С детьми в лесах. Педагогическая флоэма с элементами осмоса и космоса.
Шрифт:
Находить в себе волю и уметь максимально отказываться от комфорта, технических приспособлений, надеясь больше на личные качества;
Не вредить природе, сводить воздействие на нее до минимума, максимально «встраиваясь» в её систему и соблюдая её законы;
Быть позитивным, воспринимать происходящее без паники, с уверенностью и решимостью, оставаться здравомыслящим человеком в любых сложных ситуациях;
Максимально (по возможности) фиксировать все события, всё происходящее с тем, чтобы затем подвергнуть опыт анализу, извлечь уроки, дать полезную информацию другим;
Предусмотреть всевозможные способы «отступления», спасения при непредвиденных обстоятельствах.
Таким
Выводы:
Необходим подробный анализ проблемы и феномена «выживальщичества» как современного социального тренда с целью увязывания его с задачами ЭО – на пользу тому и другому;
Концепция «школы выживания» является удобной и эффективной площадкой для реализации нового направления дополнительного эко- образования школьников, студентов, семей и других целевых групп;
Актуальны разработка контента, методик и приемов, а также обеспечение полевых условий для проведения экологических проектов «школ выживания».
Ребенок проходит несколько стадий в плане любви к «выживальщичеству». Вначале все подобные идеи кажутся ему страшными, чуждыми; он не готов окунуться в этот неизвестный, полный трудностей и опасностей мир. Лишь любопытство будет двигать его вперед в этот период. Далее, попробовав себя в походах, понюхав фунт лиха, пообтрепавшись и изголодавшись, он начинает приобретать вкус к добровольным скитаниям. Это вторая стадия – стадия приобретения вкуса, стадия понимания, что это интересно, захватывающе, с выбросами адреналина и прочих гормонов. На этой стадии ребенок еще не может совершать походничество и скитальщичество в одиночку, это ему не по силам. Если он добровольно уходит на поиск подобных приключений, то его начинают активно искать – и такие случаи нередки. Находят «отщепенца» обычно в плачевном состоянии, так как самостоятельно обеспечить себе более-менее приемлемые условия в одиночку в дикой природе такой человек еще не в силах. Здесь необходим наставник, инструктор, должна быть группа, в которой будущему настоящему походнику «необходимо» повариться. Дойти до кондиции.
На третьей стадии подросший и возмужавший ребенок уже начинает понимать, в чем суть его стремлений в этот «нецивилизованный», безлюдный мир: это – проверка себя на прочность. Это – осознанное преодоление трудностей. Это – попытка вновь и вновь поднять самому для себя планку и рваться её вновь преодолеть! Смогу ли я? Хватит ли у меня сил? Способен ли я на такое?
Если ребенок замахнется сразу на третью стадию – то он может даже (не дай бог!) погибнуть. К ней нужно идти постепенно. Это как у Жана Пиаже – всему в развитии личности свое время! Не перескакивать! Он, ребенок, должен созреть. Известны случаи преждевременного выгорания, когда родители брали малоподготовленных детей в походы высокой сложности. Там дети, которым совершенно еще не по зубам были предлагаемые трудности, становились ярыми ненавистниками любых походов – и более в них никогда не совались. Кран, открывающий горизонты, был сорван раньше времени.
Цивилизация – вещь чрезвычайно хрупкая. Отключи электричество в большом городе – и вот вам приличная катастрофа. Причем, не только на бытовом уровне, а и в психике горожан – тоже. Как-то разом, в тот момент, когда он дрожащими руками зажигает свечу на кухне, человек становится беспомощен и беззащитен. В одну секунду он превращается в робкое, пугливое существо. И если, выглядывая в окно, он НИГДЕ не видит света, то уж будьте уверены – он превращается в крысу Чучундру всерьез. И способен ходить, как она, только вдоль стен. Особенно – если свечей в квартире он так и не нашарил.
Блэкаут в глухой деревухе, и он же – в Москве, это совершенно разные по масштабам трагедии. Дело даже не в количестве застигнутых врасплох граждан. Для деревенского жителя, привыкшего к ограниченным благам цивилизации, отключение электричества не вызывает ужаса и паники. Он обычно терпеливо ждет. Не бросается искать службы спасения, не обрывает телефоны, даже не бежит к соседям. Он спокойно ждет решения судьбы. Ибо так уже бывало не раз – и ничего тут страшного нет. Психика такого человека не подвергается стрессу. И уж точно – у него где-то в определенном месте всего запасено и на этот случай: и лучина, и к печке дрова, и свечи еще с Пасхи.
В мегаполисе граждан раздирают в этот момент противоречивые чувства. Они возбуждены целым спектром внутренних вопросов – от «не случился ли конец света, обещали же!» до «ну вот и война, всех сейчас накроет!». Апокалиптические картины в большом городе рисуются гораздо смелее, ядренее и масштабнее, чем в небольших поселениях. Где, возможно, про них и не слышали. Представьте, дорогой читатель, фильм в стиле голливудских ужастиков про зомби-апокалипсис, где действие происходит в типовой русской деревне (сельце)! Среди березок, некрупных домков с террасками, с речкой, протекающей за околицей, где баньки стоят зигзагом, среди тропок и сарайчиков с дровами. Где бродят петухи с курами, гогочут гуси и греются на завалинках рыжие коты. Весь ужас сразу исчезнет. Зато – будет смешно!
Недаром после того, как «дадут свет», большинство (я уверен!) подвергшихся шоку горожан думают одну мысль – а не уехать ли мне, к черту, в деревню? Или, хотя бы на дачу, подальше! То есть они внутренне готовы поменяться местами с теми, кто только что тоже сидел без света в далекой деревухе.
«Жители Лондона массово переезжают за город.
В 2018 году жители британской столицы купили 74 350 домов за пределами Лондона, что на 3,8% больше, чем в 2017 году, и в целом это рекордный показатель с 2007 года»
(Из новостей, 2018 г.)
Вот мнение путешественника-экстремала Стива Каллахана, который 67 дней бороздил на лодчонке «без руля и без ветрил» просторы Атлантики:
«Выживание в чрезвычайной ситуации – это активный процесс. Если вы не прикладываете усилий для своего спасения, вы гибнете …».
Какие, спрашивается, усилия могут прилагать для своего спасения обычные горожане? Ясно какие! Они побегут в очередной раз по магазинам – и там скупят свечи, керосин, пыжи, спички, соль, сахар и гречку. Некоторые пойдут укрупнять свой и без того уже набитый до отказа «тревожный чемоданчик». Более им ничего не остается…
«Главное у выживальщика Вассермана – не его жилет, а его голова. Куда не надо, он не полезет просто!».
……….
Если мы допускаем, что выживание перестало сейчас в современном мире быть проблемой для человечества, то что же ему, человечеству, осталось? Разве не выживают множество наших современников где-нибудь в бедных странах Африки, в голодной Бангладеш или на далеких забытых богом и цивилизацией островах Океании? Наверное, частично все-таки выживание как явление осталось, увы! Но – подчеркнем – в развитых и развивающихся странах оно заменено на «выживальщичество». И – только для тех, кто этого сам хочет. Таким образом, отличие выживания от выживальщичества состоит в том, что первое всегда вынужденное. А второе – добровольное.