Ричард Длинные Руки – монарх
Шрифт:
Третий раз ее выдали за сэра Грея Макнамона, однако тот со своими людьми погиб под горной лавиной, когда рискнул пройти коротким, но опасным путем.
А теперь она уже полгода гостит у Ширлинии, своей подруги детских лет, а ее имением управляют отправленные ее мужем, сэром Уортером, люди. Ей все подбирают жениха, но ей так понравилось жить без мужской опеки, что старается протянуть период свободы как можно дольше.
Я пробормотал:
– А как женихи?
Она сказала лукаво:
– Мне
– И как?
– Да, обо мне пошел слух, что я приношу несчастье. Так что могу рассчитывать, что четвертое замужество если и придет, то нескоро.
– Люблю суеверных, – признался я. – С ними так удобно.
– Но сами не будьте им, – сказала она практично. – Это приносит несчастье.
Все-таки я либо какая-то крайне неразборчивая свинья, либо чересчур нормальный мужчина, проснулся в обнимку с этим светлым и все еще чистым и наивным существом, пусть и побывавшим трижды замужем, и с ужасом ощутил, что и ее люблю и жалею, мог бы жениться и прожить с нею всю жизнь счастливо.
А как же насчет Той Единственной? Которую романтичные рыцари ищут по всему свету?.. Геллермин вон все-таки нашел…
Я тихонько выбрался из постели, пусть ребенок спит, заботливо укрыл ее одеялом и, быстро одевшись, вышел на цыпочках в кабинет, что соединен со спальней напрямую.
В верховном департаменте за старшего пока что верховный лорд Джеральд Бренан, крупнейший специалист по землепользованию, если верить Альбрехту, а сам Куно срочно выехал в Тарасконскую бухту, нужно срочно восстановить работы по созданию могучего флота.
Лорд Бренан в самом деле хорош, разбирается прекрасно не только в землепользовании, но и в делопроизводстве: тут же попытался всучить мне идею нужности и даже необходимости контрасигиляции или, как говорят в народе, контрсигнатуры. Таким образом моя подпись под любым документом не имела бы юридической силы без подписи канцлера. Это якобы придает документу большую юридическую силу. Дескать, король есть король, что с дурака спрашивать, а вот если подпись поставил и канцлер, тогда да, это другое дело.
Он объяснил, что глава государства, то есть я, не может уследить за всем, а когда королевскую подпись визирует специалист, то она приобретает больший политический вес.
Я засмеялся, утро хорошее, небо ясное и безоблачное, солнце светит ярко, но ласково, все должно получаться без сучка и задоринки.
– Сэр Джеральд, – сказал я доверительно, – не хитрите. Ваша подпись на документе рядом с моей будет означать, что я юридически не ответственен за свои слова и поступки?
Он всплеснул руками.
– Ваше Величество! Я просто говорю о порядке, который предусмотрен в ряде королевств.
– Не случайно, – согласился я.
– Вот-вот, – подтвердил и он, глядя на меня бесстыже честными глазами демократа. – Это же все для пользы, так сказать, дела.
– Знаю, – прервал я. – Сам такое ввел, ни одна подпись королевы Ротильды не имеет силы, пока рядом не стоит моя. Ну и кто осмелится со мной играть такую же высшую роль?
Он и несколько работников Куно опустили взгляды, на лицах смущение, слишком быстро я раскусил, хотя что тут раскусывать, ни один правитель не жаждет ограничения его власти, под какими соусами это ни подавалось.
Лорд Бренан сказал торопливо:
– Ваше Величество, вы не так поняли!.. Подпись канцлера, вице-канцлера или сенешаля означает, что это они принимают на себя всю юридическую и политическую ответственность за данный акт! Они будут виноваты, а не вы!
– Спасибо, – ответил я саркастически. – А без их подписи акт считается недействительным, вот что главное, верно?..
– Ах, Ваше Величество! Вы все не так поняли. Это же помощь…
Я махнул рукой и сказал с прежним неиссякаемым дружелюбием:
– Сэр Бренан, я молод, но старые книги читал. Кто бы мог подумать, что пригодятся… В общем, засуньте себе эти предложения сами знаете куда. Это говорю по душевной доброте и христианскому милосердию. Я не отказываюсь от помощи специалистов, но это моя подпись будет последней и решающей. Dixi.
Они поклонились и торопливо отступили, а я посмотрел на небо и решил, что Зеркало Горных Эльфов нужно проверять чаще, чем пять раз в день. Может быть, опоздать на минуту – проиграть все сражение…
Глава 8
Подошвы ударились в землю с такой силой, что хрустнули лодыжки. Я рухнул на горячий прогретый солнцем песок и, стиснув челюсти, старался не стонать, мало ли кто вблизи.
В поврежденных тканях стало больно и горячо, но через минуту боль рассосалась, я поднялся, осторожно потопал по накаленному солнцем песку. В стопе, говорят, сотни косточек, но мелкие заживают быстрее крупных.
Воздух кажется горячим, небо синее-синее, всего в двух сотнях ярдов огромные океанские волны накатываются на берег, перетирая гальку в песок. Если оглянуться, взгляд начинает прыгать, как заяц по кочкам, по вершинам зеленых холмов. Еще дальше лес…
Сердце тревожно стукнуло, вдали из оранжево-солнечного песка вздымается абсолютно черная башня, зловещая, чужеродная, занесенная то ли с далеких звезд, то ли из иных миров, но в нашем мире не может существовать ничего подобного, ибо башня не башня в привычном понимании, а огромные металлические плиты размером с огромный дом, насаженные на стальные штыри. Иногда плотно одна к другой, иногда так, что между ними можно просунуть руку или даже проехать на коне. Некоторые плиты торчат под углом…