Русская литература XIX века. 1801-1850: учебное пособие
Шрифт:
Однако в целом образованием в гимназии Гоголь остался недоволен: «Я получил в школе воспитание довольно плохое, а потому и немудрено, что мысль об ученье пришла мне в зрелом возрасте…» Единственный учитель, оставивший след в его памяти, был Н.Г. Белоусов, знакомивший своих воспитанников с «Феноменологией духа» Гегеля.
В Нежине сформировался характер будущего гения. В письме домой он писал: «Правда, я почитаюсь загадкою для всех, никто не разгадал меня совершенно… В одном месте я самый тихий, скромный, учтивый, в другом угрюмый, задумчивый, неотесанный и проч., в третьем – болтлив и докучен до чрезвычайности.
У
Гоголю было девятнадцать лет, когда, окончив гимназию, он отправился в Петербург на государственную службу. На первых порах неудачи преследовали его одна за другой. Чиновничья служба разочаровала и низким жалованьем, и необходимостью высиживать за столом целыми днями. В гимназические годы среди прочих обращал на себя внимание его талант живописца, в Петербурге он оказался невостребованным.
Из Нежина Гоголь привез с собой два сочинения: стихотворение «Италия» и поэму «Ганц Кюхельгартен» и опубликовал их предусмотрительно под псевдонимом – В. Алов. Отзывы оказались отрицательными. Особенно язвительна была рецензия Н. Полевого. По свидетельству биографа писателя П.А. Кулиша, Гоголь бросился по книжным лавкам, скупил и сжёг все экземпляры до одного. Оставалась последняя надежда – театр. Успехи на гимназической сцене его обнадёживали. Увы! После первой же репетиции Гоголю было отказано. Его простое и естественное чтение не соответствовало царившей тогда на сцене пафосно-декламационной манере.
В эти годы у него завязывается оживленная переписка с домашними. Помимо просьб о деньгах в его письмах постоянные и настойчивые обращения к матери: «Сделайте милость, описуй-те для меня также нравы, обычаи, поверья. Да расспросите про старину хоть у Анны Матвеевны или Агафьи Матвеевны (тётки Гоголя. – U.K.): какие платья были в их время у сотников, у их жён, у тысячников, у них самих, какие материи были известны в их время, и все с подробнейшей подробностью; какие анекдоты и истории случались в их время смешные, забавные, печальные, ужасные. Не пренебрегайте ничем, всё имеет для меня цену. В столице нельзя пропасть с голоду имеющему хотя скудный от Бога талант». В «Отечественных записках» 1830 г. была помещена без имени автора повесть Гоголя под заглавием «Бисаврюк, или Вечер накануне Ивана Купала…»
В следующем году с помощью друзей Гоголь был назначен преподавателем истории в Патриотический институт.
«Вечера на хуторе близ Диканьки». «Вечера» вышли в 1831–1832 гг. двумя частями. В первую часть вошли «Сорочинская ярмарка», «Вечер накануне Ивана Купала», «Майская ночь, или Утопленница» и «Пропавшая грамота», во вторую – «Ночь перед рождеством», «Страшная месть», «Иван Фёдорович Шпонька и его тётушка», «Заколдованное место».
Предметом изображения в повестях является родная Гоголю украинская деревня или украинская народная старина, которая обычно ассоциируется у него с эпохой героической борьбы украинского народа за свою национальную независимость. Особняком стоит повесть об И.Ф. Шпоньке, в которой Гоголь обращается к сатирическому изображению помещичьего быта. Это произведение выпадает из общего плана «Вечеров» и стоит ближе к повестям, вошедшим во вторую книгу писателя – «Миргород».
В «Вечерах» сразу вырисовывается
Уже в последние годы пребывания в Нежинской гимназии Гоголь осознавал себя противостоящим окружающей пошлости. В письмах этого времени домой он иронически называл жителей Нежина «“существователями”, задавившими корою своей земности высокое назначение человека». Для Гоголя-юноши были нестерпимы низменные привычки провинциальных дворян, отсутствие в их жизни духовных, человеческих интересов.
Очутившись по окончании гимназии в Петербурге, Гоголь живо чувствует ту лживость и пустоту жизни аристократического общества и столичной бюрократии, которая всякому свежему человеку бросалась в глаза. На позиции обличителя этого общества Гоголь придет позднее: он противопоставляет ему красочный, духовно богатый и глубоко поэтический мир народной жизни.
В «Вечерах» нашла своё выражение любовь Гоголя к народной поэзии, пленившей его богатством содержания и задушевным лиризмом. Работая в 1833 г. над историей Украины, Гоголь писал в письме к товарищу: «Моя радость, жизнь моя, песни! Как я вас люблю! Что все чёрствые летописи, в которых я теперь роюсь, перед этими звонкими, живыми летописями!»
В «Вечерах» нет изображения жизни современной Гоголю крепостной деревни. В книге нет даже упоминания о крепостном праве, нет картин народного угнетения, нет образов помещиков, за исключением Ф.И. Шпоньки и его тётушки. Обойдена писателем и трудовая сторона крестьянской жизни. Украинская деревня изображается в «Вечерах» главным образом в праздничные и вообще небудничные дни: на свадьбе, ярмарке и т. п.
В «Вечерах» Гоголя интересует не столько социальная обстановка жизни украинского крестьянства, сколько изображение отдельных сторон его духовного облика: жизнерадостности, находчивости, искренности, силы и непосредственности чувства, простоты в человеческих отношениях, здорового юмора, глубокой поэтичности.
Белинский писал о «Вечерах» Гоголя, что в них «комизм весёлый… Тут всё светло, всё блестит радостью и счастьем; мрачные духи жизни не смущают тяжелыми предчувствиями юного сердца, трепещущего полнотой жизни. Здесь поэт как бы сам любуется созданными им оригиналами».
Здоровую народную основу гоголевского смеха сразу почувствовал Пушкин: «Сейчас прочёл «Вечера близ Диканьки». Они изумили меня. Вот настоящая весёлость, искренняя, непринужденная… А местами какая поэзия, какая чувствительность! Всё это так необыкновенно в нашей литературе, что я доселе не образумился». Между Гоголем и великим поэтом возникли добрые отношения, не прекращавшиеся до самой смерти Пушкина.
Подали голос и литературные противники из «Библиотеки для чтения»: «В продолжение двух томов вы только и видите, что малороссийских мужиков, казаков, дьячков, мастеровых. Публика г. Гоголя утирает нос полою своего балахона и жестоко пахнет дёгтем, и все его повести, или правильнее, сказки имеют одинаковую физиономию. Литература эта, конечно, невысокая».
Элементы сатиры встречаются в «Вечерах» там, где появляется всякое местное начальство: головы, старосты, заседатели. Этих людей Гоголь неизменно изображает как чревоугодников, пьяниц, любителей запускать руку в чужой карман. Они оказываются постоянным объектом шуток и одурачивания.