Ритуал

Ри Тайга

— Дядя мог бы помочь…

— Дело чести, — упрямо мотнула головой Фей-Фей. — Не впутывать Блау. И ты сама знаешь, что у вас с Хейли… новый повод, кровная месть… нет.

В коридоре послышались голоса, и я нырнула в самую глубокую тень за полог. Фей торопливо спрыгнула с кровати и бесшумно подбежала к двери, прислушиваясь, пока не прошли мимо.

— Засов…

— Мне запрещено закрываться, — горько пояснила она. — Теперь запрещено заниматься алхимией, запрещено ходить в Школу, думать тоже запрещено, для

леди из рода Хейли это необязательно. Думать — это удел мужчин, — добавила Фей язвительно.

— Твой дед сделал просто отличный выбор, — пробормотала я тихо, — зато честь чиста.

— Нельзя втягивать Блау.

— Мы не такие слабые, как твой дед думает о нас, — я размяла пальцы, щелкнув кольцами. Хотя, если все считают так, как Ву — дядя не зря проделал такую огромную работу.

— Клятвы в Храме Великого — это на всю жизнь, родители тоже клялись в Храме… Обряд — это серьезно, — Фей легко, как будто перышком, коснулась кончиками пальцев моей ладони, и серебристая полоса вспыхнула в сумраке, обвивая наши запястья, и истаяла. — Дед принял тебя в Семью.

— Семью нужно защищать, — я хмыкнула. Скорее старый хрыч совершенно точно знал, что сделает дядя, если он втянет в это меня.

— Ву — балласт, и мы прекрасно знаем об этом. Слабый, маленький Род, но одно дело — просто бесполезные, и совсем другое дело — слабый род, за которым тянутся опасные проблемы, — она шмыгнула носом.

— Нас тоже трое, — прошептала я, задумавшись. Дядя явно справлялся с обязанностями Главы гораздо успешнее старого Ву. — Нужно было сказать мне, Фей.

— И, чтобы ты сделала?

— Не знаю, — я пожала плечами, — но сказать нужно было.

— Это я виновата, только я, — Фей вцепилась в рукав, — Укрепитель. Я обсуждала с Поллуксом ингредиенты, это не он! Поллукс не причем, он не говорил… они перехватывали Вестники, — она шмыгнула носом. — Патент, дедушка, всё это… я виновата… Они увезли Яо, благополучие и…, — её голос надломился, — здоровье Яо — это условие. «Держать Блау подальше», — процитировала Фей тихо, — «если хочешь, чтобы братик жил».

— У тебя отлично вышло. В лавке ты была очень убедительна, — я аккуратно отцепила маленькие пальчики от камзола по одному, освободила руку и отодвинулась. — Очень.

— Прости, — Фей снова схватила меня за рукав. — Прости, прости, прости, в лавке была запись, и то, что я говорила — я не знала, как по-другому держать тебя подальше от всего этого, как остановить, мне пришлось придумывать…

— Твои актерские данные позволяют пройти на факультет искусств. Без экзаменов, — закончила я сухо. — Как часто ты мне врешь, Фей?

Виски заломило — дядя был прав. Ву — проблемный род. Очень. Если долги старика тянутся из Столицы — это большие, просто огромные проблемы, которые совершенно точно не нужны Блау.

— Я писала тебе, приходящие слуги — аларийцы, они

не приносили клятвы, просила передать твоим, но ты не подала знака. Я ждала у дерева желаний, пока мне дозволяли выходить с Поллуксом, — всхлипнула она. — Видимо они передали поздно… и свитки с рисунками, Вайю! Это ты должна была понять сразу!

Аллари!

— Значит, нужно рисовать понятнее, — я выругалась сквозь зубы от собственной тупости, — я решила — это Поллуксу.

— Поллуксу?! Ты…, — маленький кулачок больно пихнул меня в плечо, и ещё раз, и потом она затарабанила обеими руками, — ты…!

— Больно!

— Что значит аммарилис, Вайю? — она успокоилась и сердито сдула локон со лба. — Что, Вайю?!

— Я помню значения цветов, Фей…

— Златоцвет? Лилейник? Гортензия? Как часто я тебе вру? А как часто врешь мне ты? Я не спрашиваю тебя, что происходит, Вайю. Не спрашиваю, почему ты перестала танцевать и сходить с ума от Квинта, не спрашиваю, почему ты не помнишь Право, которое проходили недавно, и язык цветов, который мы учили весной, не спрашиваю, почему мы не заходим в книжную лавку за новыми любовными романами… я — молчу! Захочешь — расскажешь.

— Я помню, частично. Сосна — ностальгия, и что Квинт любит гиацинты и ненавидит розы…

— Не спрашивай меня, и я не спрошу, как часто ты мне врешь, Вайю.

Я примирительно подняла руки — на это нет времени.

— Они не отпустят деда, — сказала Фей совершенно спокойно, констатируя факт, с которым давно смирилась. — И Яо им тоже не нужен. Я — женщина, значит, не опасна. Дед не отвечает на Вестники, он сказал, что всё скоро закончится… и… он не отвечает на Вестники, Вайю! И ты не приходила! И Яо!

— Тихо. Я что-нибудь придумаю, не знаю что, но всё будет, как раньше, вернется на круги своя…

— Ничего уже не будет как раньше, Вайю, — всхлипнула она снова. — Ни-че-го.

Голос сестры сорвался, и столько в нем было обреченной покорности и горя, что речь точно не о Яо и деде Ву.

— Расскажешь…?

Фей резко замотала головой из стороны в сторону.

— … когда будешь готова, — закончила я тихо.

— Ты не понимаешь. Это …нельзя поправить!

В дверь постучали дважды, я перекатилась по кровати, тихо упала с обратной стороны, растянувшись на полу.

— Блау? — полоска света мелькнула и исчезла. Ремзи зашел в комнату. — Время.

— Это — причина того, что уже ничего не исправить?

— Нет, — остановила меня Фей, — он не при чем, Зи помогал…

— Зи?! Ты зовешь его Зи?

Зиккерт подошел ближе и глумливо поклонившись, развел руки в стороны — всегда к вашим услугам.

— Помогал, — закончила Фей очень твердо. — Единственный, кто хотя бы пытался.

— Неисповедимы пути Великого…, — Ремзи в роли сира в сияющих доспехах, это просто за гранью.