Рукав Ориона
Шрифт:
— Что происходит? — взволнованно спросила она доктора Кашия.
Доктор подошел к кровати и посмотрел на показания медицинских приборов.
— У него приступ. Отойдите.
Ченг забился головой о подушку, из его рта выступила кровавая пена. Ремни, сковывавшие его руки натянулись и затрещали.
— Отбой, не отходите! — закричал доктор Кащия. — Держите его!
Ли Лэй схватил Ченга за руку и прижала её к бортику кровати, Юи тоже самое сделала с другой рукой. Доктор Кашия взял шприц и ввел его содержимое в резиновую трубку, которая шла от пакета с физраствором к игле, торчащей из локтя Ченга.
— Сейчас успокоится. — сказал доктор. — Можете отпускать.
Ченг
— Он спит? — спросила Юи.
— Типо того. — ответил Кашия.
— Что это было?
Доктор не отвечая вышел из палаты, но тут же вернулся с пластиковым чемоданчиком в руках. Открыв чемоданчик, он извлек из него несколько проводов с присосками на концах и начал закреплять их на голове Ченга.
— Сейчас посмотрим. — сказал он.
Закончив с проводами, доктор вернулся к чемоданчику, в котором лежал медицинский прибор с маленьким экраном и кучей кнопок. Сев перед ним на пол, Кашия включил прибор, и начал вертеть регуляторы настраивая его.
— Что там? — взволнованно спросила Юи.
— Не понимаю. — протянул доктор и защелкал кнопочками. — Ерунда какая-то!
— Что? Что за ерунда? — продолжала спрашивать Юи. — Скажите же, мы ничего не понимаем.
Доктор встал и начал снимать провода с головы Ченга, сматывал их и убирал обратно в чемоданчик.
— Что вы увидели? — спросила его Ли Лэй.
— Странно, — задумчиво произнес доктор Кашия. — Часть его мозга как будто изолирована. Я никогда не видел подобного. Нужно проверить его на томографе.
— Что значит изолирована? — настойчиво спросила Ли Лэй.
— Выглядит так, словно кто-то покопался в его голове. — ответил доктор Кашия.
— Как такое возможно?
Кашия захлопнул чемодан, и задумался.
— Я не знаю. — растеряно ответил он.
— Это могло вызвать приступ?
— Думаю это и вызвало, но точно смогу сказать после томографии. — ответил доктор Кашия. — Ченг будет спать несколько часов, так что мы закончили. Покиньте палату, прошу вас.
Взяв с Кашия обещание, что он никому не расскажет о том, что услышал, Ли Лэй и Юи вышли из палаты.
— Что там, все нормально? — спросил у них один из офицеров, стоящих у двери.
— Нормально. — устало ответила Ли Лэй. — Не пускайте никого к нему, кроме меня и Волкова.
Юи проводила её до палаты. Действие препаратов начинало заканчиваться, Ли Лэй почувствовала боль в ребрах и позвоночнике. Юи помогла ей лечь на кровать, и села на стул рядом.
— Что думаешь? — обеспокоенно спросила она.
— Не знаю. Когда я видела Ченга в прошлый раз, он пытался отрезать себе язык, сейчас, стоило мне спросить о Клеверли, у него случился приступ. Думаю, не ошибусь, если скажу, что знаю, какого рода информация хранится в том куске его головы, которая «изолирована», как сказал Кашия. — вслух рассуждала Ли Лэй.
— Ну это очевидно. — согласилась Юи.
— Для нас с тобой, возможно. — с сомнением произнесла Ли Лэй. — Но, если мы кому расскажем, никто не поверит.
Когда Юи ушла и Ли Лэй пыталась заснуть, в палату к ней вошел доктор Кашия.
— Не спите? — тихо спросил он. — Тогда поднимайтесь. Там вашего сержанта принесли с пробитой головой.
