Рыцарь курятника
Шрифт:
– Мой сын?
– Монсеньор дофин, ее высочество дофина и все принцессы крови совершенно здоровы.
– Так чем же мы обязаны удовольствию видеть вас в Шуази?
Епископ сделал шаг вперед и протянул руку.
– Государь! – произнес он. – Я приехал требовать правосудия.
Тон, которым были произнесены эти слова, был так серьезен и так спокоен, что король вздрогнул: он догадывался, что приезд епископа вызовет какие-нибудь неприятные последствия.
– Правосудия! – повторил Людовик XV. – Для кого?
– Для невинной жертвы, государь. Человек был арестован от имени вашего величества как разбойник, между тем он – праведный служитель Бога, смиренный и добродетельный.
– О ком вы говорите?
– Об аббате де Ронье, канонике и декане благородного Брюссельского капитула. Этот человек был арестован недостойным образом по приезде в Париж и отвезен в отель начальника полиции. Он – жертва ошибки, которую я не могу объяснить. Его заключили в тюрьму. Я требую свободы для аббата де Ронье не потому, что он мой друг вот уже двадцать лет, а просто потому, что правосудие должно восторжествовать!
И, скрестив руки на груди, епископ смолк. Людовик XV, услыхав слова, произнесенные прелатом, обернулся к аббату де Берни и бросил на него вопросительный взгляд.
– Месье де Мирнуа, – сказал он после некоторого молчания, – за несколько минут до вашего приезда я первый раз услышал об аресте человека, выдающего себя за аббата де Ронье, которого начальник полиции принимает за Рыцаря Курятника, это чудовище, которое слишком долго опустошает Париж. Об этом человеке идет речь?
– Да, государь.
– Этот человек есть – или он только уверяет, я этого не знаю, – дядя аббата де Берни.
Берни низко поклонился.
– К несчастью, – продолжал король, – аббат не может ни опровергнуть, ни подтвердить этого, потому что не узнает дядю, которого он не видел двадцать лет.
– Я знаю аббата де Ронье, государь, – сказал епископ,
– с того времени, когда аббат де Берни перестал с ним видеться. Я прошу ваше величество отдать приказание свести нас, и тогда правосудие пойдет своим чередом.
Людовик XV, нахмурив брови, глубоко размышлял. Мориа, которому вошедший слуга сказал что-то шепотом, сделал шаг к королю и сказал:
– Государь…
Людовик XV обернулся к нему.
– Месье Фейдо де Марвиль приехал в Шуази и ждет приказаний вашего величества.
– А вот и начальник полиции, – встрепенулся король,
– пусть войдет. Он приехал кстати, – прибавил король, обращаясь к епископу.
Любопытство, возбужденное этой неожиданной сценой, читалось на лицах придворных. Прошло несколько секунд, и начальник полиции вошел, держа в руке толстый портфель.
– А, месье де Марвиль! – воскликнул король. – Вы приехали кстати. Надо разъяснить одну тайну.
– Государь, – сказал Фейдо, низко кланяясь, – присутствие монсеньора Мирнуа в Шуази объясняет мне, что ваше величество желаете узнать.
– Монсеньор маркиз д'Аржансон, – доложил слуга.
Министр иностранных дел вошел быстрыми шагами и,
пользуясь своими привилегиями, переступил за балюстраду кровати. Поклонившись Людовику XV, он сказал вполголоса, так чтобы придворные не слышали:
– Не угодно ли вашему величеству сейчас удостоить особенной аудиенции монсеньора де Мирнуа, начальника полиции и меня.
– Разве это не терпит отлагательств? – спросил король.
– Да, государь.
Людовик XV выпрямился с видом, полным достоинства, который он умел принимать, когда этого требуют обстоятельства, объявил:
– Месье де Мирнуа, месье д'Аржансон, месье Фейдо де Марвиль, ступайте ожидать моих приказаний в мой кабинет!
Все трое поклонились и вышли из спальни среди возрастающего недоумения тех, которые оставались.
Король, озабоченный, в задумчивости сидел в большом кресле. Напротив него, на табурете, сидел епископ Мирнуа. Фейдо де Марвиль стоял перед столом, на котором лежал его открытый портфель. Ренэ Луи Войэ де Польми – маркиз д'Аржансон, министр иностранных дел, стоял между королем и епископом, прислонившись к высокой спинке большого кресла. Эти четыре особы собрались в кабинете короля.
– Государь, – начал маркиз д'Аржансон, – простите мне, что я вдруг помешал вашему отдыху, но обстоятельства серьезны, и преданные слуги короля не должны останавливаться перед препятствиями.
– Что случилось? – спросил Людовик XV.
– В Париже, государь, происходят странные события.
– Опять?
– Вашему величеству известны все донесения о Рыцаре Курятника, которого полиция пока никак не может отыскать?
– Да.
– Вы не забыли, государь, дела княгини де Морсон, бриллиантов Аллар, открытой войны, объявленной графу де Шаролэ, и пожара его отеля?..
– Я знаю все это и знаю еще, – отвечал король с заметным раздражением, – что этот негодяй до сих пор орудует в столице моего королевства. Ведь я приказал начальнику полиции арестовать его в течение десяти дней.
Де Марвиль низко поклонился.
– Государь, – сказал он, – я сделал все, что мог сделать преданный подданный и верный слуга. Если мне не удалось исполнить ваше приказание, то лишь потому, что это оказалось невозможным.
– Месье Фейдо, – отвечал король, – я не сомневаюсь ни в вашей преданности, ни в вашей верности, но я вижу, что вы не смогли исполнить данного вам предписания.
Начальник полиции поклонился опять еще ниже и ничего не ответил.
– Государь, – продолжал маркиз д'Аржансон, слушавший с нетерпением, – я умоляю ваше величество удостоить меня вниманием на несколько минут и позволить мне следовать по пути объяснений, который я считаю лучшим для достижения цели.