Русский ураган. Гибель маркёра Кутузова
Шрифт:
Но где они?!
— Эй, Виктор! — попробовал разбудить он генерала. Тот спал и не просыпался.
Между тем вставало утро, окрашивая дворик в голубые и розовые младенческие тона. Чистый воздух волновал душу. Был ли сном плен или сон — это утро? А может быть, сон и то, и другое?
Медленно, боясь, как бы не лопнула голова, Дмитрий Емельянович направился со двора на улицу.
Его взору открылась картина весьма живописного бульвара, обсаженного пирамидальными тополями и отдаленно напоминающего бульвар Тараса Шевченко в Киеве. Но где Киев, а где Кавказ — соображать надо! Понимая всю глупость вопроса, Дмитрий
— Это какой город, дочка?
— Пойди еще поспи, папуля! — ответила вертихвостка с презрением.
Следующим прохожим оказался спортсмен лет пятидесяти, совершающий утреннюю пробежечку. К нему Выкрутасов подкатил уже с умом:
— Земляк! Прости, забыл, как называется в вашем городе главная футбольная команда?
— Так же, как и город, — получил он ответ. То есть не добился необходимого знания. Он стал мучительно припоминать, какие команды южного второго дивизиона носят названия городов, Махачкала, что ли? Нет, там, кажется, «Динамо». Майкоп? Нет, в Майкопе «Дружба», по-адыгейски «Запошно». Моздок? Пожалуй.
Третьим прохожим оказался старичок-кавказец.
— Дедушка, это Моздок, да?
— Моздок, пропади он к такай-такай матери! — сердито сплюнул старичок и зашагал дальше.
Вернувшись к генералу, Дмитрий Емельянович снова стал его будить. Наконец добился своего и оповестил героя всех войн, что они очутились на воле в городе Моздок.
— Это очень даже и неплохо! — обрадовался генерал. — В Моздоке у меня тоже Галя имеется. Только вот… адресок я что-то запамятовал. Проклятые борзики! Своим снотворным мне полпамяти отшибли! Постой-постой… У нее телефон простейший. Ага! Вспомнил! Пошли звонить. О-й-й-й… До чего ж башка болит!
Найдя на бульваре телефон-автомат, генерал набрал номер. Слушая гудки, подмигнул Выкрутасову:
— Вот и гадай, Димоша, кто нас из плена вызволил — Аллах с Кораном, Христос с авосем или чеченский чорт.
— Или Лев Яшин, — улыбнулся Выкрутасов.
— Точно! Скорее всего Лев Иваныч! — захохотал генерал.
В трубке ответили.
— Алё! Алё! Галочка? Это ты, моя родненькая? Здравствуй, Галкыш! Галинка-малинка-калинка моя, в саду ягода Галинка-малинка моя! А я приехал! Мы с приятелем только что из Диснейленда вернулись. Ага! Да ты его знаешь — Митька Гондурасов. Не помнишь? Вспомнишь. Как увидишь, сразу вспомнишь. Так что — встречай гостей, Галкидыш! Тут только загвоздочка странная. Напомни мне адресок свой. Да на аттракционах всю память выветрило. Так… Дом? Ага… ага… Все вспомнил! Летим на всех парусах, Галкиндочка! — Он повесил трубку. — Ну, Митридат, благодари Бога, что есть генерал Открывалов, то бишь я.