***
Алкоголь, во всё большем количестве, проникал в кровь сержанта. Волков ушел с приема около десяти минут назад, а был уже вдвое пьянее чем перед уходом. Сначала он собирался пойти на транспортную площадку и поехать к себе в каюту, но потом вспомнил, что Ченг пришел в себя, и Дринквотер просил допросить его. О том, что он распорядился пропустить к Ченгу Ли Лэй, сержант не вспомнил. Прикинув, что идти до медицинского отсека
«Бристоль» в разы уступал в своих размерах кораблям-городам, таким как «Бодайбо» на котором прошло детство сержанта, но все же был огромным. Чтобы пройти из одного конца корабля к другому, нужно было потратить не менее трех часов. Дополнительные трудности, для тех, кто решился бы на такую прогулку, создавало само устройство корабля. Не было прямого маршрута, какого-нибудь коридора или тоннеля, по которому можно было бы двигаться. Приходилось петлять в бесчисленных коридорах, проходить через множество отсеков, подниматься и спускаться по лестницам. В центре корабля было посвободнее, там располагалось главное общественное пространство корабля, в котором, как предполагали проектировщики, люди бы проводили свое свободное время. Но перед, и сразу за ним: лабиринты коридоров, многие из которых заканчивались тупиками и были плохо освещены, лестницы, уходящие высоко наверх или глубоко вниз, подсобки, закоулки, инженерные сооружения непонятного назначения и, вечно спешащие куда-то люди, незамечающие ничего, что происходит вокруг.
Обычно Волков без труда вливался в этот поток из людей и ловко маневрировал в нем, но сегодня он был пьян, и цеплялся плечами за каждого кто шел ему навстречу. Те, кому не повезло столкнуться с ним сегодня, делились на два типа. Первые, смотрели на его парадный мундир сотрудника службы безопасности и либо молча шли мимо, либо считали нужным извиниться за то, что случайно в него врезались. Вторые, сразу крыли сержанта матом. Волков не обращал никакого внимания ни на первых, ни на вторых.
В какой-то момент он совершенно забыл куда и зачем идет, и просто продолжал медленно передвигать ноги, надеясь лишь на то, что там куда они его приведут, будет кровать, на которую можно упасть и уснуть. Так, незаметно для себя, он забрел в жилой отсек к космодесантникам, самым многочисленным (и самым бесполезным) обитателям «Бристоля».
По задумке, космодесантники должны были штурмовать вражеские корабли и космические станции. Но с того времени как человечество объединилось в Союз, их фактически перестали использовать. Корабли способные оказать сопротивление флоту Союза пока не встречались, космические станции гуманоидов, чьи планеты люди выбирали для заселения, представляли из себя парящие на орбите трубы, без какого-либо вооружения. Отправлять космодесантников на поверхность планет для зачистки, тоже не требовалось, как только противокосмическая оборона противника уничтожалась (если она вообще у него была) прибывали корабли министерства терроформирования, которые работали с орбиты. Изменение атмосферы и температуры на планете, чаще всего, уничтожало все живое.
Но все это не мешало космодесантникам считать свое подразделение самым элитным, а службу в нем самой почетной. Нужно отдать им должное, ребята не сидели без дела. Они все время устраивали учебные тревоги и сдавали кучу нормативов по физподготовке. Для этих целей огромный холл в своем жилом отсеке они превратили в настоящий спортивный зал с полосой препятствий и тренажёрами. Посреди этого зала и обнаружил себя Волков.
Волков огляделся. Когда он понял где оказался, он радостно потер руки. Иеремия Бентам, которого Джейд Эйт собиралась арестовать для допроса завтра утром, был космодесантником. Волков вспомнил, о том, как тепло отзывалась о нем Стефф Митчелл, и решил во что бы то не стало найти его и предупредить о планах Джейд Эйт. Последствия его не волновали, с карьерой своей он распрощался, а в опасность Млечных братьев по-прежнему не верил.