Разноцветная история
Шрифт:
Дверь открылась, пропустила Таню, папу… И тут Сенька увидел женщину. Он глухо заворчал и попятился, но никто не обратил на него внимания. В квартиру внесли вещи и сложили их в передней. Появилось столько новых запахов, что Сенька забыл о своём недружелюбии и носился среди всего этого, путался в ногах и смешил всех.
День был суматошный, и Сенька так набегался, что улёгся спать раньше Тани, чего с ним раньше не бывало. Утром проснулся, почесался, встал, прогнул спину.
Потянул носом: здесь! Но это не вызвало у него ни страха, ни злобы - он уже
Всё пошло по-старому. Когда на дворе темнело, в квартире зажигали свет, потом гасили и укладывались спать. Утром папа и Таня уходили, а Сенька вместе с женщиной провожали их до дверей.
Но постепенно Сенька почувствовал, что изменения всё же наступают. Он никогда теперь не оставался один и навсегда пропала та тишина, к которой Сенька так привык, когда папа и Таня уходили из дому.
Как-то он, по давней привычке, улёгся днём среди Таниных игрушек и был безжалостно изгнан оттуда новой хозяйкой.
В один из вечеров пропал его постельный половик. Он лежал обычно у Таниной кровати. Сенька быстро отыскал половичок в тёмном коридорном проходе за шкафом - это для него был пустяк, - ухватил зубами за край и принёс на старое место.
Женщина увидела, оттолкнула щенка ногой и отнесла половичок за шкаф.
Сенька растерялся и не знал, что делать. Попробовал улечься без половичка, но было жёстко.
Женщина сказала Тане:
– Отведи его, пусть привыкает. Ему не место в комнате.
Сенька догадался, что разговор идёт о нём, и обиженно заворчал. Но жалоба не помогла: Таня уложила Сеньку в тёмном проходе. Сенька ворочался, скулил, чихал от пыли и паутины, которая здесь оказалась, и ждал. Наконец в комнатах всё утихло. Тогда он взял половичок в зубы и неслышно отправился на своё законное место.
Утром Таня увидала Сеньку у своей кровати и рассмеялась.
А женщина, видно, крепко рассердилась,потому что, когда все ушли, она выгнала Сеньку в коридор и плотно прикрыла двери.
Сеньке, конечно, скучно было бродить по коридору. Он забрёл в ванную, от скуки вскочил на табуретку и разбил какой-то флакон. За это он изведал на своей шкуре силу хозяйкиных длинных пальцев. Они уцепились за его ухо и долго выкручивали и тянули, пока Сенька не запросил пощады.
Для Сеньки наступили тяжёлые времена. Он успокаивался, лишь когда женщина вместе с папой куда-нибудь уходила. Это теперь бывало часто. Но всё равно настоящего веселья не получалось, потому что Таня была печальная. Она напевала одну и ту же монотонную песенку, от которой Сеньку забирала такая тоска, что хотелось подвывать.
И вообще дома стало плохо. По утрам Сенька никогда не заскакивал в комнаты, больше лежал в своём тёмном углу. А папа что-то совсем потерял голос, перестал громко разговаривать и показывать зубы.
А потом разразился скандал. Сенька, изголодавшись, сцапал из-под носа женщины кусок говядины и ни за что не отдавал. Он влез под Танину кровать и рвал мясо зубами. Женщина пыталась достать его оттуда лыжной палкой, но Сенька только свирепо огрызался и продолжал своё дело. Женщина перешла к иной тактике. Она начала униженно выманивать Сеньку всякими ласковыми именами. Но и это не помогло. Тогда, распластавшись на полу, она потянулась рукой, и Сенька куснул её. Он очень испугался, потому что ещё никогда в жизни не слыхал такого пронзительного крика.
До самого вечера Сенька просидел под кроватью. Пришла Таня, потом её отец, но в комнату никто не входил, и Сенька подвывал от скуки.
Наконец дверь открылась, и Сенька почувствовал запах той, которая откликалась на имя «Таня», которая ласкала его и кормила разными вкусными вещами.
Кровать ухнула над Сенькиной головой, и он услышал жалобное Танино похлюпывание.
Сенька ждал, что Таня окликнет его, но, так и не дождавшись, сам выполз из укрытия. Он легко и неслышно вскочил на кровать, подполз к девочке на животе и лизнул её лицо. На язык ему попало что-то мокрое и горьковатое. В это время к двери Таниной комнаты подошла та, другая. Сенька выпрямился, глухо зарычал, и шерсть у него поднялась дыбом.
Утром женщина открыла дверь в подъезд, и Сенька убежал.
Сенька никогда ещё не был на улице один и от этого трусил. Он всё время пригибал голову и поджимал хвост. Шёл дождь, и Сенькина шерсть намокла и обвисла. Он забрёл в какой-то незнакомый двор и нашёл закуток в штабелях брёвен.
Тут его увидели двое мальчишек, потому что только мальчишки могли шататься в дождь по таким завалящим местам.
– Смотри, щенок!
– сказал один.
– Дрожит. Холодно ему.
– Породистый, - ответил другой, - уши висячие.
Сенька понял, что его не обидят, и стал их обнюхивать.
– Я бы взял его к себе, - мечтательно сказал один и вздохнул.
– И я бы взял, - ответил другой и почесал затылок.
Мальчишки повернулись и пошли по домам. А Сенька за ними.
Потом они долго стояли в парадном и смотрели на дождь. Сенька сидел тут же и поскуливал.
– А он умный, уже привык к нам, - снова заметил один.
– Точно, - ответил другой.
– Может, мать и не выгонит. Эх, если бы не выгнала!
Он решил попытать счастья, свистнул Сеньке, для храбрости запел песню и отправился домой.
Дожди кончились. Наступило тёплое время. И вот в один из таких хороших солнечных дней Сенька выскочил на улицу. Он теперь часто так делал, когда бывало скучно, гулял во дворе, выбегал на улицу. Постоит у ворот, посмотрит на проходящих людей, загонит кошку на забор, а если увидит собаку, сразу лезет драться. Его так мальчишки воспитывали. Сенька к этому привык и к мальчишкам тоже привык.