Самый темный час
Шрифт:
— Он живет в Долине? — продолжал выпытывать Соня.- Сьюз, скажу сразу, если я узнаю, что ты встречаешься с бандитом из Долины…
— О боже, может, хватит?
– выкрикнула я. — Он вовсе не в банде, как и я! И он живет не в Долине. Ты его не знаешь, понятно? Просто забудь об этом разговоре.
Видите? Видите, что я имела в виду? Понимаете, почему у нас с Джессом никогда ничего не получится? Потому что я не могу притащить его ко всем и сказать: «Вот он, тот самый парень, в которого я влюблена, и он не бандит и не живет в Долине».
Мне просто нужно научиться держать рот на замке так же, как и Джеку.
Когда
И, учитывая то, что я не исполнила ее единственную просьбу, пострадают, скорее всего, не только мои десны.
Вдруг зазвонил телефон. Моя подруга Ки-Ки интересовалась, не составлю ли я им с Адамом Мактавишем компанию в «Кофе Клатч», чтобы выпить холодного чая и перемыть косточки всем знакомым. Я моментально согласилась, потому что давно с ними не виделась. Ки-Ки проходила летнюю практику в «Сосновой шишке Кармела» (это название местной газеты; можете себе представить?), а Адам провел большую часть лета у бабушки с дедушкой на Мартас-Виньярде. Как только я услышала голос подруги, то осознала, как сильно я по ней соскучилась, и как было бы здорово рассказать ей о гнусном Поле Слейтере и его уловках.
Но потом, конечно же, до меня дошло, что тогда придется рассказать и о младшем брате Пола, и о том, что он действительно может общаться с умершими, иначе в этой истории будет вполовину меньше пафоса. А Ки-Ки ведь не из тех, кто верит в призраков да и, в принципе, в то, что она не может увидеть собственными глазами. По этой причине ей довольно непросто учиться в католической школе, учитывая, что сестра Эрнестина постоянно призывает нас к вере в Святого Духа.
Но тем не менее. Это было лучше, чем стоять возле дома и глазеть на гигантскую яму.
Бегом поднявшись наверх, я быстренько сняла униформу и надела одно из миленьких платьиц из струящегося шелка от «Джей Крю». Я давно его заказала, но мне так и не представилось шанса его поносить из-за того, что все лето я не вылазила из этих чудовищных шорт цвета хаки. Джесс не появлялся, но это даже к лучшему, так как я все равно не знала, что ему сказать. Я чувствовала себя очень виноватой из-за того, что прочла его письма, хотя в то же время была рада, что сделала это, так как теперь я знала о его сестрах и проблемах на ранчо, и все это, в определенном смысле, сделало меня ближе к нему.
Только эта близость была фальшивой, потому что он был не в курсе того, что я знала. И если бы он хотел, чтобы я узнала, то уж, наверное, рассказал бы сам, так? А он никогда не горел желанием говорить о себе. Вместо этого ему постоянно хотелось обсуждать такие вещи как, например, расцвет Третьего Рейха и вопрос, как наша страна могла просто наблюдать и позволить отравить газом шесть миллионов евреев, прежде чем что-то предпринять?
Ну, вы понимаете. Всякое такое.
На самом деле некоторые из тех вещей, которые Джесс хотел обсуждать, было довольно сложно объяснить. Я бы предпочла поговорить о его сестрах. В частности, было ли ему так же сложно уживаться
Боже, неудивительно, что Мария была не в духе.
Ну, с учетом этого и еще того, что она была мертва.
Как бы то ни было, мама и Энди отпустили меня поужинать с друзьями, потому что дома все равно еды не предвиделось. Да и без Дока семейные ужины были не теми. Я с удивлением обнаружила, что действительно скучаю по нему, и не могла дождаться момента, когда он уже вернется домой. Док был единственным из сводных братьев, кто не бесил меня на постоянной основе.
Даже при том, что я не могла рассказать Ки-Ки о Поле, я отлично провела время. Круто было увидеть ее и Адама, который вел себя совсем не так, как все знакомые мне парни, хотя и не был голубым или типа того, и дико обижался, когда кто-то намекал на нечто подобное. Как и Ки-Ки, которая была влюблена в него целую вечность. Я очень надеялась, что Адам ответит ей взаимностью, но, судя по всему, с тех пор как он уехал, чувства вроде как охладели — по крайней мере, с его стороны.
Как только он отправился в туалет, я спросила Ки-Ки, в чем дело, и она с жаром пустилась в рассуждения о том, что, по ее мнению, Адам встретил кого-то на Мартас-Виньярде. Должна сказать, было довольно приятно ненадолго отвлечься на жалобы кого-то другого. Я к тому, что моя жизнь — полный отстой, но, по крайней мере, я уверена, что Джесс не изменяет мне с какой-то девчонкой на Мартас-Виньярде.
Во всяком случае, я так думаю. Кто знает, куда он уходит, когда не ошивается в моей комнате? В конце концов, это может быть и Мартас-Виньярд.
Вот видите? Видите, почему из этих отношений никогда ничего не выйдет?
Ладно, неважно. Короче, Ки-Ки, Адам и я давненько не виделись, и нам нужно было перемыть косточки куче народу, в первую очередь — Келли Прескотт, так что, когда я вернулась домой, было уже почти одиннадцать… Поздновато для меня, ведь на работе нужно быть к восьми.
Но я все равно была рада, что сходила проветриться, так как это отвлекло меня от мыслей о том, что, как я предполагала, ожидало меня через пару часов — еще один визит очаровательной миссис Диего. Но когда я мыла голову перед сном, меня осенило, что нет никаких причин, почему я должна облегчать мисс Марии жизнь. В смысле, кто сказал, что я обязана становиться жертвой в своей собственной кровати?
Нет причин. Ни одной. И я не собиралась мириться с подобным бредом. Потому что именно так и можно было назвать всю эту ситуацию. Бредом.
Ну, своего рода, пугающим бредом, но все равно лишенным смысла.
Так что когда я той ночью погасила свет, я чувствовала определенное удовлетворение. Мне казалось, что я надежно защищена от любых возможных выходок Марии. Рядом со мной под одеялом был припрятан целый арсенал, состоящий из топора, молотка и какой-то штуковины, взятой из мастерской Энди, которую я не смогла опознать, но шипы на ней выглядели зловеще. Кроме того, со мной был Макс. А я знала, что, как только неподалеку появится нечто сверхъестественное, он, будучи крайне чувствительным к подобным вещам, меня разбудит.