Реалити-Шоу
Шрифт:
— Твое.
— Что?
— Твое. Мы же договорились, общаться на «ты».
— Точно, принимаю твое приглашение.
— Хорошо. Когда?
— Субботним вечером я абсолютно свобода, — говорю, а у самой пальцы сводит от волнения.
— Секундочку, — в трубке еле слышно зашуршали страницы, должно быть ежедневника, — в субботу, в субботу, — повторил он несколько раз, — в субботу в восемь. Заеду за тобой в субботу в восемь часов.
«Буду ждать с нетерпением», чуть не вырвалось у меня со рта, но, одёрнув язык,
— Да, восемь часов в субботу, мне подходит.
— До встречи, — сказал Геннадий и выждал паузу несколько секунд, галантно позволяя мне первой положить трубку.
Я ликовала, праздновала свою первую маленькую победу. Решиться было сложно, но ведь решилась же, смогла, позвонила, поговорила. Признаю, Света была права, говорить сходу правильно и взвешенно не так-то просто. Это тебе не статейки писать. Сказанное слово не удалишь, не перепишешь. И хотя руки ещё тряслись, я чувствовала силу и бешеную энергию творить.
Душа пела, я подпевала вслух, пританцовывала, закрыв глаза, кружилась на месте, дирижировала обеими руками. Не заметила появления Серёжи и опомнилась лишь, когда он громко позвал любимую в третий раз. Покачивая головой в такт популярной на радио песне, вопросительно кивнула. Немой вопрос не заставил ждать ответа, прозвучавшего как упрёк:
— Ты чего такая счастливая?
— Просто счастливая. Радуюсь жизни. Нельзя?
— Можно, — ответил Серёжа, натянуто улыбаясь.
— Тогда иди ко мне, потанцуем вместе, — протянула я руку. Он отмахнулся и застыл с серьезным видом в стороне.
— И всё же? — помолчав, возвратился Серёжа к своему вопросу, ничуть не разделяя моего настроения.
— И всё же я нашла себе занятие. Работой это пока сложно назвать, но всё впереди.
— Понятно, — процедил он сквозь зубы и пошел на кухню.
— Ты даже не спросишь, какое занятие? — отправилась я за ним.
— Нет. А зачем? Какая разница? Тебя же мое мнение мало интересует.
— Стоп! С чего ты взял? — возмутилась я.
— С того, что мы же вроде бы как поговорили уже с тобой на эту тему.
— Напомни.
— Чего напоминать? Иди танцуй, тебе же весело.
— Натанцевалась, спасибо. Теперь хочу понять, что не так?
— Всё так. Просто устал.
— Нет, не просто. Говори уже.
— Не хочу.
— Не спрашиваю, хочешь или нет.
— Ладно, давай только без обид.
— Не обещаю.
— Тогда не скажу.
— Хорошо, убедил, никаких обид.
— Мне не нравится эта твоя подружка, — начал он робко, глядя исподлобья, — и то, что она тебе насоветовала, тоже не нравится…
— Почему? — перебила я.
— Потому что. Не нравится и всё тут. Чутье у меня.
— Подожди, из-за того, что у тебя чутье, я должна поругаться со Светой и бросить работу?
— То есть уже работу, да? Только что просто занятие какое-то там было. И я
Не передать словами, насколько хорошо я понимала Серёжу в этот момент. Мало кто мог поделиться приятным впечатлением от знакомства со Светой. Она ж как маслины: либо её любишь всей душой, либо воротит от одного только вида.
— Не заставляй меня выбирать. Что ещё за глупости? Мы дружим со Светой много лет. Она человек специфический, не без гнильцы, конечно, зато с чистым сердцем. Уж мне-то поверь. Что у других на уме, у неё на языке. И работа, кстати, весьма интересная. Будешь в настроении, расскажу.
— В нормальном я настроении.
— Ага, вижу, — заводилась я, — то тебе не так, это не эдак. Определись, сначала чего хочешь, а потом поговорим, — фыркнула я, топнула ногой, взмахом отразила руку, которую он вытянул в невыразительном жесте, то ли, намереваясь коснуться меня, то ли от своей неловкости.
— Я, как раз таки, знаю, чего хочу. Это ты меня не понимаешь, — как маслом капнул он в разгорающийся скандал.
— Чего ты хочешь? — закричала я, готовая разреветься.
— Чтоб ты была со мной, хочу. Чтобы у нас нормальные отношения были, хочу. Пойми, наконец, что всех денег не заработать. Ты женщина! Так сиди дома, рожай детей. Прокормлю я нас, и одену, и обую тоже. Надо будет, пойду на вторую работу, и третью, и пятую, и десятую. Сколько нужно, столько денег принесу. Чего непонятного? — орал он, брызжа слюной так, что мне стало страшно, — Что непонятно? Зачем тебе всё это нужно? Зачем? Запомни раз и навсегда, не нужно тебе это. Не нужно смотреть на Свету твою расфуфыренную или на кого-то ещё. Они это они, а мы — это мы. Понятно?
Слышать этот рёв было выше моих сил. Раненый зверь несёт куда меньше угрозы, чем мужчина с уязвленным честолюбием. Бросилась, было, в комнату, но он догнал одним прыжком, больно схватил за руку, я взвизгнула, вырвалась, убежала, он преследовал, забилась в угол дивана, взмолилась оставить меня в покое. Серёжа застыл в сантиметре от черты, пересечение которой закончилось бы для него расцарапанным лицом. Теперь-то понимаю, как происходят убийства на бытовой почве. Скупые хроники происшествий никогда не передадут и сотой доли того, что чувствуют убийца и его жертва в то самое роковое мгновенье.
Ангел-хранитель удержал Серёжу за руку, усадил его рядом на диван, сковал язык за поросячьими щеками. Час спустя я успокоилась. Удручающая картина бросилась в глаза: Серёжа сидит сгорбленный, руками закрыл лицо, весь такой жалкий. Я ничуть не лучше, забилась в угол, как таракан зарёванный. Вот оно какое в действительности, коммуникативное противостояние, про которое Света говорила, как про основу реалити-шоу. Милые, как говорится, бранятся, только тешатся. Поди тут разбери, кто кому противостоит. Надо б ясности внести.