Разорвать порочный круг
Шрифт:
Карстарк нервно сглотнул и, не смея молвить слова, обеспокоенно смотрел на Хранительницу Севера, осознавая, что попал в переплет. Санса же, прежде чем продолжить, взглянула на Болтона, убеждаясь, что муж ее смелостью вмешаться в разговор раздражен не был и ей позволено было говорить и далее. Подмечая, что, по крайней мере, недовольство на лице мужа отсутствует, она облегченно вздохнула и заговорила вновь.
— Ваша ветреность не делает вам славы, Харальд, и, чтобы искупить свою вину перед моей семьей и мною, вам придется сильно постараться. Я требую, чтобы вы преклонили колено перед новым лордом и Хранителем Севера и передо мной — его женой и дочерью Эддарда Старка, — поставила она бастарда на первое место, чтобы потешить его самолюбие. — Присягните в верности. Встаньте под наши
Она закончила говорить и перевела свой пристальный взгляд на приехавшего лорда, ожидая от него покорности. Болтон же с любопытством наблюдал за Карстарком и, заметив его вопросительный взгляд на себе, сложил руки в замок и выжидательно посмотрел на него в ответ.
Бегая встревоженным взглядом от лорда Рамси к леди Сансе, Харальд, будучи человеком не сильным духом и не желая впасть в немилость к новым господам и, тем более, зная о норове нового господина, тяжело опустился на одно колено. Его можно было бы назвать трусом и упрекнуть в потере половины своих людей, однако он не был идиотом. Вне зависимости от того, желал ли он подчиняться Болтонам-Старкам или нет, выбора у Карстарка как такового не было. Поэтому, преклонив голову, он начал говорить слова присяги:
— Я, Харальд Карстарк, сын Рикарда Карстарка и глава дома Карстарков, клянусь моему господину, лорду Болтону, Хранителю Севера, и его супруге, Сансе Болтон, Хранительнице Севера, в постоянной верности и послушании. Клянусь, что буду защищать их не только словом, но и оружием, всеми своими силами. Обещаю встать под знамена дома Болтонов и с честью нести службу, передав в знак почтения господам половину своей армии…
Мысленно погрузившись в размышления, Санса слушала, но не слышала дающего клятву Карстарка. Она вдруг отчетливо осознала, что более никому не собирается позволять относиться к ней пренебрежительно. В ее жилах течет кровь Старков, одного из благородных домов Севера, и она будет требовать к себе уважения. Маленькая наивная девочка в ней давно умерла, и Старк более не потерпит нечестности, лживости и предательства. Она дала себе зарок, что отныне будет жесткой, однако справедливой к людям. Она сделает вид, что дает второй шанс Харальду, однако это станет последней возможностью не для него, а для его оставшейся семьи восстановить свое имя.
Немаловажное значение для Сансы имело и то, что ей выпала возможность вступить в контакт с другими домами. Если у нее получится и впредь участвовать в разговорах с главами домов Севера, то она сможет заручиться их поддержкой и, уличив момент, сможет переманить их на свою сторону — сторону Старков, и сыграть против Болтона. Она пока не решила, какой тактики придерживаться, надеясь, что время расставит все по своим местам и подскажет, чью сторону избрать. Сейчас же не стоило принимать поспешных решений и поддаваться минутным порывам. Война и междоусобицы в самом разгаре, идет борьба за власть и право восседать на Железном троне. Многие дома вылезли из своих щелей и подняли головы, вступили в игру престолов, готовые рискнуть всем и пойти до самого конца. Даже ничего не понимающая в военном деле и стратегии Санса осознавала, что нуждалась в войске и том, кто сможет им управлять. Армия Старков пала под Близнецами, а возлагать большие надежды на помощь от союзников не приходилось: никто сражаться за идею или призрачную цель сейчас не станет. Беги она сейчас от Болтона, положение ее существенно не улучшится, ведь единственным, к кому Санса может обратиться, остался Джон. Однако ходили слухи, что он привел Одичалых из-за стены. Как ему можно было доверять после такого? Так что, делала про себя вывод Хранительница Севера, пока выгоднее всего затаиться, выжидать и пытаться ужиться с Рамси.
