Саги Орлиных Гор. Сердце Варвара
Шрифт:
Музыка нестройно затихла, а все собравшиеся ахнули. Сильф неуклюже поднялся, виновато улыбаясь на все стороны. Он пьяно шатался и что-то бормотал. Мэла вышла из залы.
***
Переплёт книги был сделан из шкуры василиска, а на лицевой стороне горели два глаза. Там было лицо, вшитое в обложку. И этому лицу не нравилось, что чьи-то чужие глаза впитывают мудрость со страниц трактата о бездне Эом.
Эта книга называлась Мортаменон, её добыли в сражении. И не просто в бою меча с мечом, а в магической битве светлого с тёмным, мягкого с твёрдым, воздуха с землёй. Лицо на обложке пыталось заболтать чтеца,
«Всё так, – решил чтец, оглядывая небо, – всё именно так, как полагали жрецы Мастера. Эом поглощает наш мир». И тут же прочитал заклинание имени – он даже мыслить не хотел слово «Эом». Оно уже в мыслях обладало разрушительной силой. И он знал – пока мощь бездны не будет побеждена, слово останется таким же сильным. И он чувствовал, что где-то там, в небесах, в чёрном провале, что растёт с каждым часом, сидит некто по имени Хорнозабул, дитя и жрец бездны, и повторяет имя своего родителя. Он не ест и не пьёт, не спит и не охотится. Только читает короткую мантру с огненного свитка: «Эом-эом-эом». Бездна его пожирает мир Сущего именно с таким звуком. Чтец даже зажал уши – этот голодный звук вдруг напал на него.
Чтецом книги был маг из Казейских пустынь, и звали его Сараней. За десятки лет практики он стал знатоком писаний и древних языков, демонологом, чародеем и заклинателем волшебных камней. Капюшон белого плаща из верблюжьей шерсти скрывал его лицо, и только седая борода и острый орлиный нос – нос уверенного в себе и своих силах человека, – были видны. И ещё блестящий взгляд карих глаз, направленный в страшные глубины мирозданья. От этого взгляда собеседнику Саранея становилось не по себе. Ему казалось, что маг, говоря с ним и глядя на него, проникает в самые потаённые уголки души, и уходит глубже, туда, где уже нет ни людей, ни душ. Сараней видел бездну, и носил в глазах отпечаток Эом.
Теперь Сараней Казейский шёл через лес Эльмарии в королевство Армалант, где правил его старинный, хотя и не самый приятный знакомец Артагон.
Могучий и древний лес Эльмарии простирался от Армаланта на юг, занимая многие дни пути. Он начинался мелкой кучерявой порослью в Песчаных Горах, раскидывался по речным землям, частью заселённым сильфами, далее через срединные холмы и так от жарких широт доходил до прохладной долины озёр. Из башни Армаланта он был хорошо виден, как изумрудный ковёр, что тонет в дымке горизонта.
Сараней Казейский не разговаривал с духами леса, как прежде, не брал в спутники весёлых ундин, сидящих по берегам ручьёв, даже не зашёл в гости к знакомому магу, что жил в дупле гигантского дуба, своему другу ещё со времён обучения в академии.
Он шёл быстро и молча, все силы духа тратя на ускорение шага и лёгкость поступи. Ему нужно было прибыть в Армалант как можно скорее – и стопы его почти не сбивали росы с утренних трав. Тайным зрением он видел черневший в небе след бездны.
Одним из признаков приближения Эом было заселение окраин больших королевств невиданными ранее враждебными существами. Об этом гласили пророчества. И Саранею довелось встретиться с некоторыми. Уже виднелся с холма шпиль Армаланта, и маг уже расслабился, умерив ход, как из чащобы навстречу ему вывалилось несколько змееподобных многоглавых чудищ. Они не могли подойти к нему – их не пускала пуповина земли, словно сама земля, породившая их, испытывала ужас от своих детей и не выпускала их в мир.
