Репетитор
Шрифт:
– Должен был прилететь мсье Тарантул, – сообщил я девушке. – Портье сейчас передал, что меня кто-то приглашает на встречу в китайский ресторан. Может быть Тарантул?
– Я тебя одного не отпущу! – решительно заявила Сашка. – Я чувствую, что это опасно! У меня от одного этого имени спина буграми идет!
Я попытался отшутиться:
– Булкина, в таком случае, ты должна поступить, как настоящий ниндзя. Знаешь, что делает настоящий ниндзя, когда чувствует опасность?
– Что?
– Когда ниндзя чувствует опасность – он не выходит из дома!
– Все,
2
От вчерашней пасмурной погоды не осталось ни следа. Утреннее небо безоблачно голубело между резными парижскими крышами. Горожане давно уже прилежно трудились, поэтому тротуары на авеню дю Мэн были пусты. Только немногочисленные бездомные еще дремали на своих традиционных местах – в нишах стен.
Я вывел наш отдохнувший БМВ с ближайшей стоянки, и он резво повез нас навстречу судьбе. Мы проехали вдоль ограды кладбища Монпарнас, на котором нашли свой последний приют такие известные личности, как Мопассан, Сартр, Бодлер, Сен-Санс, Алехин и Петлюра и, миновав площадь Данфер-Рошро, посреди которой лежит громадный лев, работы скульптора Бартольди, свернули на бульвар Араго.
– А это что за штука? – показала Сашка на странное ободранное сооружение зеленого цвета у высокой стены знаменитой тюрьмы Сантэ, появившейся справа.
– О, это чисто парижская достопримечательность. Такая же, как, к примеру, бистро. По-французски называется «веспасьен».
– А для чего нужна эта достопримечательность? – не отставала моя спутница.
– Совершенно необходимая вещь. Раньше весь Париж был покрыт сетью таких веспасьенов, а теперь, возможно, остался только этот.
– Сережка, перестань морочить мне голову! – возмутилась Сашка. – Говори уже, для чего здесь эта хрень?
– Говоря научным языком – это открытый уличный писсуар.
Девушка недоверчиво посмотрела на меня.
– Сортир, что ли? Или опять прикалываешься?
– Отнюдь, – коротко ответил я, так как высматривал место для парковки. Мы почти приехали. Наконец, заметив небольшой промежуток в веренице, стоящих вдоль тротуара, автомобилей, я чудом втиснул в него нашу машину.
В ресторане ждал не Тарантул. Когда вышколенный метрдотель проводил нас в уютную нишу, навстречу из-за стола поднялись двое незнакомых мужчин.
– Я рад, господин Баринов, что вы откликнулись на мое предложение встретиться, – учтиво произнес один из них. Дорогой костюм, золотой ролекс на запястьи и властная манера держаться, выдавали в нем главного. Мужчина протянул мне руку.
– Давайте знакомиться. Меня зовут Анвар Муминович Сулейманов. Возможно, вы обо мне слышали. Я компаньон и коллега известного вам Виктора Юрьевича Габора.
Я пожал руку Сулейманову и взглянул на второго. Невысокий, кряжистый, с толстой шеей и сломанными ушами. Скорее всего, борец. «Борец» угрюмо буркнул:
– Шакир.
Сулейманов без дальнейших церемоний пригласил к столу. Две маленькие китаянки принесли нам по огромной порции жареной вермишели с овощами и курицей, бутылку ягодного вина и каждому по чайничку с душистым травяным чаем.
После того, как официантки, поклонившись, оставили нас одних, Сулейманов перешел к делу:
– Вы, наверно, ломаете голову, господин Баринов, зачем я вас пригласил?
Я пожал плечами.
– Вы сейчас сами скажете, господин Сулейманов, не так ли?
Мой собеседник усмехнулся, но его узкие глаза остались холодными, как куски стекла.
– Разумеется. Терять время не в моих правилах. Тем более в данном случае, время для меня имеет важнейшее значение.
Сулейманов отпил половину содержимого бокала с вином и продолжил:
– Как я уже сказал, Виктор Юрьевич – мой компаньон. Давний компаньон. Мы имеем большой общий бизнес. Очень большой бизнес. Я прекрасно знаком и с его дочерью. С Никасей.
Пока его босс говорил, Шакир сидел не шевелясь. К угощению он не притрагивался и, вообще, в своей неподвижности, был похож на экспонат музея восковых фигур. Только маленькие глазки на грубом лице этого здоровяка непрерывно перебегали с Сашки на меня, с меня на вход, с входа снова на мою подругу.
– Я знаю, что вам, господин Баринов, поручено найти пропавшую дочь моего компаньона, – умело нанизывал слова на бесконечную нить Сулейманов. – Со своей стороны, я также очень заинтересован, чтобы Никася нашлась, как можно скорее.
– И чем вызван этот интерес? – задал я вопрос.
Мой собеседник машинально дотронулся пальцами левой руки до кончика своего носа, потом засмеялся.
– Вы правильно думаете, господин Баринов, что, кроме сострадания к молодой девушке и естественного человеколюбия, мною движет личный интерес. Скрывать не буду, я оказался перед серьезной проблемой и рассчитываю на вашу помощь.
Сулейманов внимательно посмотрел мне в лицо своими холодными глазами и предложил:
– Может быть нам удобнее будет все обсудить вдвоем, без вашей очаровательной спутницы? Девушкам обычно скучно слушать деловые переговоры.
– А как насчет вашего товарища? – кивнул я в сторону Шакира.
– Он нам не помешает, – пожал плечами Сулейманов. – Просто считайте, что его здесь нет. Просто нет.
Я заметил, как Сашка умоляюще глянула на меня, и отрицательно покачал головой.
– Нет, Анвар Муминович, так не пойдет. Мы зря теряем время. Давайте ближе к делу.
– Ну, что же, пусть будет по-вашему, – согласился Сулейманов, – хотя я предлагал… Буду с вами откровенен. Так вот. К делу. Дело выглядит таким образом. Я постоянно живу недалеко от Парижа, в Версале. Никася давно дружит с моей дочерью, и примерно три недели тому назад приехала к нам погостить. Совершенно случайно в ее руки попали очень важные документы. Документы касаются одной сделки на огромную сумму. Кроме того, эта сделка, скажем так, не совсем законна.
– Наркотики, оружие, белые рабыни? – перебил я бизнесмена. Тот нехотя усмехнулся.