Ревизор: возвращение в СССР 26
Шрифт:
— Да я не особо-то и расстраиваюсь, Степан Архипович, — протянул ему стакан Епихин и тот аккуратно коснулся его своим, чтобы не было слышно из-за двери «звона бокалов». — Греков к нам своих не пускал и деньги брал, больше он ничего не делал. Всё, что касается работы, крутитесь сами, как хотите. А эти предложили и парк модернизировать, и с обеспечением запчастями помогать… И все проблемы, с теми же пожарными, они на себя берут. Лично я только за!
— Да я, собственно, тоже, — взглянул на него Волошин. — Как товарищ Бортко сказал? Выделим вам куратора.
— Согласен, — усмехнулся Епихин.
Университет встретил меня радостными лицами однокурсников и знакомых. В столовой встретились и с Машей Шадриной, и с Аишей, и с Мартином с Илмой и Альфредо. Со всеми пообщались, поделились новостями. Казалось бы, каникулы всего две недели, а кажется — полгода прошло…
Много друзей съездило домой. Мартин с Илмой были на побывке на родине, в ГДР. А Альфредо летал в Италию…
За столиком с иностранцами меня и увидел Гусев и попросил пересесть за отдельный стол. С недоумением взглянул на ребят, но пересел. Что он мне может сказать, чтобы не при них нужно было? Он же знает их всех…
Но у Гусева, как оказалось, был ко мне совсем другой вопрос.
— Ты слышал, что в МГУ издаётся своя многотиражная газета? — спросил он меня.
— Слышал, конечно, — кивнул я. — «Московский университет» называется.
— И почему ты до сих пор не печатаешься там? — недоумённо уставился он на меня.
— Мне, вообще-то, никто не предлагал, — с точно таким же недоумением посмотрел я на него. — И у нас целый факультет журналистики, только меня им там и не хватало.
— Ну, раз я спрашиваю, значит, не хватало, — с уверенным видом ответил Гусев.
— Анатолий Степанович, а сейчас я уже и не могу, — прижал я руку к груди. — На днях ещё одну работу предложили, на радио… Так что никак не могу. И с тем, что набрал бы справиться…
— Где? — не поверил собственным ушам Гусев.
— В детской редакции «Гостелерадио», — ответил я. — Буду в радиопередачах для детей работать.
— Серьёзно? — ошалело переваривал он услышанное.
— Надо же с чего-то начинать, — развёл я руками, еле сдерживаясь, чтобы не улыбнуться. Прибедняться, так прибедняться…
Москва. Гагаринский райком.
— Так… Ну что, товарищи, — обратился к собравшимся Володин. — Сегодня придёт эта Регина, как её там?.. Самедова, короче. Все согласны, что отказывать ей не резон? Если окажется, что она не от Захарова, а сама по себе, то может начать о нас трепаться, где не надо, если мы её пошлём куда подальше. Ничего хорошего из этого для нас не выйдет. А если она от Захарова, то лучше сейчас сделаем вид, что не поняли этого, пусть думает, что успешно внедрил к нам своего крота. По этой же причине никаких больше разговоров про закопать её в лесу!
— Да понятно, Герман Владленович, — отозвался Некрасов, приняв последнюю фразу на свой счет.
— Значит, сейчас соглашаемся на её условия, — продолжил Володин, — и наблюдаем за ней. Снимаем ей квартиру, но там, где нам удобно. Во! Некрасов! Ты этим и займёшься. Сними ей квартиру так, чтобы она у тебя на виду была.
— Ага, она у меня на виду, а я у неё? — тут же возразил тот.
— Ну, придумай что-нибудь, — недовольно посмотрел на него Володин. — По крайней мере, я так понял, что она про тебя не знает. Значит, если не будешь глупости делать, то просто будешь восприниматься соседом.
— Позвоню сейчас начальнику нашего ЖЭКа, у него всегда есть несколько квартир свободных. Попрошу его подобрать нам что-нибудь рядом с бдительной соседкой-пенсионеркой. Там у нас такие есть, что никого не упустят из ее гостей. И запомнят, как выглядел, и даже с каким лицом из квартиры выходил, расскажут…
— Хорошо, можно и так, — согласился Володин. — Но она должна быть у нас под контролем. Мы должны знать о всех её встречах и если она встретится с Захаровым или его людьми, то мы должны об этом тут же узнать.
— А что тут знать? — спросил Белов. — Я прямо сейчас могу вам подсказать. Ивлев, тот самый человек Захарова, после привета от которого Самедов укатил Севера осваивать помогать, учится на том же факультете, что и она. Только курсом старше.
— Значит, нужно выяснить, общаются ли они между собой, — покачал головой Володин. — Особенно вне занятий.
— А что им мешает на переменах обсудить все интересующие их вопросы? — с недоумением взглянул на начальника Некрасов.
— Короче. Ничего с ней или при ней не обсуждать, — подвёл итог совещанию Володин. — Ни во что не посвящать. Пусть приносит нам из «Комсомольского прожектора» информацию о предприятиях, а мы просто будем принимать информацию к сведению, пока не убедимся, что за ней не стоит Захаров.
— Я бы вообще предложил не собираться всем вместе в её присутствии, — заметил Белов. — Зачем ей нас всех в лицо знать?
— Разумно, — поддержал его озабоченно молчавший всё совещание Гончарук.
— Согласен, — поддержал коллег Некрасов.
— Ладно. Уговорили, — вынужден был согласиться с резонностью этого замечания Володин. Хотя ему и не нравилось, что, получается, он будет сам контактировать с потенциальным шпионом. Он бы лучше такое удовольствие на кого-то из подчинённых скинул…
Святославль. Редакция газеты «Знамя Коммунизма».
Эмме прямо на работу на «Механический завод» позвонили и пригласили в редакцию местной газеты. Редактор Агния Макаровна, немолодая уютная женщина с пучком на голове, и сейчас, и в первый раз обращалась к ней «деточка», говорила с ней ласково, но Эмма всё равно очень волновалась, когда шла. Агния сказала, что её удостоверение на подписи у главного редактора и он хочет лично вручить его ей.