Россия и мусульманский мир № 10 / 2014
Шрифт:
По разным оценкам, мусульман, проживающих на Западе в немусульманском окружении в качестве меньшинств, достаточно велико. По словам американского исследователя А. Ахмеда, «ни христиане, ни евреи, ни индусы, ни одна другая религиозная община из числа последователей крупных мировых религий не имеют столь широкого представительства в столь многих странах, где преобладают представители других религий» 10 . Находясь в западноевропейском обществе, выходцы из мусульманских стран могут не воспринимать ни гражданские, ни эссенциалистские (примордиалистские), аргументы как достаточные для легитимации связи между членами политического сообщества страны пребывания. Как указывает специалист по исламу А.А. Игнатенко, «часть иммигрантов-мусульман стремится трансформировать страны пребывания “под себя” – сохраняя гражданство страны исхода, само-изолируясь от немусульманской среды, декларируя альтернативную лояльность (байа, байат) какому-нибудь правителю-мусульманину за пределами страны пребывания, или действуют подобно радикальным британским исламистам, которые реализуют лозунг “Ислам – будущее Британии”» 11 .
10
Akbar S. Ahmed. Living Islam, From Samarkand to Stornoway. BBC Books Limited. – London, 1993.
11
Игнатенко
Это может обусловливаться тем, что какая-то часть политизированных меньшинств актуализирует принцип «Коран – наша Конституция» 12 . В таком случае референтным для них становится не гражданская нация, а иное сообщество. «Например, некоторые группы мусульманских иммигрантов в странах Запада коллективно осмысливают политические практики под углом зрения принадлежности к мусульманской умме 13 , а отнюдь не особой (сакральной) интерпретации национального государства» 14 .
12
Jonathan L. The emancipation of Europe's Muslims: The state's role in minority integration. Princeton: Princeton University Press, 2012.
13
Умма – мусульманская община.
14
Панов П.В. Институты, идентичности, практики: теоретическая модель политического порядка. – М.: РОССПЭН, 2011. – С. 172.
Результаты глобализации, стирающие старые водоразделы мусульманского мира, поделенного в соответствии с коранической геополитикой на три зоны (дар аль-ислам («земля ислама») – совокупность стран, признающих ислам государственной религией, дар аль-харб («земля войны»), где ислам еще не обрел силы полного господства, и дар ас-сульх («земля мира») – территория, ставшая на время областью религиозного и политического перемирия), а также, по меткому выражению Р.В. Курбанова, демографическое и идеологическое «выплескивание мусульман» за черту традиционных ареалов обитания вынудили миллионы мусульман-иммигрантов осваивать Запад «изнутри». Со временем, адаптировавшись к иной социокультурной среде, они вступили в следующую фазу – «начался этап их консолидации и мобилизации», продиктованный «целями защиты собственной идентичности и все более активного продвижения исламской повестки дня в западном общественно-политическом пространстве» 15 .
15
Курбанов Р.В. Фикх мусульманских меньшинств. Мусульманское законодательство в современном немусульманском мире (на примере стран Западной Европы и Северной Америки). – М.–Н. Новгород: ИД «Медина», 2011. – С. 4.
Проблема консолидации диаспоральных миров особенно актуальна в отношении больших воображаемых сообществ, которые «образуют» новых акторов мировой политики, бросающих вызов политической субъектности государства как национальной общности. Как представляется зарубежным исследователям, мусульмане оспаривают на европейской политической арене «некоторые из установленных границ в отношениях между религией, государством и политикой» 16 . По мнению российского исламоведа и политолога В.В. Наумкина, процесс превращения мусульманской диаспоры на Западе во влиятельную общественно-политическую силу «не может не оказывать воздействия на систему государственно-политических институтов в западных государствах. В целом, рост ее численности способствует появлению новых центров силы и нарастанию неопределенности в системе мировой политики» 17 .
16
Nielsen J.S. (ed.) Muslim political participation in Europe. Edinburgh: Edinburgh University Press, 2013.
17
Наумкин В.В. Мусульмане на Западе // Международные процессы. – 2010. – Т. 8. – № 24. – С. 31.
Быстро возросшее за последние несколько десятилетий демографическое и общественно-политическое присутствие мусульман на Западе позволяет говорить о них как о «значимых других», хотя бы и находящихся на положении подчиненных меньшинств. Что примечательно, произошло это постепенно, обычно мирно и в некоторой степени вследствие экономических потребностей самих западноевропейских государств. Невзирая на трудности, усугубляемые трагическими событиями 11 сентября 2001 г., ислам становится неотъемлемой частью западного социального, культурного и политического ландшафта 18 . И подобно другим этническим и религиозным группам, факт его присутствия в западном обществе теперь необходимо учитывать и принимать во внимание 19 . Более того, как считает Ю. Хабермас, если мусульманские иммигранты не могут быть интегрированы в него «помимо» своей религии, «европейцам придется принять их вместе с исламом» 20 .
18
См.: Hunter S. (ed.) Islam, Europe's second religion: The new social, cultural, and political landscape. Westport, Conn.: Praeger, in cooperation with the Center for Strategic and International Studies, Washington, D.C. 2002.
