Revolution "M"
Шрифт:
Майлз понимающе кивнул и на миг заглянул Фаберу в глаза. Тот ответил искренним взглядом, потом глубоко вздохнул и качнул головой:
– Мне надо идти к Аните.
– Да, конечно, - отозвался Мэтисон. – Всего доброго.
– До встречи, - Басс не стал себя сдерживать и протянул Джону руку. Тот пожал ее, после чего скрылся за дверью.
Лязгнул автоматический замок.
========== II-Глава XVII: Джереми. Symbol “C” ==========
ГОД И ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА СПУСТЯ ПОСЛЕ ОТКЛЮЧЕНИЯ
– Лори, это плохая идея. Не стоит так сушить ботинки, если только ты не решил попробовать добыть уголь из синтетики, - сообщил долговязому мужчине Бэйкер, проходя мимо. – Вбей колышки в землю и на них надень. А лучше отнеси к Джону в дом – мы не от нечего делать там камин топим.
Лори что-то проворчал в ответ, но Джереми не стал останавливаться, чтобы переспросить, что именно. Лавируя между строгими рядами расставленных по полю палаток и расчищенными под стройку участками земли, он продолжил свой уже ставший привычным ежедневний утренний обход доверенной ему части лагеря, выясняя, все ли в порядке, где чего не хватает и что где требуется. Майлз поручил ему этот патруль пару месяцев назад, когда осознал, что им с Бассом требуется уже слишком много времени, чтобы осматривать по своей половине.
Слух Джереми привлек странно редко раздавшийся за соседней палаткой стук топора. Мужчина поднырнул под бельевой веревкой, натянутой между тентами, перешагнул через натянутую веревку и наконец увидел того, кто орудовал топором. Даже не то, чтобы орудовал – скорее, махал, потому что каждый удар приходился ровно сверху вниз по одной прямой, в результате чего незадачливому дровосеку приходилось по минуте выдергивать топор из дерева.
– Робертс, скажи, кто учил тебя рубить дрова? Это явно были не Мэтисон и не Монро, - поморщился Джереми, наблюдая за очередным старанием выдернуть топор, - И даже не я. Один удар наносится с небольшим наклоном справа налево, второй – слева направо, третий – опять справа налево и так далее.
Робертс недоверчиво поднял брови, но все же попробовал. Сталь вгрызлась в дерево под углом, прорубленная щель мгновенно стала шире, а топор вышел не с десятой попытки, а с первой.
Джереми довольно усмехнулся и молча проследовал дальше.
Солнце уже наполовину встало над сонным лесом, окрашивая еще мокрую от утренней росы траву в мягкие, пастельные тона, и Бэйкер, медленно приближавшийся к окраине лагеря, мог отчетливо слышать гомон давно пробудившихся птиц.
Он дошел почти до ворот, разбрасывая советы и замечания тем, кто в них нуждался, и уже повернул назад, как вдруг откуда-то с расстояния и сверху раздался басистый голос:
– Бэйкер! Джереми Бэйкер!
Джереми обернулся и вопросительно воззрился на часового, стоявшего на парапете над входом, через вытоптанную множеством проходивших по ней изо дня в день ног поляну, специально для возможной эвакуации оставленную свободной от палаток.
– С юго-востока приближается человек, - часовой махнул рукой в указанном направлении. – Один. Вроде, не вооружен.
Бэйкер поморщился, но направился к воротам – вновь прибывшими полагалось заниматься Майлзу или Себастьяну, но они, как назло, сегодня решили организовать утреннюю тренировку на два часа раньше, а потому оба еще находились в другой части лагеря. И попробовать оторвать хоть одного было себе дороже – все равно не оторвется, да и он сам зря время потеряет.
Джереми схватился за деревянную перекладину приставной лестницы и легко взобрался наверх, на уложенные на нескольких рядах вертикальных бревен, утолщавших собой частокол, горизонтальные брусья.
Часовой, по имени, кажется, Мэтью Ричардсон, молча указал рукой направо и в сторону лесной опушки. Оттуда, по середину голени утопая в траве – ополчение прикладывало много сил для того, чтобы поддерживать сорняки в состоянии неудобном для того, чтобы в них могли скрыться враги – прямиком к их воротам направлялся человек.
Джереми прищурился.
Человек находился еще далеко, чтобы можно было разглядеть лицо, но он являлся афроамериканцем и по фигуре явно походил на мужчину.
Судя по всему, незнакомец заметил Джереми и Ричардсона на парапете, потому что внезапно резко остановился и поднял над головой руки.
Бэйкер пожал плечами и развел свои руки в стороны, отвечая на немое сообщение о мирных надобностях кого-бы-то-ни-было.
Человек увидел и ускорился, продолжив свой путь.
– Рич, - не отрывая взгляда от приближающегося мужчины – теперь в этом не оставалось никаких сомнений – произнес Джереми. – Кивни кому-нибудь, пусть приведут Мэтисона или Монро. На всякий случай. Вроде он один, а на самом деле – мало ли. Если что, то они хотя бы смогут оценить ситуацию. И быстрее!
Ричардсон пулей слетел по лестнице на землю и, переговорив с кем-то проходившим мимо, с той же скоростью взлетел обратно, поправляя ремень от своего автомата.
– Сейчас Майкрофт сбегает, - доложил он, занимая исходную позицию, пока Джереми одновременно удивлялся быстроте исполнения своего приказа и пытался вспомнить, кто же такой Майкрофт и где он с ним пересекается за день.
За прошедшие четыре месяца память Бэйкера начала перегружаться – Джон Фабер, на чьем поле и стояло ополчение все это время, явно привирал, говоря, что это поселение стоит посреди нигде.
Не бывает посреди нигде дороги, пусть неасфальтированной, но бегущей из конца в конец. А уж людей, по ней идущих, и подавно.
Зато понятны постоянные набеги. Вернее, бывшие набеги. Сейчас напасть на ополчение стало проблематичным – частокол, скрепленный местами железными скобами, и большое вооруженное население за ним отваживали небольшие и неорганизованные группы разбойников. А население действительно росло – идущие прочь с северной части Штатов беженцы частично временно задерживались, чтобы хоть ненадолго получить кров над головой и относительную безопасность, а частично – те, кому некуда было идти – оседали, становясь частью их неофициального (хотя теперь решал – официально это, неофициально?) «войска». Зато все сходились в одном – в удивлении. В удивлении, что они не должны платить за еду и ночлег ничем, кроме помощи в ежедневных заботах своих хозяев, не должны платить за помощь доктора, если таковой им требовался. Многие поначалу опасались ловушки – слишком неправдоподобными и простыми им казались такие условия.
Скрип приставной лестницы отвлек Джереми от размышлений, и через секунду Майлз встал рядом с ним, облокачиваясь на сточенные верхушки деревянных кольев, составлявших часть внешней стены и устремляя взгляд вперед, на уже подходящего к воротам мужчину.
– Ополчение – это вы? – окликнул тот, останавливаясь в паре метров перед запертым входом и запрокидывая голову вверх. – Майлз Мэтисон или Себастьян Монро? Я могу кого-либо из них увидеть?
– Смотри-ка ты, имена наши знает, - тихо хмыкнул Майлз, обращаясь к Джереми. И потом, повышая голос. – Я – Майлз Мэтисон. Зачем?