Рыцарь и Ко
Шрифт:
И старец дунул за холм, только пятки засверкали.
– Что же он на посохе не поехал?
– спросила сестра.
– Забыл, - пояснил я.
– Вон я тоже все ваши имена забыл. И свое заодно.
– Я тоже не помню, - потер лоб оруженосец.
– Аналогично, - кивнула сестрица.
– А я помню, - заплясал Штуша.
– Имя мое полное - Кутольд ван Штуш-и-Кутуш!
– Опять какие-то колдовские пакости, - злобно сказал оруженосец.
– На тебе - имена потеряли! И хоть бы на камне каком предупреждения были написаны!
– Да ладно, - махнул рукой я.
– Зато Мерлин свою букву "л" по дороге нашел. Как-то это связано. Радуйтесь теперь - никаких больше "ручек"!
Мы воспряли духом, подняли друга и понесли его за холм. На Штушу класть побоялись - вдруг растрясет? За холмом же действительно обнаружилось озеро. По его берегу шел Мерлин и что-то горячо втолковывал потрясающе красивой женщине в белом, стоящей на плывущем вдоль берега огромном листе кувшинки.
Мы осторожно положили князя у ног волшебника. Я разогнулся и посмотрел на даму в белом. Странным образом она напомнила мне мать князя на портрете, что висел в его покоях в замке Лего. Дама печально глядела на лежащего без сознания юношу. Затем она подняла руку, и нож сам по себе извлекся из его раны. Брызнувшая при этом кровь змейкой застыла в воздухе, закружилась, заискрилась на солнце и ушла обратно в тело, а страшная рана на глазах затянулась. Вслед за этим одежды князя, побуревшие от крови, приняли свой первоначальный цвет и вид, разрез от ножа на куртке тоже исчез.
Князь открыл глаза, поморгал и медленно сел, ощупывая место ранения.
– Мама?
– спросил он у Дамы Озера.
– Сын мой, - ласково сказал она.
– Поезжай, куда направлялся ты и куда следуют твои друзья. Имя ты отыщешь по дороге, а прозвище тебе отныне будет "Озерный".
И дама, махнув на прощание нежной рукой, пропала с глаз. Мы же повернулись к Мерлину.
– Теперь объясняй популярно, - потребовал я.
– Где мы и почему не помним имен собственных?
Маг же в это время, сняв колпак со звездами, уныло его рассматривал. Копилочная прорезь пропала без следа. Мерлин вздохнул, напялил колпак и принял важный вид.
– Видимо, вместе с остальными талисманами сработала и Кутина уздечка, потому что мы, дорогие мои, в Логре!
– Это - Логр?
– удивился оруженосец.
– А что? Не нравится?
– Да нет, нормальный Логр. Только он какой-то... Ну, не слишком он логристый, что ли!
– Иди ты, - обиделся волшебник.
– Очень хорошее место, по крайней мере, нету всяческих чрезмерных изменений и превращений, люди нормальные, рыцари, прекрасные дамы...
– Меня вот что интересует, - сказала Тильда.
– Почему хвостатый свое имя не забыл?
– Штуши - звери малоизученные и колдовству почти не поддающиеся, процитировал по памяти волшебник.
– Это из "Бестиария", очень нужная книга, чтоб вы знали.
– Так что же это?
– уселся Штуша.
– Выходит, я - бестия?
– Нет, это книжка так называется, - вышел из положения маг.
– Так вы будете слушать или нет?
Мы закивали, и даже Штуша помахал головой.
– Слишком долго мы в Танелорне пробыли, - рассказывал Мерлин.
– Это же город вне времени и пространства, еще бы немного побыли - не только, как звать нас, забыли бы, но и вообще - и куда мы, и откуда, и какое в свете чудо. Поэтому я вас так торопил...
– Так вот что за должок с нас спрашивал Макмур!
– Именно.
– И маг скрестил руки на груди.
– Кстати, я это подозревал.
– И нам не сказал?
– Не сказал. Потому что я не знал, а просто подозревал. Не пичкать же вас непроверенной информацией.
– И еще о Макмуре, - встрял оруженосец.
– Как же он там живет? Я бы, к примеру, не вынес.
– Он этот город придумал, с него и взятки гладки!
– А почему Герой его своим слугой называл?
– Всякий создатель - слуга того, кого создал.
– Так, а нам-то что сейчас делать, безымянным-то?
– возмутилась сестра.
– У князя хоть прозвище есть. А мы?
– А мы по дороге решим, - отозвался я.
– Возражения есть?
– Не-ет, - хором сказали все.
– Тогда поехали искать жилье. Очень есть хочется, да и стемнеет скоро. Мерлин!
Волшебник свистел и смотрел на небо.
– Мерлин, верни нам коней!
Маг деловито чистил ногти.
– Отдай лошадь, болван!
– вскипел оруженосец.
Мерлин подвигал бровями.
– Денег не дадим, - отрезал я.
– И вообще, брось свои старые замашки. Дырки-то в колпаке нету!
Волшебник стушевался.
– Я вас проверял, - сказал он ненатурально, щелкнул пальцами, и, откуда ни возьмись, возле нас с удивленным ржанием уже стояли кони: могучий Гвадалквивир и веселый слюнявчик Бозо, к которому тут же подбежал оруженосец. Пока они нянькались, я седлал Вадика и вполголоса рассказывал Озерному о драконе, который пожертвовал собой ради него. Князь захлюпал носом, но я сделал вид, что ничего не заметил.
... Ехали уже довольно долго, а никакого, даже самого маленького жилья не было и в помине. Вечерело. Мы спешились и устроились на ночлег. Сестра поймала одного кролика на всех - долго гонялась за ним по поляне, затем, отчаявшись догнать, прыгнула, упала на затравленного зверя и задавила насмерть. Хоть и спасибо, конечно, но один кролик на пятерых (Штуша благородно отказался)...
Больше всех переживал оруженосец. Но после его очередного и унылого: "Э-э-эх!" кто бы, вы думали, возник прямо посреди костра и с воем помчался по поляне, оставляя за собой снопы искр, пока не рухнул в лужу и не застыл блаженно в клубах пара? Ну конечно! Некто косматый и копытный, но очень знакомый. Увидев, к кому он явился, черт принялся сыпать ужасными ругательствами.
– Заткни уши, - посоветовал я сестре.
– И не подумаю, - фыркнула она в ответ, тщательно записывая чертову брань на одном из моих листочков.
– И здесь от вас покоя нету, мать вашу так и растак, - угрюмо завершил черт, вставая из лужи и отряхиваясь. Нас обдало брызгами: от косматого несло мокрой псиной, козлом Шуб-Ниггуратом и еще чем-то ужасным, а маленькие злобные глазки в его шевелюре стали еще меньше и злобнее.
– Гадайте быстрее, да я пойду, - сердито сказал черт, выжимая кисточку на хвосте.
– И, может, хоть в этот раз кого-нибудь с собой прихвачу. Шпинат - та-акая гадость!