Разноцветная история
Шрифт:
Вовка покраснел и сказал, обращаясь к незнакомой девушке:
– Ваша корова белая с чёрными пятнами?
– Верно, - ответила она.
– А ты откуда знаешь?
– Я её только что видел.
– Во сне!
– рассмеялся Борис.
Но Вовка уже пустился бежать. Скоро он вернулся и протянул девушке ещё мокрую, непросохшую фотографию, на которой красовалась корова.
– Она, Соловушка!
– сказала девушка.
С того дня
Однажды в лагере появилась знакомая уже девушка из колхоза. Ребята начали спрашивать у неё, не сбежала ли Соловушка опять, но она только хитро улыбалась и ничего не отвечала. А на вечерней линейке взяла слово и сказала:
– Наш колхоз постановил на общем собрании наградить пионера Владимира Курочкина за находчивость и настойчивость фотоаппаратом «Смена».
Девушка подошла к Вовке. И в следующий момент все увидели, что у него на груди висит на тоненьком жёлтом ремешке новый фотоаппарат.
– Курочкин, - улыбнулся вожатый, - выступи и скажи что-нибудь.
Но Вовка ничего не мог сказать, потому что у него во рту стало сухо-сухо и ему показалось, что он вообще разучился говорить.
А на другой день «редкий человек» Вовка Курочкин был приглашён фотокорреспондентом в лагерную газету «Горчичник».
РАЗНОЦВЕТНАЯ ИСТОРИЯ
Нас двое у родителей, я и моя сестра Галя, но мама говорит, что мы стоим добрых десяти. Мама никогда не оставляет нас дома одних, потому что тогда я обязательно что-нибудь придумаю и сделаю Галю соучастницей.
Папа называет это «цепной реакцией». И никто не догадывается, что виноват в этом совсем не я, а фантазия, которая живёт во мне. Не успею я опомниться, как она уже что-нибудь такое задумает и вертит мною и крутит как захочет.
Но в это воскресенье нас всё же оставили одних - мама и папа ушли в гости.
Галя тут же собралась гулять, но потом передумала и решила примерить мамину новую юбку. Вообще она любит примерять разные вещи, потому что она франтиха.
Галя надела юбку, мамины туфли на тоненьком, изогнутом каблуке и стала представлять взрослую женщину. Она прохаживалась перед зеркалом, закидывала голову и
Я смотрел, смотрел на неё, а потом увлёкся более важным делом.
Совсем недавно я был назначен вратарём классной футбольной команды и вот решил потренироваться в броске. Я начал прыгать на тахту. Пружины подо мной громко скрежетали и выли на разные голоса, точно духовой оркестр настраивал свои инструменты.
– Прыгай, прыгай! Вот допрыгаешься - скажу маме!
– А я сам скажу, как ты юбки чужие треплешь!
– А ты всё равно зря тренируешься, - ответила Галя.
– Почему же?
– осторожно спросил я.
– А потому, что с таким маленьким ростом не берут на вратарей.
Галя, когда злится, всегда напоминает о моём росте. Это моё слабое место. Галя моложе меня на год и два месяца, а ростом выше. Каждое утро я цепляюсь за перекладину на дверях и болтаюсь минут десять, используя старинный совет шведских спортсменов. Говорят, помогает росту. Но пока что-то помогает плохо.
Не знаю, почему все расхваливают Петера Линге, который придумал так висеть на «шведской стенке».
Обо всём этом я, конечно, Гале не сказал, а только с издёвкой заметил:
– Не возьмут, говоришь? Три ха-ха! Много ты в этом понимаешь! Посмотрела бы на мою прыгучесть!
– Я со всего размаха бросился на тахту, но прыгнул без расчёта и ударился головой об стенку.
Галя расхохоталась, а я предложил ей:
– Ну, хочешь - я устрою ворота, а ты возьми мяч и попробуй забить гол.
Гале, видно, надоело представляться взрослой женщиной, и она согласилась.
И вот я стал в воротах, между старинными каминными часами, которые считались в нашей семье музейным экспонатом, и подушкой, и, надев подлокотники и наколенники, пружинил ноги, чтобы сделать бросок.
Галя подобрала юбку…
Удар! Я падаю и ловлю мяч. Снова удар! И снова мяч у меня в руках!
Гале охота забить гол, а я, не жалея ни рук, ни ног, падаю на пол и ловлю мяч.
Но вот я отбиваю мяч, и он летит прямо на письменный стол, опрокидывает чернильницу и, точно ему мало этого, несколько раз подпрыгивает на чернильной луже. И тут же на маминой юбке появляется большое фиолетовое пятно.
Галя оцепенела от ужаса, а я как лежал на полу, так и остался там лежать.
– Ой, что теперь будет?
– заныла Галя.
– Ты только и знаешь, что неприятности придумывать, а я потом расхлёбывай?
Я тоже растерялся, но, чтобы успокоить Галю, бодро сказал:
– Ничего, отстираем.
И тут мне в голову пришла идея.
– Ты помнишь, - говорю, - мама мечтала о фиолетовой юбке?
– Помню, - нерешительно отвечает Галя и морщит лоб.
Она так всегда делает, когда что-нибудь вспоминает.
– Мы сделаем маме подарок. У неё была жёлтая юбка, а теперь будет фиолетовая.
Галя на всякий случай подальше отодвинулась от меня.
– Может, ты думаешь, я разрешу тебе вымазать всю юбку чернилами?