Разговоры запросто
Шрифт:
Полигам. Но горестное благоразумие: ведь за него большею частью надо платить слишком дорого.
Пампир. Не спорю. Итак, отец отсчитал мне изрядную сумму, чтобы, с изволения Геркулеса и с милостивой поддержкою Меркурия, я приступил к делу. Одновременно стали мне сватать невесту с громадным приданым и такую красавицу, что она и бесприданницею могла бы выйти за кого угодно.
Евсевий. И успешно ты торговал?
Пампир. Так успешно, что не довез до дому ни барыша, ни отцовской ссуды.
Евсевий. В кораблекрушение, верно, попал.
Пампир. Да, в кораблекрушение. Наскочили на утес, губительнее всякой Малеи [232] .
Евсевий. В каком море этот утес и как он зовется?
Пампир. Море назвать тебе
Евсевий. Ах ты глупец!
Пампир. Но еще глупее мой родитель, который доверил столько денег мальчишке.
232
Мыс Малея — юго-восточная оконечность полуострова Пелопоннес. Близ него часто гибли морские суда.
Гликион. Что же ты сделал потом?
Пампир. Делать уже было нечего, и я стал подумывать, не удавиться ли мне.
Гликион. Неужели отец был совершенно неумолим? Ведь деньги можно и снова нажить, а первая провинность всегда и повсюду прощается.
Пампир. Ты, вероятно, прав, но тем временем я, несчастный, лишился невесты. Родители девушки, как узнали, с чего я начал, тут же расторгли помолвку. Я был влюблен без памяти.
Гликион. Жаль мне тебя. И что ты решил?
Пампир. Что остается решать, когда все пропало? Отец меня проклял, деньги погибли, отовсюду я только и слышал: «Кутила! Мот! Расточитель!» Коротко говоря, я всерьез раздумывал, удавиться мне или уйти в монастырь.
Евсевий. Жестокое решение. Но я вижу, что ты выбрал смерть помягче.
Пампир. Наоборот, я выбрал то, что мне казалось тогда самым жестоким: до такой степени я себя ненавидел.
Гликион. А ведь очень многие уходят в монастырь, чтобы жить сладко и беззаботно.
Пампир. Наскреб я денег на дорогу и тайно бежал подальше от отечества.
Гликион. Куда именно?
Пампир. В Ирландию. Там я сделался каноником, из числа тех, что снаружи льняные, внутри шерстяные. [233]
233
То есть вступил в обитель черных (уставных) августинских каноников (как уже сказано выше, к этому ордену принадлежал и сам Эразм), которые носили льняную рясу поверх шерстяной рубахи.
Гликион, Значит, там и зимовал, спрятавшись от холода в шерсти?
Пампир. Нет, побыл с ними два месяца и уплыл в Шотландию.
Гликион. Что тебе у них не понравилось?
Пампир. Только одно: устав, на мой взгляд, был слишком мягок — не по заслугам тому, кому надо бы удавиться, и не один раз.
Евсевий. Что ты назначил себе в Шотландии?
Пампир. Из льняного обернулся кожаным — у картезианцев [234] .
Евсевий. Эти люди полностью умели для мира.
234
Картезианцы в те времена одевались в рясу из кожи.
Пампир. Да, так мне представлялось, когда я слышал их песнопения.
Гликион. Как? Они и после смерти поют? Сколько месяцев ты провел у этих шотландцев?
Пампир. Без малого шесть.
Гликион. Каково постоянство!
Евсевий. Что тебе там пришлось не по нраву?
ампир. Их жизнь показалась мне слишком вялой и медлительной. Вдобавок, я повстречал многих, пошатнувшихся в уме, — от одиночества, я полагаю. А я и сам не слишком-то был тверд в уме и опасался, как бы совсем не спятить.
Полигам. И куда ты улетел?
Пампир. Во Францию. Там я нашел монахов, черных с головы до пят, — из ордена святого Бенедикта [235] . Цветом платья они свидетельствовали, что погружены в траур в этом мире. Среди них были и такие, что вместо верхнего платья надевали рубаху из козьей шерсти, редкую, вроде сети.
Гликион.
Пампир. У них я оставался одиннадцать месяцев.
Евсевий. А что помешало остаться навсегда?
Пампир. Я нашел у них больше пустых церемоний, чем истинного благочестия. Кроме того, я слыхал, что есть другие, которые живут намного более свято; их вернул к строгим правилам Бернард [236] , темное платье они переменили на белое. Там я провел десять месяцев.
235
Святой Бенедикт из Нурсии в Средней Италии (480 — ок. 542) был основателем первого в Западной Европе монашеского ордена и первых монастырей.
236
Бернард Клервоский, едва ли не самый авторитетный церковный деятель и писатель первой половины XII в., главный вдохновитель Второго крестового похода, был одновременно и реформатором монашества. Черепашье мясо либо ешь досыта, либо не ешь вовсе, — Греки считали, что черепашье мясо в большом количестве полезно, а в малом — вызывает рези в животе.
Евсевий. И что не понравилось?
Пампир. Ничего в особенности; они оказались добрыми товарищами. Но не давала покоя греческая пословица: , [237] .И я решил либо вообще не быть монахом, либо стать образцовым монахом. Знал я, что существуют некие бригиттинцы [238] , люди словно с небес спустившиеся, к ним я и направился.
Евсевий. И сколько месяцев пробыл?
Пампир. Два дня, да и то неполных. Гликион. Так полюбился тебе их образ жизни? ампир. Они принимают только тех, кто сразу связывает себя обетом. А я еще не настолько лишился рассудка, чтобы покорно надеть узду, которую после никогда уже не сбросишь. И всякий раз, как я слышал пение монахинь, сердце терзала память о потерянной невесте.
237
Черепашье мясо либо ешь досыта, либо не ешь вовсе.
238
Орден, основанный святой Бригиттой Шведской (ок. 1302—1373), имел монастыри преимущественно на севере Европы (Швеция, Дания, Норвегия, Померания). Стр. 233…набрел я как-то на крестоносную братию. — Изображение креста на одежде и на латах носили все (или почти все) рыцарствующие монахи. Каждый орден отличался от всех других формою или цветом креста.
Гликион. А потом что?
Пампир. Душа алкала чистоты и нигде не могла насытиться. Странствуя, набрел я как-то на крестоносную братию. Знамение креста очень меня привлекало, но пестрота затрудняла выбор: на одних был белый крест, на других зеленый, на третьих разноцветный; у одних простой, у других двойной, у иных даже четверной и всевозможных иных очертаний. Чтобы ничего не пропустить, я перепробовал почти все. Но на деле убедился, что носить крест на плаще или на рубахе — это одно, а в сердце — совсем-совсем другое. Наконец, истомившись в поисках, я рассудил так: чтобы ухватить всю святость разом, подамся-ка я в Святую землю и вернусь домой, сгибаясь под грузом святости.
Полигам. И отправился в Святую землю?
Пампир. Конечно!
Полигам. А деньги на дорогу откуда?
Пампир. Удивительно, что тебе только сейчас пришло в голову спросить про деньги, а не гораздо раньше. Но ведь ты знаешь пословицу: [239] .
Гликион. Что же это за искусство или ремесло, которое ты с собою носил?
Пампир. Хиромантия.
Гликион. Где ты ее изучил?
Пампир. Что тебе за разница!
Гликион. А кто был твоим наставником?
239
Искусство повсюду прокормит (греч.).