Ртуть
Шрифт:
Возвращение в Бурж происходит спокойно, без каких-либо волнительных событий. Жак, как и большинство его спутников, упивается славой победы и коронации, продолжая дивиться и радоваться тому, что случилось с тех пор, как в их жизнь ворвалась Орлеанская дева.
Члены королевской семьи спешиваются и торжественно вступают в город. Новоявленного короля встречают его супруга, теперь уже королева Мария и жена Рене Изабелла. Две королевы, Мария и Иоланда, в церемониальных платьях и с коронами на голове, вместе с Изабеллой приседают в глубоком реверансе перед Карлом – теперь уже их официально помазанным и провозглашенным королем. А Карл делает знак Жанне д’Арк, и та под громкие приветствия горожан встает перед высокородными дамами на одно колено.
Люди кланяются, хлопают в ладоши, подбрасывают вверх головные уборы, ликуют и веселятся. Марсэ приходит посмотреть на вступление короля в город вместе с родителями и двумя старшими сыновьями. Она убеждена: это событие они должны запомнить, и люди будут о нем говорить еще многие и многие годы. Спустя некоторое время появляется Жак – он возвращался не с регулярной армией, а с вещевым обозом, присматривая за своим ценным багажом. Встреча, жаркие объятия и чувство облегчения перемежаются радостным смехом и нетерпеливыми расспросами. Жак явно гордится своей сопричастностью к такому знаменательному походу. Но чуткая Марсэ замечает на лице мужа усталость. Что ж, они еще успеют наговориться, а сейчас ему нужно помыться и отдохнуть!
Вскоре по прибытии в Бурж Жака извещают о том, что королева Иоланда хочет его видеть. И он спешит во дворец.
– Мой дорогой друг, с возвращением домой! – обращается Иоланда к Жаку с улыбкой. – Мы поздравляем вас с успешным завершением вашей миссии.
Жак низко кланяется ей и замирает в ожидании.
– А мы, анжуйцы, снова нуждаемся в вашей помощи, – признается королева. Жак снова кланяется, на этот раз – выражая готовность помочь. – Вы, верно, помните – я ясно давала понять нашей Деве, что после коронации Карла ей надлежит увести свое войско в Марсель.
Жак действительно хорошо это помнит. Ему и самому интересно, что будет дальше – солдаты, находящиеся в Бурже, наверняка рассчитывают на отдых после продолжительного похода в Орлеан и Реймс.
– Мне надобно спешно покинуть Бурж, – продолжает Иоланда. – Я чуть ли не каждый день получаю послания о том, что мой сын крайне нуждается в поддержке. Вы случайно не в курсе планов Жанны д’Арк? Я посоветовала ей вернуться в Домреми или поселиться в том доме в Орлеане, что ей пожаловал герцог Орлеанский. Но она не удостаивает меня ответом.
– Моя госпожа и королева, я видел, как Дева въезжала в город с королем. Я также наблюдал, как быстро росло ее войско за счет необстрелянных добровольцев, стекавшихся под ее знамя, как овцы на заклание. Но я ничего не слыхал о планируемом ею отъезде.
– Вот это-то меня и беспокоит, – вздыхает королева. – Жак, вы стали другом и мне, и всей моей семье. И вы не хуже меня знаете, какая у короля переменчивая натура. Он может в одночасье и без всякой причины ополчиться на любого человека, мнящего себя его другом. Я пыталась предостеречь Деву, но она ничего не желает слушать. Может быть, вы попытаетесь уговорить ее ради меня? Я должна уехать, но я чувствую себя ответственной за нее. Ведь она – всего лишь обычная деревенская девушка. А той, кем она стала сейчас, сделала ее я.
Встретившись на улице, Жак и Рене делятся своими успехами – точнее, Рене рассказывает Жаку о своих похождениях. Опустошив несколько бокалов вина, он вдруг говорит:
– Она отказывается покидать Бурж. Дева не хочет отправляться восвояси. Вы беседовали с моей матушкой? – Жак кивает, и Рене продолжает: – Наше войско должно вернуться в Марсель, чтобы двинуться потом в Неаполь. Что нам делать? Мой брат отчаянно нуждается в защите армии, которую матушка обещала ему обеспечить после коронации.
– Мой господин, я слышал, будто бы герцог Орлеанский своим указом, присланным из лондонского Тауэра, пожаловал Жанне большой дом в Орлеане. Почему бы ей не отправиться туда или не вернуться домой в Домреми? Вы не разговаривали с ней об этом?
– Разговаривал… Дева заявляет, что хочет находиться при короле и продолжать борьбу до тех пор, пока из нашей страны не будут изгнаны все англичане. Это благородное желание, но без анжуйского войска… Вы видели этот необученный и недисциплинированный сброд, что собрался под ее знаменем – от них не будет никакого толка. А наемников для нее король вряд ли наберет.
– Приближается зима, мой господин. И тогда, быть может, Дева осознает, что без настоящей армии она не сможет воевать, – говорит Жак. Но сам он в это не верит. Наивная деревенская девушка испытала пьянящую эйфорию от победы и народного признания, и хмель от этой эйфории побуждает ее оставаться при короле даже без войска анжуйцев. Жак видел свет, сиявший в глазах Жанны д’Арк. Это был свет одержимости – болезненной одержимости, которая не проходит быстро, а тем более сама собой.
Дева остается в Бурже всю зиму, и Жак часто наблюдает, как они вместе с королевой Марией направляются в собор, о чем-то оживленно беседуя. Купец поставил Жанне все дары, обещанные ей в качестве вознаграждения. Включая золотую сетчатую кольчугу, которую Дева сможет надевать поверх своих белых лат. К немалому удивлению Жака, даров было довольно много. Но расщедрившийся король оплатил всё. А кроме того Карл пожаловал Жанну и её родных дворянством.
– Всё по чести и справедливости, – говорит растроганный Жак Марсэ. Но и его начинают одолевать сомнения по поводу миссии Девы.
Жители Буржа искренне радуются, когда их героиня появляется вместе с королем на людях. Более того: когда обнаруживается, что Жанна д’Арк «осталась без войска», королева Мария вынуждена даже оправдываться перед ними: обо всём было договорено заблаговременно; армия анжуйцев ушла с её матерью в Марсель, чтобы помочь ее отчаявшемуся брату спасти своё королевство. И люди верят и доверяют своей благородной королеве.
Король Карл заказывает у Жака Кера в большом количестве роскошные ткани, чтобы Дева могла появляться на официальных приемах при дворе в подобающих этикету нарядах. Купец охотно откликается. Из его лавок в покои Жанны доставляют великолепные платья, расшитые золотыми и серебряными нитями и отороченные дорогими мехами. Ей больше по нраву мужские костюмы, говорит девушка, но раз король желает видеть ее в придворных нарядах, она подчинится его воле. «Разве это преступление с ее стороны – одеваться, как принято при дворе, чтобы лучше исполнять свою роль? – задается вопросом Жак. – Так почему же придворные завистники распускают слухи о том, будто ее любовь к роскоши – признак колдовской одержимости дьяволом?» Как абсурдно звучат подобные измышления для прагматичного купца!