Рожденная умереть
Шрифт:
— А зубы-то молочные поменялись уже?
— Гаденыш.
— И тебе это нравится.
Я перелезла через стол и уселась на его коленях, обвив шею руками.
— Допустим, что да.
Я прильнула к его губам. Сначала мягко, словно спрашивая разрешения, а потом так же горячо и жадно, как отвечал Шон. Он подхватил меня на руки и отнес обратно в кровать.
Этот номер еще не один час был свидетелем того, как мы изголодались по прикосновениям друг друга. Горничным придется знатно постараться, чтобы замести следы нашей встречи.
***
Я снова проснулась среди ночи. Воющие,
Маркус Морель — пузатый мексиканец с дурацкими черными усиками, вечно воняющими остатками кетчупа и горчицы — был один из немногих, кому хватало смелости не закрываться на комендантский час. Власти города, видно, дали добро, так как патрульная машина еще ни разу не остановилась у входа в открытый магазин. Я набрала продуктов и уже стояла на кассе, когда почувствовала смутно знакомый запах. Я пыталась притянуть за хвост дрейфующее на краю сознания воспоминание, но не смогла. Дурацкое прескевю дразнило мои рецепторы, как назойливое перо, щекочущее кончик носа.
Я вышла на пустынную улицу, пытаясь определить источник этого запаха, но он ускользал от меня, как отголосок сна ранним утром. Пока я водила носом, пытаясь его поймать, в переулке кто-то что-то разбил. Инстинкты подняли тревогу. Будь это бездомный, случайно разбивший свои драгоценные бутылки, то из переулка послышался бы шквал отборных ругательств с каким-нибудь неместным сленгом. Но нет. Звон стекла стих, и снова повисла тишина. Лишь звук далекой полицейской сирены нарушал это тревожное безмолвие за углом. Я медленно поставила пакет с продуктами на землю и аккуратно подошла к стене здания, заглянув за угол.
Что-то копошилось возле мусорного бака спиной ко мне. Что-то смутно напоминающее человека. В мгновение, когда он повернул ко мне лишенный всякого разума взгляд, я услышала щелчок за спиной. Не успела повернуться, как меня ударило сотнями электрических разрядов, вонзающихся под кожу, как раскаленные спицы. Мерцающее напряжение не давало сосредоточить взгляд на стрелявшем. Я взвыла от болезненных судорог в мышцах. Ничто не могло помочь сконцентрироваться. Была лишь боль, рвущаяся с криком от нескончаемых цикличных ударов электричества. Силы быстро иссякли и сознание погасло, так и не вырвав ничего из окружающей картины.
Глава 10. Паршивенький сталкерский роман (от лица Шона)
Когда я проснулся, Стеф не оказалось рядом. Запах еще свежий: ушла меньше часа назад. Телефон на столе. Куртка висит на стуле. Она явно недалеко ушла. Я быстро принял душ. Оделся. Ее все не было.
С тем, как слабел ее запах в номере, крепчала моя уверенность в том, что стоит начать волноваться. Не могла же она снова сбежать?
— Да брось. Если бы Стеф решила тебя кинуть, то уж телефон и шмотки взяла бы с собой точно! — размышлял я вслух. — Или нет?
А что, если...? Твою мать!
Нужно было идти за ней, пока
— Нехорошо… — прошептал я в пустоту помещения и сделал несколько шагов вглубь зала.
Магазин был разгромлен, но это не было похоже на то, что постарались грабители. Запах крови был густым и свежим. Сделав еще два шага, я заглянул за стойку продавца. На полу лежала истерзанная туша какого-то мексиканского чувака. За стеллажом с чипсами, который находился чуть поодаль, лежало еще одно тело. А в конце зала — еще одно.
— О-о-о, черт, Стеф! — выругался я, после чего в джинсах, требуя внимания, настойчиво зазвонил телефон. — Алло?
— Шон! Срочно приезжай!
***
Стоило переступить через порог, мне на шею бросилась заплаканная Нэнси.
— Что случилось, кроха?
Сестренка сбивалась, всхлипывала, из-за чего так и не смогла толком выговорить ни слова. С ней на руках я прошел в гостиную, где на диване полулежа сидела Алиссия. Она выглядела так, словно ее пожевал и выплюнул здоровенный аллигатор. Изодранная в шматки одежда была пропитана кровью и прилипла к коже, сплошь и рядом покрытой ранами и ссадинами. Мама сидела над ней с мокрым полотенцем в руках и аптечкой на коленях, неумело обрабатывая раны. Я аккуратно опустил Нэнси на пол. Она спешно ретировалась к матери.
— Что произошло?
Элис кряхтела и охала, но все же села ровно и посмотрела на меня.
— Мы с Шенон следили за районом вблизи нашего магазина, — слова явно давались ей с очень большими усилиями
Я до скрипа сжал челюсти, когда понял, что мне вообще не нравятся предположения, заполонившие голову.
— Где Шенон?
Элис слегка закашлялась. Девушка стерла пальцем кровавую слюну с уголка губы, после чего прохрипела:
— Они забрали ее.
— Кто забрал?
— Эти выкидыши канализации, будь они неладны. Налетели из ниоткуда, как саранча! Мне удалось вырваться, а Шенон… Они утащили ее под землю.
— Где это случилось?
— Рядом с «Мясными изделиями от Дона».
Я было дернулся в сторону двери, но Дерек меня одернул:
— Даже не смей думать, что пойдешь туда один. Помоги Элис. Я позвоню Марису и Эштону, пусть пришлют пару своих, пойдем вместе.
Я сжал кулаки так, что, казалось, кожа заскрипела от напряжения, но в итоге согласился. Забрав у матери аптечку, я опустился рядом с Алиссией и принялся обрабатывать ее раны. Пришлось наложить швы в нескольких местах. Предплечье сломано. Есть признаки внутреннего кровотечения, но в больницу волчица ни в какую не соглашалась ехать. Человек бы не пережил такие травмы, но Элис выкарабкается. Когда я закончил, Эмма помогла девушке подняться наверх, чтобы переодеться и отдохнуть до приезда Кита, ее мужа.