Русский металл
Шрифт:
— В этой рукописи его заметки о жизни среди эскимосов? — спросил Кинжалов.
Перлмуттер кивнул.
— Несколько лет назад мне посчастливилось приобрести их на аукционе по вполне сносной цене.
— Странно, что заметки никогда не публиковались, — удивилась Лариса.
— Ты бы изменила свое мнение, если бы прочла рукопись. Девяносто процентов составляют разглагольствования о ловле и разделке тюленей, строительстве иглу, а также борьбе со скукой долгих полярных ночей.
— А оставшиеся десять процентов?.. — спросил Кинжалов.
—
На протяжении следующего часа хозяин дома листал рукопись и зачитывал отдельные отрывки с эскимосскими описаниями санной экспедиции, повстречавшейся им на дальних берегах острова Кинг-Уильям, и закованных в лед огромных кораблей. Ближе к концу дневника нашлась запись беседы с эскимосским юношей, которую Лариса и Кинжалов слушали не дыша.
По свидетельству некоего Кооника, в 1849 году, когда ему было тринадцать лет, он отправился со своим дядей охотиться на тюленей в западной части острова Кинг-Уильям. С высокого тороса они увидели массивное судно, вмерзшее в лед.
— Магар, — сказал дядя, направившись к кораблю.
Подойдя ближе, они услышали крики, несущиеся из глубин трюма. Длинноволосый мужчина с безумными глазами помахал им рукой, приглашая подняться на палубу. Мальчик и дядя только что добыли тюленя, и моряк сильно обрадовался. Следом появилось еще несколько грязных и очень худых людей в залитой кровью одежде. Один матрос пристально смотрел на Кооника и что-то бессвязно бормотал, двое других пустились в пляс. Команда пела странную песню и называла себя в ней «людьми черноты». Кооник решил, что все они одержимы злыми духами, и испугался. Он покрепче прижался к дяде, который тем временем обменял мясо тюленя на два ножа и несколько серебристых камней. Якобы они обладали уникальными свойствами и могли хорошо согревать. Магары обещали дать им еще ножи и камни в обмен на мясо тюленей. Кооник с дядей ушли, и мальчик никогда больше не видел тот корабль. Однако добавил, что несколько недель спустя его дядя и другие мужчины отнесли к судну много тюленей и вернулись с ножами и лодкой, наполненной «черным магаром».
— Наверняка это был рутений! — воскликнула Лариса.
— Да, «черный магар», — кивнул Кинжалов. — Откуда же команда Путятина его взяла?
— Возможно, на одном из соседних островов. Они ведь предпринимали санные экспедиции после того, как корабли застряли во льдах, — предположил Перлмуттер. — Понятное дело, моряки могли обнаружить месторождение гораздо раньше, от Гренландии до острова Виктория. Разброс в тысячи миль, и точнее сказать, увы, нельзя.
— Вам не кажется странным поведение команды? — спросила Лариса.
— Я слышал похожую историю про одну ткацкую фабрику в Южной Африке. Там тоже были вспышки сумасшествия, которые связывают с рутением, — ответил Кинжалов. — Не вижу в них никакого смысла, потому что сам по себе металл совершенно не опасен.
— Вполне вероятно, во всем виноваты суровые условия, в которых оказались бедняги. Голод и холод в темном и тесном трюме кого угодно сведут с ума, — поежилась Лариса.
— Не забудь про цингу и обморожения, не говоря уже про ботулизм от некачественных консервов, которые к тому же хранились в запаянных свинцом банках. Такие испытания не всякому человеку под силу вынести, — согласился Перлмуттер.
— Еще один вопрос без ответа, связанный со злосчастной экспедицией, — вздохнул Кинжалов.
— Эти заметки подтверждают рассказ торговца из «Кооператива горнопромышленников», — объявил Перлмуттер.
— Кто знает, может, ответ на вопрос о происхождении металла все еще находится на корабле, — высказала догадку Лариса.
Кинжалов думал о том же самом. Он знал, что в ледяных водах Арктики корабли могут пролежать довольно долго, практически не разрушаясь. Деревянный парусник «Бредалбейн», спущенный на воду в 1843 году, отправился на поиски экспедиции Путятина и был затерт льдами возле острова Бичи. Недавно его обнаружили в прекрасном состоянии и с почти полной оснасткой. Вполне вероятно, что судно Путятина все еще хранит тайну источника рутения. О каком же корабле идет речь, и где он находился?
— Второй корабль не упоминается? — спросил Кинжалов.
— Увы. К тому же указанное в дневнике местонахождение гораздо дальше к югу, чем было принято считать раньше. Команда покинула корабли совсем в другой точке.
— Наверное, дрейфующий лед увлек их в разные стороны, — предположила Лариса.
— Звучит вполне правдоподобно. И все же самое интересное я припас на закуску, — сказал Перлмуттер, перелистнув несколько страниц. — Есть свидетельства других эскимосов, которые видели, как один корабль затонул, в то время как второй скрылся из виду. К сожалению, для эскимосов суда были совершенно одинаковыми, и Лютнеру не удалось выяснить подробностей.
— Если это были корабли Путятина, нам очень важно определить судно, поскольку весьма маловероятно, что минерал погрузили и на «Серафим», и на «Апостол».
— Боюсь, Кооник не знал, о каком корабле идет речь. К тому же суда практически идентичны друг другу, — вздохнул Перлмуттер.
— Ведь мальчик упоминал, что команда придумала себе прозвище! — воскликнула Лариса. — Как там было, «черные люди»?
— Они называли себя «люди черноты», — поправил Перлмуттер. — Странно все это. Полагаю, они имели в виду темные полярные ночи.
— Либо есть другая причина, — оживился Кинжалов и широко улыбнулся. — Если они и в самом деле были «людьми черноты», то мы знаем название их корабля!
Лариса недоуменно пожала плечами, зато Перлмуттер сразу догадался.
— Ну, конечно же! — проревел толстяк. — Ведь их корабль назывался «Серафим»! Молодчина, мой мальчик!
Лариса посмотрела на мужа, ожидая объяснений:
— Я что-то упустила?
— В греческой мифологии Эреб — часть подземного мира на пути в Гадес; в нем царит вечный мрак, или чернота, если хочешь.