На этой мысли Санса невольно взглянула на мужа, чье внимание было приковано к лорду Карстарку, и подумала, что все-таки сегодняшний день стал удачным для них обоих: каждый ушел с маленькой победой и выигрышем. Рамси — с пополнением в армии и преклонившим перед ним колено Карстарком, а Санса — с возможностью говорить как от имени Старков, так и Болтонов, что предоставляло ей перспективы одновременно заручиться
Возможно, Хранительнице Севера самой удастся разобраться с накопившимися проблемами и представшими перед ней новыми трудностями.
Санса с силой толкнула перед собой толстую увесистую дверь, что со скрипом несмазанных петель подалась вперед, и вошла в подземелье, обдавшее ее запахом сырости и промерзлого воздуха.
В помещении, кроме усевшегося в кресле Болтона, находились еще двое человек. Одним из них был стражник, что стоял, заложив руки за спину, по правую сторону от креста, а вторым — распятый пленник: после разгрома лагеря Фрея остались раненые и сдавшиеся воины, которых бастард выборочно забрал к себе в плен, чтобы потом, не торопясь, закончить каждого по отдельности. Судя по внешнему виду этого мужа, он попал в руки Рамси совсем недавно и пока пребывал в ясном сознании и без видимых увечий.
Извещая мужа о своем прибытии, Санса громко произнесла:
— Вы изволили видеть меня, милорд?
Рамси повернул к ней голову, улыбнулся как можно более дружелюбно, хотя подозрительный блеск в его холодных голубых глазах свидетельствовал о его не самых благих намерениях, и мягко произнес:
— Да, моя любимая жена, — он улыбнулся еще шире, обнажая клыки, что сделало улыбку похожей скорее на оскал, и поманил рукой к себе Сансу. — Подойди.
Волчица настороженно посмотрела на Болтона, подозревая неладное, и медленно подошла к мужу, стараясь не встречаться с ним глазами. Ища, за что можно зацепиться взглядом, она обратила внимание на стол, где были выложены ножи разных типов и размеров и, что удивительно, арбалет. За ее взглядом проследил Рамси и сказал:
— Ах, не могу определиться, что выбрать. Ничего не идет в голову, — Болтон встретился с Волчицей взглядами. — Нужно вдохновение.
Санса молчала, не имея малейшего представления о том, чего хотел от нее Болтон. Ей надо было указать на оружие? Выбрать, как погибнет пленник? Рамси же продолжил с ней играть и произнес:
— Сними с себя плащ, он тебе ни к чему.
Санса, потупив взор, поднесла руки к застежке на груди, не спеша ее расстегнула, аккуратно сняла накидку и перебросила ее через руку. Она нутром чувствовала, что этим все не ограничится, и поэтому любыми способами старалась замедлить затеянную бастардом игру. Болтон же, не спуская пристального взгляда и с интересом наблюдая за ней, терпеливо дождался, когда приказ будет выполнен, и, вновь неискренне улыбнувшись ей, обратился к охраннику:
— Возьми у леди Сансы плащ.
Воин грузной походкой подошел к дочери Старка и с ее позволения забрал протянутую ему вещь, после чего вернулся к кресту и встал на свое прежнее место, провожаемый внимательным взглядом Болтона, что, не собираясь затягивать игры, снова заговорил.
— Подойди ближе, — приказал он жене и, подождав выполнения просьбы, продолжил мягким, но в то же время не терпящим возражений голосом: — Опустись на колени.
Хранительница Севера быстро вскинула взгляд к лицу Рамси и, встретив в его глазах лишь холод и равнодушие, отвела глаза в сторону. Она нервно облизнула губы и медленно опустилась на каменный пол, внутренне содрогаясь от испуга и непонимания столь резкого изменения в поведении мужа. Не давали покоя и пленник с охранником, внимание которых теперь несомненно было приковано к ней.
Бастард же, не обращая внимания на озадаченность Сансы и ее страх, дал следующий приказ:
— Подползи поближе и сядь между моих ног, — с этими словами он откинулся на спинку кресла и развел пошире ноги, предоставляя место для дочери Старка.
Санса сглотнула подкатившийся к горлу ком и, глядя лишь на пол, продвинулась вперед. Она, пользуясь тем, что бастард сейчас не мог видеть ее опущенного вниз лица, закрыла глаза и начала про себя считать, отвлекая внимание и пробуя абстрагироваться от происходящего. До этого момента Рамси, если и издевался над ней, то делал это либо в открытую наедине, либо скрытно на публике. Однако же сейчас он по какой-то причине изменил своим привычкам, из-за чего стал казаться еще более непредсказуемым, а его издевательство причиняло больше боли, чем обычно.