Самая темная мука
Шрифт:
– Ну, и кто из вас самый сильный?
– спросила она.
– Я бы хотела с ним поговорить.
В этот раз Гадес не удивился.
– Ты умная девушка, да? Посеять сомнение и наблюдать за борьбой за титул сильнейшего, что позволит вам уйти невредимыми. Однажды мы сразимся за это звание, но не сегодня.
– Он встал, его большое тело было заключено в итальянский костюм.
– Мы все еще ждем...
Вспышка заставила ее повернуться лицом... к Пандоре. Женщина надела алое шелковое платье, которое подчеркивало ее изгибы
– Замечательно.
– Гадес удовлетворенно кивнул.
– Все здесь.
Катарина заметила, как один из князей уставился на воительницу с крайнем вожделением.
Как интересно.
Она встретила взгляд Пандоры. Женщина напала на нее без предупреждения, сражалась с Баденом и предала его, а также дружила с ним и поддерживала его в здравом рассудке на протяжении худших дней жизни... или смерти. Они неохотно кивнули друг друг, проявляя уважение.
– Первый пункт на повестве дня, - сказал Гадес.
– Игра. Мои игроки связаны. Что мне делать?
– Убить обоих, - отозвался самый высокий из князей.
– Отдай их мне, - сказал другой, все еще не сводя взгляда с Пандоры.
Медленно и размеренно шагая, Гадес сошел с возвышения.
"Вы поняли, какой бесценный дар я вам приподнес?"
Его голос... он говорил прямо в ее голове, также как и гончие. И судя по замешательству на лицах Бадена и Пандоры, он также говорорил и в их головах.
"Не просто частичка меня, а другая версия. Баден - берсерк. Пандора - адская гончая.
– Он хищно улыбнулся женщине-воину.
– Не думай, что я не заметил твою страсть к мясу в последнее время. Но. Пока я позволяю вам обоим жить, вы сразитесь за эту привилегию. Здесь и сейчас. Покажите мне, кто сильнее и храбрее. Его... или ее... я вознагражу".
Он протянул руку Катарине.
– Пока Баден и Пандора будут сражаться, мы с тобой поболтаем, узнаем друг друга получше.
– Нет.
– Баден встала перед ней.
– Я уже говорил. Она моя. Ты не станешь говорить с ней без меня.
Гадес махнул рукой, и Баден упал на колени, где стоял.
– Ты будешь бороться с Пандорой, как приказано.
Он оскалился, когда его кожа натянулась. Баден сопротивлялся приказу? А Пандора? Ее взгляд был не менее болезненным.
Сердце Катарины затрепетало внутри. Она думала, что у нее есть варианты. Но нет. Их не было. Она могла только верить, что Баден сдержит слово и защитит гончих.
– У меня идея получше, - заявила Катарина.
– Ты освободишь Бадена и Пандору от своего контроля. Не причиняя им вред и не убивая их.
Гадес рассмеялся. Как и мужчины на помосте. Мужчины, которые были убийцами. Должны ими быть. У них мертвые глаза, в которых читалось: "Я беру, что хочу, когда хочу, и к черту последствия".
– Катарина, - проскрипел Баден.
– Не...
– Я удовлетворю твою просьбу, - сказал Гадес, игнорируя
– Если ты согласишься жить здесь со мной... и со своими гончими.
Шерсть на спине встала дыбом у Рёва и Верги.
– Нет, - сказала она.
– Ты согласишься с моими условиями из-за этого.
С надменностью она бросила в него монету.
Гадес поймал ее, не отрывая с Катарины взгляда... и улыбнулся.
– Ты ее нашла.
Она коротко кивнула.
– Да.
– Ну, ненавижу приносить плохие новости... ох, хотя кого я обманываю? Я это обожаю. Кто-то неправильно тебя проинформировал, дорогая. Вероятно, потому что я рассказывал неправильно всем, кто спрашивал о монете. Она не купит тебе все, что пожелаешь. Не исполнит ни одного желания.
Нет. Он врал. Должен был врать, патясь ее обмануть. Заставить отступить.
Баден схватил ее за руку, притягивая к себе, обнимая и шепча:
– Гончие отведут тебя куда-нибудь... куда угодно. Я сражусь с Пандорой и найду тебя.
– Нет. Я не оставлю тебя и не позволю причинить тебе вред... кем бы не была Падора для тебя. Но я также не могу принуждать собак. Просто не могу. Они скорее умрут.
– Катарина, - сказал он, могильным голосом.
– Я выиграю. Заберу награду. Обеспечу безопасность гончим.
Да, но это стоит его души?
Острые пальцы запутались в ее волосах, заставив ее упасть. Она вскрикнула. Баден и зверь огрызнулись в унисон. Собаки зарычали.
Она рявкнула и повернулась, чтобы укусить Гадесу за руку. Заразить его также, как и заразили ее? Или связь требовала сознательности?
Король отпустил ее и отошел.
Катарина вскочила на ноги, потребовав:
– Что монета дает мне?
Он потер рану, которую она нанесла.
– Шанс сразиться, убить меня и забрать корону.
У нее скрутило живот. Сразиться с Гадесом? Как она могла когда-либо надеяться, что победит его?
– Не смей, - закричал Баден на мужчину.
– Если прикоснешься к ней, я тебя убью.
– Если бы ты только мог подкрепить свои угрозы действиями, - обратился к нему Гадес.
Рёв и Верга подошли к боку Катарины, коснувшись ее лодыжек и привлекая внимание. Она посмотрела вниз и встретила с беспокойным взглядом Рёва.
Он потерся лицом о ее бицепсы и поцарапав ее кожу зубами, ее накрыло волной головокружения.
— Теперь мы связаны до конца наших жизней. — От гнева его тон стал грубее. Она впутала их в этот беспорядок, и они не могли убить ее, чтобы избежать этого.
Верга обнюхала его руку, прежде чем прикусила ее мышцы. Катарина ощутила более сильное головокружение... но это сопровождалось силой. Мощью. Животной, дикой и некотролируемой. Кончики ее пальцев начало жечь, сильнее чем в прошлые разы. Выросли маленькие когти, и она не могла это остановить. Во рту ее зубы стали острее, царапая десны.