Ревизор: возвращение в СССР 26
Шрифт:
Эмма дар речи потеряла от страха, когда она привела её в кабинет главреда. А у того в этот момент шло какое-то совещание, на котором присутствовала, наверное, вся редакционная коллегия, человек пять. Все они показались Эмме жутко важными людьми…
— Так, товарищи! В нашем полку прибыло! — громогласно объявил главред Кравцов, крупный высокий мужчина в годах, вставая из-за стола. — Прошу любить и жаловать, наш новый внештатный корреспондент Эмма Либкинд.
Он взял со своего стола удостоверение и торжественно вручил ей.
— Поздравляю, — первой обняла её Агния, а за ней поднялись
— С началом работы. Добро пожаловать в коллектив, — услышала Эмма со всех сторон.
Не ожидавшая такого тёплого приёма, она дрожащими руками приняла у главреда удостоверение и несколько раз поблагодарила всех, пытаясь запомнить, кто есть кто, и кого как зовут.
Выйдя из редакции, она остановилась и достала своё новенькое удостоверение.
— С ума сойти! Я журналист! — прошептала Эмма, не в силах поверить в происходящее. — Паша представил меня Шанцеву, а тот устроил меня в газету… Теперь надо оправдать их доверие, особенно Павла…
Эмма решила, не откладывая, пройтись по соседям, которые, как она знала, работают на промышленных предприятиях города.
Она сразу решила, что не будет говорить людям про центральную прессу, про «Труд», чтобы их не пугать.
Буду говорить, что для нашей газеты материал собираю, — решила она.
После обеда пошёл звонить жене на работу. Галия действительно определилась с направлением, возможно, посоветовалась с коллегами. Надеюсь, учла свои ошибки и не хвасталась поездкой при той мадам, у которой муж в КГБ служит? Хотя, это же подарок на двадцать лет, пусть кто-нибудь скажет, что слишком шикарный…
— Ялта, — выдала мне по телефону жена. — Вспомнила, что всегда хотела «Ласточкино гнездо» посмотреть. Интересно, как оно там прилепилось на таком обрыве…
— Понял, дорогая, — улыбнулся я и хотел положить трубку, но жена остановила меня.
— Мы с Ириной Леонидовной, как всегда, созванивались в обед. Она сказала, тебе звонил Юдин с радио, ждёт твоего звонка.
— Понял, спасибо, — поблагодарил я, попрощался с женой и сразу позвонил Юдину.
— Согласовал я с ректоратом ваше участие, Павел, будете выступать у нас от имени МГУ. А вы определились с перечнем программ?
— Да, Семён Ильич. «Ровесники», «Радио — для урока», ну, и может, ещё «Радиоклуб юных географов».
— Ну что же, — послышалось, что он крякнул, услышав мой выбор, — можем приступать к работе.
— Когда? — заинтересовался я.
— Да хоть сегодня, — ответил он. — Запись программ ежедневно ведётся. Сейчас узнаю, может, где-то у кого-то накладки с гостями студии…
— Сегодня я не могу. У меня лекция от общества «Знание» через пару часов. Может, завтра?
— Хорошо. Я сейчас редактору дам задание, она всё согласует и вам перезвонит.
— Хорошо, договорились. Меня не будет дома до вечера, но там всю информацию для меня запишут.
Мы попрощались. Итак, в ректорате теперь тоже знают про радио. Надо, наверное, к Эмме Эдуардовне сходить? А то обидится, что не от меня узнала.
Но сначала я позвонил Сатчану и предупредил, что выезжаю к нему, чтобы не уехал куда-нибудь, заодно сообщил о выборе Галии.
Москва. Квартира Быстровых.
Регина летала по родительской квартире, как на крыльях. У неё всё получилось! Сначала она поверить не могла, что Володин согласился на её условия. Но он вручил ей записку с адресом, ключ и сто рублей за февраль со словами, что теперь она должна стараться вдвойне и работая в «Комсомольском прожекторе», и в учёбе.
Да кто же против-то? — радостно думала Регина, собирая вещи.
Тут вернулся с работы отец и как обычно фыркнул что-то недовольно в её адрес. Но она не стала, в этот раз, всё бросать и прятаться от его недовольства у себя в комнате. Наоборот.
— Что, папочка, поздравляю, — встала она, гордо выпрямившись перед ним с едкой ухмылкой. — Сбылась твоя мечта. Съезжаю я от вас!
А сама решила, что будет максимально экономить и откладывать деньги. Никакого больше транжирства! Она думала, что с Самедовым никогда ничего не случится, и она будет так годами жить. А вот оно как все вышло… Так что надо собрать побольше денег. Чтобы, если будет вдруг проблема с Володиным, как с Самедовым, было на что свою квартиру снимать. Ну или, на худой конец, комнату. Главное — домой больше не возвращаться!
Навестил Эмму Эдуардовну. Она обрадовалась моему визиту, и тому, что я буду теперь еще и на радио выступать. Записала даже названия передач, в которых я собрался выступать, обещала слушать меня.
Затем отправился к Сатчану за путёвками.
— Ну, я ещё кое с кем переговорил, — встретил он меня. — В Ялте нет аэропорта. Придётся лететь до Симферополя, а там брать такси до Ялты. Дальше. Никаких путёвок нам не надо. Я забронировал вам люкс в гостинице «Ореанда», записывай.
— Нормальная хоть гостиница? — поинтересовался я.
— Обижаешь! — состроил он обиженное лицо. — Высший класс!
— Ну, спасибо, дружище!
Глава 17
Святославль.
Соседка Либкиндов Капустина хорошо знала эту семью и очень уважала Клару Васильевну за её самоотверженность и за то, что она, оставшись одна с тремя внуками и совсем больным мужем, мужественно и достойно несла свой крест.
Когда на пороге появилась старшая девочка Либкиндов, соседка решила, что её бабушка прислала что-то попросить.
— Тёть Лиза, — обратилась к ней Эмма, — вы не могли бы мне помочь?
— А что стряслось, девонька?
— Я в нашу газету устроилась, — поспешно достала Эмма своё новенькое удостоверение и протянула соседке. — Мне материал нужно для статьи собрать…
Господи, — подумала соседка, — и так работает на заводе, учится заочно в Брянске, хозяйство на ней, дети, старики и ещё одну подработку взяла… Вся в бабку… Что Клару после инфаркта в больнице удержать не могли, что Эмма такая же выросла… И так чуть жива после аварии, кости, вон, просвечивают, до сих пор не оклемалась… Бедная девочка… Видимо, денег совсем не хватает. Надо помочь!