Ритуал
Шрифт:
— Время, — тихо поторопил… Зи.
— Помолвки с Поллуксом не будет, — зашептала Фей очень быстро. — Хейли, эта тварь проиграл меня…
— … сделал ставкой в Гранолу, — педантично поправил Ремзи. — Победитель получает всё — руку и сердце цветочка, и всё, что прилагается, а так же статус Сира.
Я открыла рот и закрыла. Это было просто за Гранью.
Фей расхохоталась. Тихо, истерично, не в силах остановиться, она смеялась и всхлипывала, упав на тахту, ударяя маленькими кулачками по одеялу.
— Ву — уже списали, — констатировал
Ремзи озвучил мои мысли вслух. Списали окончательно и бесповоротно, и в Северном Пределе нет никого, кто пошел бы против Хейли ради Ву. Никого. И даже дядя, даже он предпочел бы Фей в единственном экземпляре. Одна юная сира в качестве сестры принесет гораздо меньше проблем.
— …я подумываю об участии, — белоснежные зубы Зиккерта сверкнули в полумраке.
— Теперь ты понимаешь?! — Фей спокойно лежала к Ремзи близко-близко, который привычным жестом стянул подушку под голову и удобно устроился на ней.
Фей-Фей в городском доме Хейли, куда я прокралась ночью, чтобы поговорить. Фей, которую Анастас сделал ставкой в Граноле. Зиккерт, который делит одну подушку с Фей, которая защищает Ремзи от меня… От меня!
О, Великий! Я предпочла бы второй Исход, чтобы покинуть этот псаков мир, в котором всё, совершенно всё искажается, как в кривом зеркале, принимая уродливые формы. Черное становится белым, друг врагом, а Нике…
— Понимаю, — старый хрыч сделал самую большую ставку в своей жизни и проиграл. Всё. Точнее я не понимала совершенно ничего.
Кто вообще позволил сосунку Хейли поставить леди в качестве ставки? Не безродную, не изгнанную из рода, не вассала? Статус Сира — это возможно, если Фей остается… последней из рода Ву. Последней. Тогда её муж может претендовать на право стать сиром Ву и продолжить род.
То есть, когда начнется Гранола, Фей будет бегать по лабиринту с препятствиями, с мишенью — печатью силы на спине… её будут загонять, как дичь, попутно устраняя противников, пока не останется кто-то один… последний, кому и достанется вожделенный приз.
— Вайю, нужно спасти деда, нужно спасти Яо! — Фей трясла меня за рукав, чтобы привлечь внимание. — Пожалуйста, Вайю, помоги, я сделаю всё угодно, готова на всё, что угодно, пожалуйста, хотя бы ты…
В голове щелкнуло.
— Поллукс отказался, — выдала я очевидное.
Ремзи пару раз хлопнул в ладоши, а Фей шмыгнула носом.
— Сир Поллукс отказался участвовать в Граноле, — довольно шепнул Ремзи, — видимо ставка не слишком привлекательна…
— У него брат!
Мы одновременно скривились — это единственное, в чем мы с Зиккертом были солидарны.
— Он мужик или кто?
— Поллукс сын псаки…
Над головой Ремзи внезапно вспыхнула маленькая проекция часов, и песчинки уже начали падать вниз.
— Время, Блау. Свидание окончено, — он поднялся и мягким пружинистым шагом отправился к двери.
— Найди Яо, Вайю, умоляю тебя, — зашептала Фей, удерживая меня за руку. — Я знаю, ты
— Фей…
— Магистр, леди Фелисити, я видела её мельком в родовом поместье Хейли… может знать хоть что-то…
— Уверена?
— Я хорошо помню всех с площади, — Фей твердо качнула головой. — И она приходила с визитом к деду…
— Блау, — Ремзи почти шипел, утаскивая меня к двери. — Время. Маска!
— Я найду способ связаться…
***
Всю дорогу обратно Зиккерт молчал, мы шли другим путем — видимо решил не рисковать — лестницы для слуг, закоулки, куда никогда не заглядывают господа. Мы вышли через конюшню, и я мельком оценила богатство рода Хейли — каждый конь был в своем роде произведением селекционного искусства — поколения скрещиваний позволили получить великолепные образчики породы.
Фейерверк с глухими хлопками и свистом взорвался прямо над нашими головами — чары огня вспыхивали в воздухе диковинными птицами, плыли огненные драконы, пегасы, распускались цветы… Хейли не скупятся на развлечения отпрысков.
Зиккерт задрал голову и замер на одном месте, глядя в небо. Яркая полоса алела на щеке в свете ярких вспышек — Анастас приложил его от души, не сдерживая силу. За оградой мелькнули тени — охрана менялась местами — есть короткое окно.
— Сейчас, — кивнул Ремзи и, подтянув повыше воротник легкого камзола, нырнул в подворотню, где я оставила коня.
Серый заржал, тревожно прядая ушами — фейерверк в небе его нервировал.
— Ну-ну, домой, мой хороший, домой, — я стряхнула снег и подтянула стремена.
— Поединок, — напомнил нахохлившийся Ремзи. Снег запорошил его всего — темную шапку волос, плечи, и даже длинные ресницы стали полностью белыми.
— Блау держат слово. Твое, — я вытянула дурацкий цветок из-за уха, и синяя роза полетела прямо в руки Зиккерту. — Глава в курсе развлечений отпрыска?
— Не просто в курсе, — Ремзи хмыкнул и поежился, втянув голову в плечи, но купол тепла не чаровал, — Гранола — это подарок Главы на день малого совершеннолетия. Мальчик захотел собачку — мальчик получил собачку, мальчик захотел игрушку — мальчик получил игрушку, — насмешливая горечь в голосе Зиккерта слышалась отчетливо, — а в эту зиму мальчик захотел Гранолу, личную, как принято в Столице. И приз, такой, какого не было ещё ни у кого.
Ремзи оглянулся на сияющий огнями дом Хейли, из которого неслись первые ноты очередной бравурно-зажигательной мелодии, и знакомым жестом размял запястья.
— Кто ещё может позволить себе поставить на кон целую Сиру?
Сейчас он хрустнет пальцами раздраженно, на записях он делал так всегда. И он хрустнул, пристально глядя на дом. Я помнила, что значит этот жест — не время, ещё не время.
— Бессмертные, и те, кто думает, что никогда не умрет, — я легко повторила движение Ремзи и продолжила, закрутив запястье — тренировки в дуэльном зале не прошли даром. — Другие ставки?