По пути он рассказывал о своей дружбе со Львом Яшиным:
— Да, отличнейший был человек Лев Иванович. Я его знал почти как тебя, Гондурас ты этакий! Однажды прихожу на стадион, он мне говорит: «Попробуй-ка мне забить, Виктор». Я ставлю мяч чуть подальше одиннадцатиметровой отметки, разбегаюсь, бью — мяч в воротах. Он: «Случайность!» Я снова бью, в другой угол — опять гол! Он уже недоумевает: «Как это ты? Мне? Яшину?» Бью третий раз — снова мяч в сетке! Тут он уже расстроился и — матом на меня. Так-то вот, Митя, я три гола самому Яшину вколотил. Эх, сейчас придем, устроим себе пургаторий — помоемся, значит. У Галки квартира хорошая, ванная роскошная, все
Однако он явно перепутал здешнюю, моздокскую Галю с какой-то другой, потому что квартира оказалась запущенная, ванна сидячая, к тому же без горячей воды, кухня с таракашками. Только что комнат и впрямь оказалось две. Бурной радости по поводу двух вернувшихся из Диснейленда гостей в камуфляжках хозяйка квартиры не проявила, но и не выгнала, накормила кое-каким завтраком и повела генерала к соседям, у которых имелся телефон.
— Нас сюда забросило, — объяснял ей генерал, — а вещи с деньгами ветром унесло в Сайгак-Сарай. Надо связаться, сказать ребятам, чтоб срочно везли их сюда.
Выкрутасов уже устал от генерала, от его неиссякаемого оптимизма и неисчислимых баек. Дмитрию Емельяновичу до тошноты надоело быть Гондурасовым, и он мечтал о побеге. Дождаться вещей и денег и бежать.
— Ну, Димуленция, радуйся и ликуй! Завтра утром Ласточкин и Иванов прискачут сюда, дозвонился я, — сообщил генерал по возвращении. — Славься, славься, город Моздок, славься, веселенький Галкин задок!
— Но-но, попрошу без хамства! — обиделась хозяйка. Впрочем, сразу после этого она без сопротивления удалилась с генералом в другую комнату, где они и закрылись. Выкрутасов лежал на диванчике, млея от сознания того, что они спасены, веря и не веря такому нежданному счастью. Изредка до его слуха доносились постанывания и повизгивания хозяйки дома, и он вздыхал, жалея, что у него нет в Моздоке знакомой женщины.
Потом раздался крик. Это совсем вывело Выкрутасова из себя. Что он ее — режет там, что ли? Безобразие. Вскоре в комнату сунулось смеющееся мурло генерала:
— Ты не пугайся, Димофон, они всегда со мной кричат, ничего страшного. Я это называю «блицкрик». Я похлопочу, чтоб тебе подружку…
— Не надо мне! — зло огрызнулся Дмитрий Емельянович. — Что я — скот, что ли?
— А я — скот, — хохотнул генерал и отправился доказывать свое скотство. Озлобленный Выкрутасов звукоизолировал голову огромной подушкой, красиво расшитой оленями на лесной поляне, его тошнило от ненависти к генералу, доставившему ему такое несметное количество неприятных минут. Он бы отправился теперь гулять, но разумно опасался, что его арестуют в камуфляжке и без документов. Оставалось одно — уснуть. И он уснул.
Проснувшись через несколько часов, Дмитрий Емельянович долго боялся открыть глаза и увидеть тоскливый интерьер чеченского заточения, но запах жареного лука несколько успокоил его. Он встал и отправился в сторону запаха.
— И вот, представь себе, Галченыш, руки мои там, ноги — там, подо мной — бездонная пропасть, и вот я… А-а-а! Проснулся! — Генерал сидел на кухне с какой-то уже другой Галей и, попивая пивко, что-то ей заливал о своем прошлом.
— Здрасьте, — противным голосом сказал Выкрутасов.
— Ты что, не узнаёшь, что ли? — воскликнул генерал. — Это же твоя Галка! — Он кивнул в сторону гостьи.
— А где хозяйка дома? — спросил Дмитрий Емельянович.
— На работу ушла, сегодня же понедельник. Ну обнимитесь же наконец!
— Чо-то он, по-моему, не хочет, — усмехнулась эта, «выкрутасовская» Галка.
— А мы разве знакомы? — спросил бывший политинформатор.
— Да ты же с ней в одном классе учился, портфель носил, цветами задаривал! — возмущенно заявил генерал.