Рукопись несбывшихся ожиданий. Убойная практика
Шрифт:
«Ещё одни уроды», – горько пронеслось в голове Милы.
Увы, за последние двое суток поток людей значительно увеличился. Их наглость тоже. Собственно, поэтому Мила прекратила грызть сухарик и, проклиная свою удачу, всё же вернулась на обрывистый берег у самой кромки реки. Где-то с часа два назад она собрала силу воли в кулак и всё же начала требовать плату за проход. Как результат, над ней здорово посмеялись, толкая то в одну, то в другую сторону, а после даже швырнули с моста в реку вместе со шкатулкой для мзды. Кому-то это очень подняло настроение. Кому-то теперь предстояло раз за разом нырять в надежде, что служебную шкатулку
– Ладно, хватит отдыхать. Солнце уже низко, а ты и перекусила, и на солнышке погрелась. Теперь давай, надо эту шкатулку всё же найти, – попыталась приободрить себя Мила и нырнула.
Увы, старания ни к чему не приводили. От холода у Милы уже зуб на зуб не попадал, а всё было безрезультатно. Молодой женщине оставалось только всхлипывать украдкой. Ей было страшно представлять, чем пропажа хитроумной шкатулки (в которой столько денег лежало!) для неё аукнется, а потому она, едва надела на себя одежду, так тут же её и сняла. Мила всегда была упрямой, и в настоящий момент это упрямство взыграло в ней с новой силой. Мила решила, что не прекратит свои поиски до последнего. Вот отчего она, матерясь вполголоса, откинула в сторону ставшее влажным платье и на дрожащих от холода ногах сделала несколько уверенных шагов вперёд на глубину. Она шагала вплоть до того, покуда её коротенькие панталоны не намокли снова.
– Мать твою, – при этом мученически заныла Мила.
В месте, где по разумению Милы должна была покоиться на речном дне шкатулка, оказалось много холодных ключей. Вода, несмотря на летнее время, была более чем бодрящей, а потому волоски на всём теле Милы встали дыбом от холода. Из позитивного в возникшей ситуации было только то, что светлый эльф, в своём высокомерии так и не ответивший ни на одно приветствие Милы, в данный час сидел в башне и вряд ли выглядывал наружу, а компании пьяниц в настоящий момент в принципе не до созерцания полуголых девиц было, им бы вообще на ногах устоять. И если бы не это, то Мила вконец впала бы в отчаяние.
… Хм, кстати. А отчего же на молодой женщине почти ничего не было? Ответ на этот вопрос прост. Плавать (как оно ненароком получилось, когда её только-только с моста в реку скинули) в башмаках, в платье и тем более в корсете Мила отнюдь не собиралась. Она из-за этого добра едва нынче днём ко дну не пошла. А потому, помимо коротеньких панталон, в настоящий момент на молодой женщине ничего не было. Разве что окутывающие шею и свисающие на грудь, подобно ожерелью, водоросли вперемешку с необычными серебристо-розовыми кувшинками ещё имелись, так как ничего более достойного, чтобы не оставлять грудь открытой, Мила так и не придумала.
– Твою мать, твою мать, – продолжая заходить в холодную воду, стонала она сквозь зубы, пока не собралась с силами и нырнула. А там совершенно внезапно вынырнула и при этом панически закричала в голос.
– А-а-а!
Её пронзительный визг, наверное, был слышен на милю вокруг, но трезвые конные давно уж по своим делам ускакали, а пьяные мужики даже не обернулись. Они как раз перешли на другой берег и, наконец-то закончив с матерными частушками про магов, принялись вовсю чихвостить эльфийскую расу. Больше же никого вокруг не было. Но несмотря на это Мила вновь завизжала, да ещё громче прежнего. Дело было в том, что кто-то не просто схватил её за лодыжку, но с силой потащил на глубину.
– Чтоб тебя! – прежде чем вода сомкнулась у неё над головой, успела выкрикнуть Мила.
Сказать, что она перепугалась, было ничего не сказать. Милу охватила такая паника, что она в попытке освободиться принялась дёргать свободной ногой так, как дикая кобыла лягается. Она царапалась, как бешеная кошка! И да, это принесло свои результаты. Чья-то неприятно холодная лапа от неё отцепилась, и Мила, снова всплыв на поверхность, зашустрила на берег на всех парах. Глаза у неё были, наверное, с блюдца.
– Вот ты ж дивчины нынче пошли, – между тем высунулась недалеко от берега покрытая тоненькой полупрозрачной чешуёй голова, главным украшений которой были то ли большие округлые уши, то ли два драконьих гребня за ними. Не ясно, что именно из этого, но вот уж точно не приплюснутый, да ещё расквашенный нос, с которого ручьём текла тёмно-красная кровь. – Вот ты ж мерзавка какая. Я ей жизнь долгую в виде русалочки-утопленницы обеспечить хотел, а она ишь чего удумала, лягаться! Чего на реку топиться попёрлась тогда?
– Эм-м, – промямлила Мила, продолжая вовсю пялиться на водяного. До этого она водяных только на гравюрах видела и как-то оригинал не очень сходился с картинкой.
– Чего молчишь? Совесть заела?
– Да я в общем-то не топиться, – всё же смогла ответить молодая женщина, и водяной тут же с обвинением указал пальцем на её «ожерелье» из водорослей.
– Да ну? А для чего тогда в маковкин цвет вырядилась?
Невольно Мила уставилась на свою грудь, старательно прикрытую липкой травой и кувшинками. Последние она сорвала для того, чтобы неприятные на ощупь водоросли не так сосредотачивали на себе её внимание. Приукрасить шедевр показалось ей хорошей идеей… Вот ровно до настоящего момента. Ведь раз водяной сказал «цвет», то он явно имел в виду миловидные серебристо-розовые цветочки, а не склизкие листики поносного цвета.
– Красивые они, – совсем смущённо промямлила Мила и тут же подбоченилась – это ей пришло в голову, что хватит перед не пойми кем трусить. – Уважаемый, я здесь не для того, чтобы топиться. Я здесь по заданию Первой Королевской Академии, мне доверено во-о-он тот мост охранять.
– Брешешь, – уверенно заявил водяной.
– Нет, не брешу.
– Хо, тогда докажи, создай магию.
Как-то странно было творить магию, когда ты в одних панталонах и кипе вонючих водорослей (в которые, кажется, затесалась всё же не улитка, а пиявка), но Мила не посмела перечить. Она знала, что на обрывистый берег так просто не вскарабкается. Столь быстро, как ей хочется, в спасительных метрах от реки ей было не оказаться, а, значит, водяной запросто мог схватить её и всё же уволочь на дно. По этой причине Мила подчерпнула в ладонь воду и сделала максимум из того, на что была способна по криомагии – она создала внутри ладони крошечный кусочек льда.
– Вот, – торжественно показала она кристаллик, зажав его между большим и указательным пальцем. Увы, буквально через секунду лёд взял и выскользнул у неё из руки. Но Мила не растерялась. Делая вид, что так оно и было задумано, девушка в качестве доказательства подняла с земли платье. – А ещё вот, смотрите. Это форменная одежда, знаете ли.
– Пф-ф, кафедра некромантии, – произнёс водяной так недовольно, что Мила не поленилась ткнуть в нашивку на рукаве.
– А ещё внеурочный курс по водяной стихии. И вот поэтому, уважаемый, меня присматривать за мостом и определили, да-да.