19
Beyond Radical Islam? Session four roundtable Discussion on Islam in the West // Hudson Institute. URL:– Transcript_4.pdf
20
Хабермас Ю. Против «воинствующего атеизма». «Постсекулярное» общество – что это такое? URL: http://www.russ.ru/pole/Protiv-voinstvuyuschego-ateizma
Отметим, что сегодня в вопросе об истинных масштабах расселения уммы в западных странах до сих пор отсутствует достоверная статистика, и нет исчерпывающей ясности. Официальной картины на этот счет в западных странах также не существует. Поскольку государственные структуры, занимающиеся национальной переписью населения, по закону не учитывают конфессиональную принадлежность граждан в переписи, подсчетом численности мусульманского населения заняты неправительственные организации, оценки которых по понятным причинам не всегда вызывают у специалистов полное доверие.
Констатируя подобное, американские авторы И. Ба-Юнус и К. Коне, подвергнувшие критическому разбору накопленную к началу «нулевых» годов социологическую литературу по исламу в США, находят сильно разнящимися в источниках за 2001 г. демографические отчеты касательно мусульманского населения в Соединенных Штатах Америки – от близкой к 10 млн, по версии Совета американских мусульман, до примерно 3 млн, согласно данным Национального центра изучения общественного мнения (NORC) из университета Чикаго 21 . В 2001–2002 гг. социологи И. Ба-Юнус и К. Коне, отказавшись от исследовательских технологий, которые исходили из обобщений данных, полученных на основе случайной выборки, применили собственный метод исследования, основанный на работе с исламскими религиозными учреждениями США и Канады. Они привлекли свыше 1,5 тыс. информантов – до нескольких десятков на каждый американский штат, которые помогали собирать данные по мечетям, исламским центрам и образовательным учреждениям для детей и студентов из мусульманских семей, а также водителей такси, сыгравших важную роль в деле обнаружения мелких молелен. Согласно оценкам, сделанным в рамках данного проекта, позволившего обследовать свыше 1500 исламских институтов мусульман-суннитов (87% от всех обнаруженных, где удалось получить информацию), в Соединенных Штатах Америки к 2002 г. проживали никак не меньше 5,745 млн мусульман и мусульманок всех возрастов. Как признают социологи, к этой численности следует прибавить еще 0,786 млн шиитов, подавляющее большинство которых не участвует в суннитских организациях, а также мусульман, принадлежащих к суннитским и шиитским сектам, ускользнувшим от внимания информантов 22 .
21
Ба-Юнус И., Коне К. Американские мусульмане: Демографический отчет // Мусульмане в публичном пространстве Америки: надежды, опасения и устремления. – М.: Идея-Пресс, 2005. – С. 390.
22
Ба-Юнус И., Коне К. Указ. соч. – С. 412.
Исходя из этих расчетов, И. Ба-Юнус и К. Коне смогли несколько уточнить выводы И. Бэгби и его коллег, опубликовавших в 2001 г. результаты первого комплексного исследования под названием «Мечеть в Америке: национальный портрет» 23 , согласно которым численность американских мусульман на начало XXI в. находилась между 6 и 7 млн человек. Полученные двумя группам социологов данные налицо явно расходились с другими оценками, например, 1,9–2,8 млн, о которых сообщается в отчете Т. Смита, подготовленном для Комитета американских евреев 24 . Однако принадлежность Смита к Национальному центру изучения общественного мнения при университете Чикаго позволяла относиться к его выборочному исследованию с особым вниманием, в первую очередь в СМИ 25 .
23
Bagby I., Perl P.M., Froehle B.T. The Mosque in America: A National Portrait. Washington, DC: Council on American-Islamic Relations, 2001.
24
Smith T.W. Estimating the Muslim Population in the United States. Chicago: National Opinion Research Center, University of Chicago. – New York: American Jewish Committee, 2001.
25
Ба-Юнус И., Коне К. Указ. соч. – С. 395.
Не менее противоречиво представлен анализ этнодемографической ситуации касательно мусульманского населения в Европе. Скорее всего, мы будем вынуждены признать, что извлекать информацию из западных статистических сводок следует, к сожалению, не слишком им доверяя по причине их крайне несистематического и спекулятивного характера.
Из известных нам работ наиболее цитируемыми являются отчеты социологов из американского института по исследованию общественного мнения «Pew Forum on Religion and Public Life», которые, как следует заметить, только в 2010 г. зафиксировали численность мусульман США выше отметки в 2,5 млн человек 26 . Также они считают, что показатель 5,3 млн должен включать мусульман всех 51 стран Америки в 2010 г., т.е. при условии охвата ее Центральной, Южной и Северной частей 27 . Тогда как И. Ба-Юнус, И. Бэгби и их коллеги, напомним, еще десять лет назад выявили 6–7 млн мусульман только в одних США.
26
Pew Forum on Religion & Public Life. 2010. The Future of the Global Muslim Population: Projections for 2010–2030. Washington D.C., Pew Research Center. 2011. – P. 141.
27
Pew Forum on Religion & Public Life. 2010. The Future of the Global Muslim Population: Projections for 2010–2030. Washington D.C., Pew Research Center. 2011. – P. 137.
Допуская, что достоверной статистики мусульман в европейских странах также может и не быть, тем не менее, при оценке суммарной численности мусульманского населения Европы (включая Россию), сложившейся к концу первой декады XX столетия, мы будем оперировать цифрой в 44,1 млн, согласно опубликованным в 2011 г. данным «Пью». Как прогнозируют демографы того же института, к 2030 г. эта численность увеличится до 58,2 млн, доведя долю мусульманского населения в пределах европейского пространства с имеющихся 6 до 8% 28 . К рубежу третьей декады мусульмане превзойдут 10%-ный порог от общей численности населения в десяти странах на территории Европы (см. табл. 1).
28
Ibid. – P. 15.