Ричард Длинные Руки – майордом
Шрифт:
– Я поставлю охрану, – сказал я. – Никто в грот не войдет.
– Рано или поздно войдет, – ответила она со вздохом.
– Нет, – возразил я. – Пока дела идут хорошо. Как только захватим Геннегау, это столица, я обоснуюсь там. И тогда перевезем в королевский дворец твой гроб. Ты можешь спать только в нем?
– В нем я не старею, – ответила она, пряча глаза.
– Понятно, – сказал я громко и уверенно, – не стареть – это главное. Перевезем и его.
– Если мой лорд позволит взять его за руку, – проговорила она шепотом, – я позову эльфов прямо сейчас.
– Зови, – согласился я, – А моя рука зачем?
Она повернулась, лицо ее странно менялось, от восхищенного к удивлению.
– Мой лорд, – спросила она тихо, – вы не знали? Я же говорила…
– Что?
– Вы сами можете не знать магии… но любому можете добавить, стоит только коснуться!
Я сказал пораженно:
– Здорово. Пока прикасаюсь, значит?
– Да. Стоит вам отнять руку…
Из темной воды показалась голова, пошли медленные круги, я разглядел остроконечные уши, самый заметный признак эльфов, какие бы они не были, темными или светлыми, лесными, ночными, горными или болотными. Существо замерло, готовое в любой момент опуститься обратно. Она сказала несколько слов на тайном языке, голова чуть повернулась, я ощутил, что всматривается в меня с испугом и надеждой.
Однако через мгновение, не сказав ни слова, нырнуло обратно. Я прошептал:
– Не получилось?
– Сейчас придут другие, – ответила она тоже шепотом.
– Хорошо, – шепнул я с сомнением.
Над рекой бесшумно пронеслась крупная птица, если птица, пахнуло теплым воздухом. Я смотрел вслед и не заметил, как из реки медленно поднялись три головы. Когда опустил взгляд на речную гладь, к берегу плыли, оставляя за собой расходящиеся дороги, трое существ, похожие на тюленей.
Продолжая держаться за руки, мы отступили от берега. Те вышли на мелководье, я ожидал нечто вроде крупных лягушек, вставших на задние лапы, мол, мелкие, толстенькие, блестящие, словно дождевые червяки, однако эльфы даже речные – эльфы, стройные и достаточно высокие, а уши остроконечные, как и у самых высших из них, в смысле, высших эльфов.
Она снова заговорила, они слушали, но смотрели не на нее, а на меня. Один наконец произнес вполне человеческим голосом, совсем не квакающим, четко и разборчиво:
– Приветствуем тебя, хозяин этой земли.
– И я приветствую вас, – ответил я вежливо, – хозяев этой реки… и окрестных земель. Впервые вижу речных эльфов, уж не обессудьте, что рассматриваю с таким простонародным любопытством.
– Ты что-то хочешь от нас?
Я потряс головой.
– Нет, ничего. Простой интерес к двоякодышащим. Я всегда был к ним неравнодушен! И говорил, что земноводные – это вершина эволюции… Это же надо: можете и под водой, и на суше, и на дерево залезете… Потому вас так любят биологи, а на ваших лапках работу электрического тока показывают. Еще ваши лапки любят французы, их так и зовут лягушатниками… Гм, что-то меня не туда понесло… Хотя вообще-то вопрос вот тут уже возник…
Старший слегка поклонился, под массивным подбородком образовался объемистый мешок.
– Говори.
– Там в реках и болотах что-нибудь есть? – спросил я. – Что-нибудь от старых времен? Даже от древних?..
Они переглянулись, заговорили между собой. Я рассматривал с любопытством. Эльфы вроде бы всегда утонченные и занефертитенные, а эти все-таки довольно упитанные, словно не высшие эльфы, а простонародные, которым на фигуры наплевать. Но в то же время видно, что эльфы. И не только по остроконечным ушам, фигуры все равно изящные, ноги длинные… хотя у лягушек еще длиннее, двигаются со сдержанным достоинством, а теперь стоят в расслабленных позах аристократов, что рассматривают громадного огра.
Старший произнес осторожно:
– Смотря что ты ищешь…
Я сказал по-гусарски:
– Да усе!
– Мелочей нет…
Второй эльф добавил:
– Либо утонули слишком глубоко в грязь, дно очень илистое, либо… у кого-то дома.
– Да, – подтвердил старший. – Мелких нет.
– А крупное? – спросил я.
Он снова помедлил, мне показалось, что все трое переговариваются неслышно, покосился на вампиршу, она стоит в шаге от меня и чуть впереди, это чтоб я не отвлекался: мол, пока болтаю, подкрадется сзади и вонзит зубешки в мою сонную артерию.
– Крупное погребено под толстым слоем ила, – ответил наконец старший. – Очень толстым.
– А что там?
– Никто не знает.
– А какое оно?
– Тоже никто не знает, – ответил он. – Когда его еще можно было видеть, наши предки думали о том, как выжить. За это время это большое погрузилось в ил целиком. И с каждым поколением уходит все глубже. Так что его не достать никому.
Я кивнул, но подумал, что если очень нужно, достать можно все: нагнать толпы народа, изменить русло реки, начать раскопки… но для этого нужно знать, что там не ярмарочный балаган или крытый бассейн.
– Я был счастлив переговорить с вами, – сказал я церемонно. – Вы – Хранители Древней Мудрости, Сберегатели Истинных Путей, только у вас связь с Высшим разумом, тайнами Шакья Муньи и Шамбалы, вы знаете тайны снежного человека и Тибета… потому я склоняюсь перед вашей восточной мудростью и всегда… ага, ну, всегда!.. Вот так. Для первого дипломатического контакта, думаю, мы узнали друг о друге достаточно, то есть ничего не узнали, что вполне правильно и корректно. На сем откланиваюсь и надеюсь на плодотворное сотрудничество.
Они тоже поклонились и попятились в воду. Боудика сказала восторженным шепотом:
– Как ты владеешь древним искусством переговоров!
– Ага, – согласился я.
– Думаю, они тоже ошеломлены…
– Еще бы, – сказал я гордо, – это же надо уметь, наговорить кучу вежливых слов и ничего не сказать. Дипломат – это человек, который дважды подумает, прежде чем ничего не скажет.
Я свистнул, коротко простучали копыта, перед нами возник огромный черный конь. Она распахнула широко глаза.
– Я и не знала, что они могут так быстро…
– Не все о них знаешь, – сказал я с удовлетворением. – Это хорошо, не люблю умных женщин… Но я не против много знающих!
Она следила, как я обнимаю шею Зайчика, он дышит мне в затылок и прядает ушами, когда я вставил ногу в стремя, она спросила:
– Знающих, но не умных? Это как?
– Ты должна знать о старых эпохах, – сказал я и протянул ей руку. – Меня они интересуют очень даже… и почему-то.
Она подошла с видимой неохотой, но едва коснулась моей руки, черное элегантное платье укрыло ее фигуру целиком, оставив открытыми только обнаженные плечи и руки. Я поднял ее к себе, на этот раз она села сзади, прижалась ко мне всем телом уже без страха, что отшвырну, и я чувствовал, что ей наконец-то спокойно. Нашелся некто, кому можно бездумно вверить свою судьбу и не просчитывать каждый шаг, чтобы не свалиться в пропасть.