Рядовой свидетель эпохи.
Шрифт:
Глава 13. В ПОИСКАХ ОТВЕТА НА ЖГУЩИЕ ВОПРОСЫ
НЕИЗБЕЖНА ЛИ БЫЛА ЭТА ТРАГЕДИЯ?
Я снова и снова задаю себе этот вопрос, мучающий меня все минувшие послевоенные годы. И с твердой убежденностью отвечаю себе и всем моим собеседникам и оппонентам — нет. Этого не должно было быть! Отвечаю с позиции участника Великой Отечественной войны, ветерана Советских вооруженных сил, с позиции много читавшего и размышлявшего о войне и предвоенных годах. Но сначала о самом трагическом.
Уверен, немногие из советских людей имели истинное представление о первых мгновениях начала войны на нашей западной границе и о последующих тяжелых поражениях нашей
Те трагические события в самом сжатом виде я пытался представить в своей книге «Публицистика 1997 — 2003...», изданной в 2003-м году. Остановимся на них, стараясь не повторяться, и здесь, При этом очень желательно, чтобы каждый читающий эти строки положил перед собой крупномасштабную карту Брестского района или Брестской области.
Сам я давно, ещё со времен войны начавший задумываться над трагедией начала воины, по настоящему ощутил её лишь в 1971 году, когда впервые прочитал в 3-ем томе «Военного дневника» Ф. Гальдера — начальника генерального штаба сухопутных войск фашистской Германии, вот это:
«22 июня 1941 года (воскресенье) 1-й-день воины... 13.30... Командование ВВС сообщило, что наши военно-воздушные силы уничтожили 800 самолетов противника... Немецкие потери составляют до сих пор 10 самолетов».
В примечании редактора перевода к этой записи Гальдера сказано:
«Потери немецкой авиации Гальдер занизил... Всего по донесениям фронтов 22 июня 1941 г. было уничтожено не менее 120 немецких самолетов».
Редактором перевода дневника Гальдера был генерал-лейтенант П.А. Жилин. Цена его слова к тому времени была хорошо известна всем, кто читал его публикации о событиях Великой Отечественной войны. В первые послевоенные годы он даже доказывал: наше отступление 1941 года было планомерным с целью заманить противника вглубь своей территории и там его разгромить. Поэтому слова примечания Жилина не казались убедительными.
Указанное Гальдером число сбитых немецких самолетов настолько невероятно, что до сегодняшнего дня я больше нигде не встречал его упоминания ни в мемуарах, ни в другой военной литературе, посвященной началу войны; в своих же публикациях я неоднократно указывал его, начиная с 1989 года, и пытаюсь найти объяснение этому невероятному событию и не нахожу его до сих пор.
Потери нашей авиации за 22 июня 1941 года советская военно-историческая литература оценивала неизменно в 1200 самолетов, немецкие авторы наши потери за весь день 22 июня 1941 года оценивали по-разному.
По самым последним данным, приведенным, например, в книге В. Фалина «Второй фронт», соотношение потерь сторон в авиации за 22 июня 1941 года характеризуется такими цифрами: уничтожено 1811, в том числе 1439 на земле, советских самолетов и 35 сбитых и около 100 поврежденных немецких самолетов. Не намного утешительнее для меня и эти последние цифры.
Неизмеримо тяжелее, чем где либо, сложилась обстановка в первые часы воины на нашем Западном фронте. Наиболее обстоятельно описание первых часов воины на Западном фронте и, в частности, в районе Бреста и Брестской крепости, дал Л.М. Сандалов, бывший начальник штаба 4-й армии, прикрывающей Брестское направление, в книге «Первые дни воины», посвященной описанию боевых действии 4-и армии в период с 22 июня по 10 июля 1941 года. Следует заметить, что в повести С.С. Смирнова «Брестская крепость», в последующей художественной литературе и публицистике события первых часов воины представлены, на мой взгляд, далеко не во всем объективными, за исключением, пожалуй, повести Бориса Васильева «В списках не значился». Причины этой запутанности Л.М. Сандалов объясняет так в своей книге:
«Крайне ограниченное количество, нередко противоречивость и недостаточная объективность
С такой оценкой архивных материалов о начальном периоде Великой Отечественной войны на Западном фронте я полностью согласен, распространил бы ее на многие участки других наших фронтов. И еще добавил бы: особенно неясной до сих пор остается организация противовоздушной обороны войск 4-й армии и Брестской крепости и многие другие вопросы.
Сандалов в своей указанной книге обрисовал общую обстановку в полосе прикрытия 4-й армии, противостоящей основным силам немецкой группы армии «Центр» — 2-й танковой группе и 4-й полевой армии, совместно действующей с танковой группой, прикрывая от этих сил брестское направление. Правильнее сказать, направление по обе стороны от Варшавского шоссе, идущего от Варшавы через Брест, Барановичи, Минск, Смоленск, Ярцево, Вязьму, Можайск на Москву. С юга наша 4- я армия граничила по линии Влодава — Невеж (на Припяти) и далее по реке Припять с Киевских Особым военным округом — КОВО. Непосредственно на стык ЗОВО и КОВО весной 1941 года была поставлена 75- я стрелковая дивизия генерала С.И. Недвигина. Поставлена там эта дивизия была явно в ряду мероприятии по усилению прикрытия стратегического московского направления. На севере и северо-западе 4А граничила с 10-й армией ЗОВО по линии Дорохиничи, Беловежа, Коссово. Ширина фронта прикрытия границы, отведенного 4А от Дорохиничей до Влодавы с центром — Брест и Брестская крепость,- составляла около 150 километров. По данным Сандалова в состав 4 А входили:
28-и стрелковый корпус (42, 6, 75 и 100-я стрелковые дивизии);
14-й механизированный корпус (22-я, 30-я танковые и 205- моторизованная дивизии);
120-й и 136-й отдельные гаубичные артполки резерва Главного командования;
62-й Брестский укрепленный район;
10-я смешанная авиационная дивизия;
89-й пограничный отряд.
Перечислив состав боевой техники, вооружение частей и соединений 4-й армии Сандалов отмечает:
«Из приведенных данных видно, что армия располагала большими силами. Если учесть, что полоса прикрытия государственной границы армии не превышала 150 км, из которых около 60 км были почти непригодными для действии войск, то армия могла создать оборону с большой плотностью войск и техники на 1 км. фронта.
Однако нужно было много сделать, чтобы имеющиеся силы и средства максимально использовать для отражения возможного нападения.»
Сделано было немного. Это и привело к трагедии. Война ворвалась к нам именно через брестское направление.
Одной из причин разгрома немцами авиации Западного фронта является, конечно, неоправданно близкое к границе расположение его аэродромов. Бывший начальник штаба армии так высказался по этому вопросу:
«Аэродромная сеть Западной Белоруссии была развита очень слабо. Имеющиеся аэродромы были низкого качества, без бетонированных взлетно-посадочных полос, малых размеров и не пригодны для посадки и взлета новых более совершенных самолетов. Поэтому в начале 1941 года Советское правительство приняло решение о постройке новых аэродромов с бетонированными взлетно-посадочными полосами размером 1200 на 80 м. На брестском направлении намечено было построить 15 и на белостокском — 12 аэродромов... Постройка аэродромов началась в мае 1941 года. На 1 июня было охвачено только 50% утвержденного... плана строительства аэродромов на 1941 год. Естественно, что к началу воины ни один из вновь строившихся аэродромов не был закончен».