Река меж зеленых холмов
Шрифт:
"Держи в курсе. Конец связи".
17.07.858, земледень. Мир, которого не существует
– Привет!
Мизза вздрогнула, и мало-помалу проступавший из серого облака дом замерцал и превратился в клок тумана. Она обернулась и испуганно замерла.
Незнакомый парень немного постарше ее самой сидел на корточках возле булыжника и широко улыбался. Он носил странную одежду - узкие оранжевые трусы в обтяжку и короткую распашонку без рукавов. Его кожа казалась довольно светлой, но не бледно-розовой, как Мизза однажды видела у заезжего северянина из Четырех Княжеств, а какого-то непонятного бронзового оттенка. Раскосые черные глаза внимательно наблюдали за девочкой.
– Привет!
– повторил незнакомец.
– Ты кто? Я тебя в первый раз вижу. Ты новенькая?
– Новенькая?
– осторожно повторила Мизза.
– Как это - новенькая?
– Ну, давно рисуешь?
– Рисую?
– Вот непонятливая!
– с досадой сказал парень.
– Ну, мир рисуешь. У тебя ведь кукла есть, верно? И она тебя таскает с собой рисовать?
– Кукла? Бокува?
– Слушай, ты странная какая-то. И одета как-то странно. Меня Омо зовут. Омо Сирой. Рад знакомству.
– А… - Мизза замолчала. Она совершенно не понимала, откуда взялся странный голый парень и как с ним себя вести. Он чужак, точно, а все чужаки опасны. Мама всегда так говорила. Значит, следует держаться от него подальше. Но ведь здесь ненастоящий мир. Сон. Может, здесь безопасно с ним разговаривать? Куда пропала Бокува?
– Понятно, - констатировал парень.
– Новенькая и совсем ничего не понимаешь. Ты вообще откуда? Где живешь в настоящем мире?
– В Камитаре…
– Никогда не слышал, - нахмурился парень.
– Где твой Камитар находится? В какой местности?
– Ну… В Мураташе. Это такая провинция на западе.
– На западе чего?
– Граша, конечно!
– внезапно озлилась Мизза. Чего он на нее смотрит, как на дурочку малолетнюю?
– Не Княжеств же!
– Ух ты!
– парень снова просиял улыбкой.
– Класс! Значит, ты из Граша? Ты первая такая, остальные из Катонии, только двое из Княжеств. Я не знал, что куклы и в Граше есть. Так как тебя зовут?
– Мизза, - буркнула девочка.
– Мизза Миранаха. Между прочим, мой папа - Повелитель ветра. И дядя - тоже, он самый главный Повелитель ветра в Мураташе! А ты чего голый гуляешь?
– Голый?
– удивился Омо, оглядывая себя.
– По-моему, даже слишком одетый - на тот случай, если с девчонками-княженкам встречусь. А, понял. У вас ведь в Граше, говорят, при людях даже до трусов раздеваться запрещено, как и в ЧК. Я тебя что, смущаю?
– Вот еще!
– Мизза фыркнула, отчаянно стараясь выглядеть безразлично-высокомерной.
– Хоть совсем разденься, мне-то что. Всем известно, что восточные варвары никаких приличий не знают.
– Ну, извини, - Омо пожал плечами.
– Не ожидал я никого из Граша встретить. Сейчас переоденусь.
Он выпрямился во весь рост, оказавшись высоким и широкоплечим, закрыл глаза и слегка приподнялся над землей. По его телу заструилась рябь, и тут же оно изменилось. Точнее, изменилась одежда: теперь парень носил длинные синие штаны, какие-то странные гунки со шнурками и толстой рубчатой подошвой и рубашку с короткими рукавами.
– Так лучше?
– озабоченно спросил он, опускаясь на землю.
– У меня других заготовок для Ракуэна нет, рисовать надо, так-то я здесь голый обычно. Извини еще раз. Значит, ты Мизза из Граша, да? А я из Масарии. Это такой портовый город в Катонии, на юго-восточном побережье. Как твою куклу зовут?