Змеи визжали и кипели чёрной ядовитой пеной. Они были массивны и огромны, но двигались быстро и от того особенно жутко. Сараней отошёл на несколько шагов, поняв, что чудища не смогут достать его. Он выудил из мешка белый камень и вставил в свой посох взамен зелёного. Зелёный камень помогал быстро проходить через леса. Белый был оружием против магического зверья.
Он произнёс первое заклинание, что сумел вспомнить, камень полыхнул светом, но сила не вышла из него.
«Да, – подумал Сараней, – эти твари не просто нечисть. Это чада Эом, материя куда более сложная…». Маг принялся плести вязь заклинания, соединяя строки из разных трактатов, что надо удлиняя, некоторые укорачивая. В конце концов, взмахнул посохом и послал удар силы. Но сила не вышла…
Змеи тем временем перегрызли пуповину, и, став ещё злее от боли, ринулись на Саранея. Растерянный маг отбросил посох и выхватил меч. Это была зелёная сталь горных гномов. Меч «Сумафиль», что в переводе с горского означало «сам убивающий». Сараней шепнул короткое заклятье, и меч потянул его руки на размах, а когда первая голова ящера ринулась на него, окатив чёрной пеной из пасти, Сумафиль сам бросился ей навстречу. Сараней знал, что норовистый меч нельзя во время боя выпускать из рук, иначе он снова превратится в неподвижный кусок стали. Он сумел удержать его, когда меч отсёк голову твари. Сумел удержать, когда страшным ударом отсёк и вторую. Но дальше его руки свела судорога, мышцы ослабли, и меч пришлось опустить.
Сараней уже мысленно попрощался с жизнью, успев приготовиться к интересному путешествию «на ту сторону». Но внезапно сама земля треснула под лапами чудища. Оно завалилось на жирный бок, три оставшихся головы вытянулись к небу, и с жутким визгом змей был поглощён утробой земли.
– Спасибо тебе, – прошептал Сараней, поглаживая почву. – Ты, верно, тоже чувствуешь, что грядёт нечто ужасное.
Земля промолчала. Сараней встал, отряхнул белый плащ, напитавшийся местами чёрной пеной, и накинул на седую голову капюшон. Меч и посох оказались в его руках. Он грустно улыбнулся своей старости, и пошёл дальше.
В воздухе над Армалантом глаза мага заметили серебристое мерцание. «Неужели сильфы уже пришли?» – удивился он, – «надо скорее поговорить с ним… моё опоздание будет стоить многих жизней!»
В руках у Саранея оказался лист пергамента. Маг ещё раз пробежался по нему глазами и густые белые брови сошлись на переносице. Ничего особенного, если бы не подпись и печать в уголке. Печать – отпечаток чёрного когтя, подпись – «Хорнозабул». Жрец бездны приглашал Саранея посетить его чертог. Храм Эом, что находился где-то в междумирье, в преддверии чёрного провала в небесах. Это письмо Сараней хотел показать Артагону, и потому спешил в его замок. Письмо касалось именно его… А точнее – людей, одним из королевств которых управлял он. Ни сильфы, ни гномы, ни варвары с Орлиных Гор, которых никто за людей не считал – а исключительно за титанов старых времён, всё никак не вымиравших, – не смогли бы предоставить Саранею того, без чего свидание с Хорнозабулом оказалось бы смерти подобным. Только люди могли спасти его, своё королевство и весь мир. Только люди – и более ни одно существо.
Сараней перечитал письмо Хорнозабула и положил его между страниц книги. Лицо с переплёта злобно посмотрело на мага, но ничего не сказало – заклятие лежало на его рте. Сараней убрал книгу в мешок и поспешил вниз к озеру.
Он потолкался на причале, где вместе с ним паромщика ожидало два десятка торговцев и гонцов. Армалант не строил моста – специально. Так взять город было сложнее. Это ещё никому не удавалось, хотя пробовали многие. Сначала тащить корабли до озера, потом ставить на воду, да ещё и плыть. Их успевали сжечь десять раз.