Революционная сага
Шрифт:
Но нет, будто чувствуя что-то, Геллер пошел по левой обочине тракта, дальней от рощи.
Четверо постарались выскочить неожиданно для проходящего. Но получилось это не весьма. Геллер не успел убежать, но винтовку с плеча сбросил.
Появившиеся из леса одежду носили все больше цветов черных. Может, иные вещи были крашены в коричневое, синее или даже красное. Но в темноте все цвета сливались в черное.
Вооружены они были чем попало. У одного имелся кистень, у второго — шашка. Двое других были вооружены… Рихард даже не сразу понял, что это такое: лезвие косы из поперечного положения переставили в продольное.
Такое оружие, наверное, появилось приблизительно одновременно с косой. Но во все времена крестьяне у глеф, сиречь боевых кос, держак оставляли прежним. Во-первых длинная ручка давала дополнительный шанс достать противника раньше, чем он достанет тебя. Во-вторых крестьяне полагали — вот закончатся смутные времена, косы будут переделаны в мирное положене и можно будет вернуться с ними на покосы.
Но люди, вышедшие из рощи, вряд ли когда пользовались косами по назначению. За сим, от косье оставили недлинную в две ладони рукоять. Получилось нечто похожее на саблю.
— Бросай свою пукалку! — крикнул тот, кто был с кистенем. — Нас пули не берут! Мы — черные всадники!
Геллер посмотрел на свою винтовку с недоверием. В самом деле — слишком уж многих в губернии не брали пули. Настолько многих, что огнестрельное оружие на черном рынке падало в цене, зато дорожали сабли, кастеты. По подобию французских «апашей» умельцы фабриковали ножи-револьверы, кастеты-пистолеты.
Может, против таких вот феноменов помогли серебряные пули. Но Рихарду доселе не представлялось возможности их опробовать. А сейчас, когда они вроде бы, был самый тот случай, пулемет находился за десятки верст.
К тому же, в имеющейся винтовке был только один патрон…
— Эй, ты… — сказал другой. — Давай сюда свою деньгу. И разувайся-раздевайся.
То, что его раздевали живым, еще ничего не говорило — так могли поступить, скажем, чтоб не портить кровью ткань.
А какого, собственно, демона? — подумал Геллер.
И, резко развернув винтовку, прямо с бедра выпалил в стоящую напротив фигуру.
В принципе, такое расстояние не оставляло шанса промазать даже посредственному стрелку. Рихард таковым не был.
Может, с полсекунды четверо пребывали в оцеплении, в удивлении. Бандиты — от того, что Геллер выстрелил. Рихард — потому что выстрелом бандиту снесло пол-лица.
Первым опомнился Геллер. Крутанул винтовку, и щекой приклада смазал по голове ближнего. Тот пошатнулся, рукой схватился за челюсть, но не упал и даже оружия не выпустил.
Зато Рихарда чуть не смел удар кистенем. Но в темноте бандит ошибся, смазал, шар лишь задел шинель Геллера.
Под следующий удар Рихард поднырнул, и оказался прямо возле бандита.
Тяжелая гиря потянул руку бродяги так, что он словно обнял Геллера. Рихард чуть помог врагу повернуться. Получилось как раз вовремя: второй бандит ударил саблей-косой в их строну.
Коса вошла глубоко — на мгновение показалось, что бандит проткнет соучастника насквозь и достанет Рихарда. Но нет — лезвие застряло, да так, что понявший ошибку бандит, не мог его вытащить назад.
Меж тем, тело убитого стало оседать, и косу-саблю просто вырвало из рук. Рихард отступил на шаг назад, не мешая убитому падать.
Бандит отскочил назад и из руки застреленного выхватил саблю. Ударил тут же косым ударом. Рихард закрылся винтовкой — с цевья полетели щепки.
От первого подсечного удара Геллер ушел, второй также приняла винтовка. Бандит давил, пытаясь оттеснить Рихарда, но тот ударил подло — ногой в колено. Когда противник упал, проскочил за спину, накинул на шею ремень. Душил азартно, сильно.
Когда закончил — вздрогнул. Ведь был же еще и четвертый.
Рихард осмотрелся.
Четвертый был в саженях пяти, в одной руке он по-прежнему держал оружие, второй держался за голову. Из-под руки, кажется, что-то капало.
Отчего он не пришел на помощь своему товарищу? За болью было не до того, или не такого уж и большого друга убили.
Рихард засмеялся и топнул ногой в направлении уцелевшего.
Тот намек понял и потрусил в лес.
Черная одежда имела еще то преимущество, что в темноте бегущий терялся меж деревьев. Рихард подумал, было, передернул затвор, вскинул оружие к щеке, прицелился, плавно, словно на стрельбищах нажал на спусковой крючок.
Ответом был лишь негромкий щелчок. Как-то совершенно забылось, что патрон был один, да и тот закончился.
Может, стоило побежать, рискуя свернуть шею, догнать преступника. Коль они именовали себя черными всадниками, так может у них есть какие-то лошади?
Но нет — откуда у таких неудачников лошади? Они даже на нормальное оружие не скопили
Да и зачем те кони?
С места драки уже было видно огни Великого Кокуя.
…а в ресторане…
— …Сегодня у нас пирует сам генерал Подлецов… Гроза красных! — гордо известил посетителей швейцар, стоящий у входа в ресторан «Яръ».
Клим хотел фыркнуть, но совершенно резонно сдержался.
Впрочем, особой надобности в подобных предупреждениях не было. Возле подъезда стоял автомобиль «Бугатти», скучал военный патруль. Из-за дверей и окон ресторана было слышно, как оркестр аккуратно и чопорно выводил легкомысленные кружева вальса "Дунайских волн". Сам по себе он пьянил не хуже иного вина.
Шумели волны шелка, в зале было невозможно дышать за запахом "Любимого букета императрицы".
Когда уселись за стол, Аристархов доверительно известил своих сотрапезников: