная сутулая фигура мелькает в гостиной и задерживается в кабинете. Салливан опускается в кресло, открывает принесённую с собой папку… Пора звонить.
— Слушаю, — раздаётся в трубке.
Голос под стать внешности!
— Добрый вечер, мистер Чицу.
Пауза. Ошеломлённый фальцет:
— Вы ошиблись!
— Я не ошибся. Не отключайтесь, мистер Чицу. Если вам не нравится это имя, я могу называть вас по-другому.
Молчит, нервно сглатывает — огромный кадык двигается вверх-вниз.
— Мариус Попеску. Адам Варга. Станислас Бариль. Аллан Уэб. Выбирайте любое.
— Вы с кем-то меня перепутали!
— Какая короткая у вас память! Ничего, у федералов вы быстро всё вспомните.
Вскакивает, хватается за мобильный.
— Будить среди ночи директора Центра — это невежливо. Оставьте в покое телефон, или через две минуты за вами приедет полиция!
Снова пауза. Мечется от кресла к столу и обратно.
— Салливан — давайте сойдёмся на вашем нынешнем имени. Сядьте и слушайте. Я знаю, сколько на вас обвинений и что вас ждёт, если вы попадётесь. В любую секунду я могу сообщить, где вы находитесь, всем заинтересованным сторонам, снова сбежать вы не успеете — вы даже не успеете выйти из дома. Но я не стану этого делать, если вы ответите на мои вопросы и выполните моё поручение.
— Это я сейчас позвоню в полицию и скажу, что мне угрожает какой-то сумасшедший!..
Продолжает метаться, выходит из кабинета и вскоре появляется в спальне. На столике у кровати — стакан с какой-то жидкостью. Берёт его, собираясь выпить, роняет на пол, стакан разбивается.
— Аккуратней, доктор, ещё порежетесь! Не надо так волноваться, я пока никому о вас не сообщил. Более того, я даже помогу вам снова скрыться — качественней, чем в этот раз. Разумеется, если вы будете благоразумны.
Ещё одна пауза, и, наконец, он спрашивает:
— Чего вы от меня хотите?
34. Мисс Паркер. 15 апреля, понедельник, без времени
— Сидни ничего не знал, — повторяю я. — Он считал, что это кровь маленького мальчика, мать которого утверждает, что родила от Лайла. Я сказала Сидни, что хочу выяснить, врёт она или нет.
Лайл присвистывает.
— Ну ты даёшь, Сорок Третья!
— Зачем тебе нужен был этот анализ? — скрипит Рейнс. — И где ты взяла кровь Джарода?
Импровизирую на ходу.
— Мне пришло анонимное письмо. Там был совет присмотреться к старым и ненужным бумагам мистера Паркера. Поискать бриллиант в куче мусора. Я последовала совету и, действительно, нашла бриллиант! Записку, где было сказано, что отец Джарода — ты. Его происхождение всегда было тайной за семью печатями, поэтому я никому не сказала о находке. Но решила проверить её на подлинность… и придумала легенду, чтобы избежать лишних объяснений.
— Где ты взяла кровь Джарода? — снова спрашивает Рейнс.
— Как где? В банке Цент…
— Её там нет! — придушенная ярость в голосе. — После инцидента с клоном весь генетический материал Притворщика из Центра исчез. Сукин сын его выкрал!
Чёрт! Как скверно! Кашляю, выигрывая несколько секунд, импровизирую дальше.
— Тот же самый аноним сообщил о новом местонахождении Притворщика. Я поехала и застала Джарода по этому адресу. Он успел уйти, но я его подстрелила. Вот отсюда и кровь!