– Бокува, - хотя Мизза и старалась не подавать виду, одетым Омо беспокоил ее куда меньше. Кто их знает, варваров, вдруг бы ему захотелось на нее напасть и изнасиловать?
– А твою?
– Мириэра. Только мы с ней давно уже расстались, года три как. Мне строить надоело, ну, мы и разошлись. Сейчас она с… - Он почесал в затылке.
– Как ее? А, с Умайей. Умайя Сугой. Она ничего себе девчонка, только несерьезная какая-то, даром что вторая категория. Ну, что со среднешкольницы взять! Я иногда к ним в гости заглядываю, поболтать. Слушай, ты давно рисованием занимаешься?
– Что такое "рисование"?
– осторожно осведомилась Мизза.
– Ну, вот это все, - парень обвел рукой окружающий мир: степь, небо, несколько домов, выдуманных Миззой сегодня.
– Когда представляешь, и оно появляется.
– А, строю!
– сообразила Мизза.
– Три периода. Это давно, или как?
– Вообще нисколько!
– рассмеялся парень.
– Я четыре года с Мириэрой сюда ходил, пока не надоело окончательно. А парочка наших уже лет по шесть или семь занимается, они вообще упертые девчата. Слушай, а категория у тебя какая?
– Что?
– Только не говори мне, что не девиант. Не поверю. Все, кто сюда попадает, девианты. Мириэра говорила, что иначе и быть не может, в виртуальность можно попасть только с помощью развитого эффектора, обеспечивающего нейроинтерфейс. Нормалу сюда хода нет, даже с пятой категорией не подключиться, только с четвертой и выше. Так какая?
– Ты нормально говорить можешь?
– буркнула Мизза, отворачиваясь.
– Не знаю я, что такое "девиант". И что такое "категория", тоже.
– Да?
– озадаченно наморщил лоб парень.
– А, вспомнил. У вас в Граше девиантов, кажется, "синомэ" называют. "Взгляд смерти" на каком-то вашем языке. Ты синомэ, верно? Да не бойся ты, я ведь тоже девиант. Правда, категория у меня только четвертая, зато я пальцами могу цвета различать. И с пластика и бумаги ими читать умею. До старшей школы так классно было со шпаргалками - сидишь на контрольной, в дисплей уставившись, одной рукой на тест отвечаешь, а другой в кармане в шпору подсматриваешь! Потом, правда, учителя фишку просекли, чуть из школы не выгнали, когда поймали. Хорошо, директор вступился, господин Сэки, Сэки Арикуй. Ему под семьдесят, но он классный дедуля. У него самого, говорят, племянник девиант. Ты не думай, я не сплетничаю, - поспешно добавил он.
– Все и так знают. Между прочим, у нас в школе училась сама Карина Мураций. Ну, не совсем училась, только экзамены экстерном сдавала, зато ее брат с сестрой учились по-настоящему. Фотка Яны Мураций до сих пор на доске почета висит как лучшей ученицы десятилетия. Э… так что ты умеешь? Ты вообще насколько сильная? Сколько килограммов манипуляторами поднять можешь?
Мизза в сомнении посмотрела на него. Синомэ? Он тоже синомэ? И он учится в настоящей школе? И учителя там знают, что он синомэ?
Значит, на Востоке синомэ не ненавидят? И не боятся?
– Я невидимыми руками только пятнадцать килограммов поднимаю, - призналась она.
– Хорошо, что я слабая. Была бы сильной, наверное, убили бы сразу.
– Убили?
– поразился Омо.
– Тебя? За что? За высокую категорию?
– Ну да, - Мизза удивленно взглянула на него.
– Сильные синомэ сразу с ума сходят, это всем известно. Их убивают, когда они все крушить начинают. У сана Сифата дочку убили в прошлом году, она весь дом разнесла и двух слуг искалечила.