Самый завидный подонок
Шрифт:
Но это просто заставляет меня задуматься о том, что сказал Генри: Если бы я хотел прическу «взрыв на макаронной фабрике» и жить в женской сумочке, я думаю, что смог бы найти госпожу, которая сделает так, чтобы это произошло.
Я улыбаюсь.
Я иду к творцам, и, конечно, все спрашивают, где Генри. Очевидно, он появлялся, разыскивая меня. У нескольких человек есть вопросы по работе комиссии. Я даю им номер Эйприл. У Эйприл есть инструкции, что я в отпуске. Она предупредит меня
На третий день я официально становлюсь жалкой. Мы были вместе больше двух недель подряд, и я скучаю по его лицу. Я скучаю по тому, как тщательно он объяснял все до последней мелочи о своей компании. Его дурацкие методы для запоминания всех имен. Я скучаю по тому, как мы заканчивали предложения друг друга.
Я не хочу его видеть. Не могу.
Затем наступает фаза такой сильной тоски по нему, что я начинаю заключать невыносимые сделки с самой собой. Я говорю себе, что если я не открою посылку, я могу выйти в интернет и поискать его новые фотографии, и это будет еще хуже. Верно?
Так что это предупредительные меры.
Должна. Открыть. Посылку!
Я иду искать Карли.
— Ты можешь открыть ее.
Она хмурится:
— Ты просила меня выбросить ее.
— Сходи за ней.
Она хмурит брови:
— Я уверена, что мусорщик уже забрал ее.
— Аха. Иди и принеси.
Карли вскакивает и уходит в свою отгороженную комнатку. Она возвращается и ставит коробочку на кухонный стол между нами, практически потирая руки.
Я пододвигаю ее к ней:
— Ты сделаешь это.
— Я думала, ты никогда не предложишь, — она начинает осторожно открывать ее. Она никогда не относилась к тем, кто разрывает подарочную упаковку. — Коробка, — дразнит она, разворачивая упакованную коробочку. — Очень, очень хорошая коробка из картона. Интересно, зачем он подарил тебе коробку?
— Прекрати! Перестань валять дурака.
Она поднимает крышку, заглядывает внутрь. Ее улыбка исчезает. Она выглядит… ошеломленной. Или это выражение ужаса? На этот раз я не могу прочитать выражение лица моей младшей сестры.
— Что? — спрашиваю я.
— О, боже мой, — и затем, как будто это было недостаточно ясно. — О. Боже. Мой!
— Что?
— Подожди. Закрой глаза, — приказывает она.
Я вздыхаю и подчиняюсь.
— Теперь открывай, — я открываю глаза.
Мое сердце замирает на мгновение.
Там, на столе между нами, стоит крошечный, красиво вырезанный грифон из пробкового дерева. Это идеальная копия Храброго Друга-Защитника, грифона, который охраняет наше любимое здание. Наш друг и защитник.
— Он красивый, — говорит Карли.
Я беру его и осматриваю, поворачивая снова и снова, восхищаясь тем, как он запечатлел смелые и цепкие когти. Изящные детали крыльев.
— Он нашел кого-то, кто сделал нашего грифона.
— Он сделал его сам, — говорю я. — Он как-то забрался туда,
— Ты настоящий эксперт.
Да, — с грустью думаю я.
— Там есть карточка, — она протягивает через стол крошечный голубой конверт.
Я беру его и открываю.
Я должен был доверять тебе. Позволь мне сражаться за нас.
Глава двадцать третья
Вики
Я надела свой любимый свитер — темно-фиолетовый, такой темный, что он казался практически черным, с черными обсидиановыми пуговицами спереди, черной юбкой-карандашом и, к сожалению, несколькими белыми волосками Смакерса. Я убираю их, сидя на заднем сиденье такси, направляясь в штаб-квартиру «Locke Worldwide» со Смакерсом в его кожаной переноске. Мне нужно увидеть Генри. Отчасти для того, чтобы поблагодарить его за Храброго Друга-Защитника. И записку.
В основном, чтобы увидеть его. Я прослушала его голосовые сообщения. Прочитала СМС. По-разному они перекликаются с маленькой запиской в коробке с грифоном.
Таксист подъезжает. Я прохожу через большой вестибюль и поднимаюсь на представительский этаж. Здесь необычайно тихо. Генри нет в его кабинете. Я направляюсь в административную зону и нахожу Эйприл.
Она встает.
— Эй! — она подходит и чешет маленькую головку Смакерса. — Мы не ждали вас, ребята.
— Где все? — спршиваю я.
— В Куинсе, — произносит она таким тоном, как будто спрашивает, где еще они могут быть? — «Десятка».
— Что-то происходит?
— Экстренное собрание? — ее лицо бледнеет. — Ты не знаешь?
— Нет.
— Они вели себя так, как будто ты знала. Я предположила, что ты не хочешь приходить. Это экстренное собрание.
Я выпрямляюсь, не зная, что и думать.
— Хорошо, давай возьмем машину.
Пять минут спустя Эйприл, Смакерс и я едем на заднем сиденье лимузина.
У Эйприл на коленях Смакерс.
— Все произошло быстро, — говорит Эйприл. — Проект находится под угрозой срыва. Все плохо.
— Что случилось?
— «Дартфорд и сыновья». Они — хвастуны. Разработчики — полные придурки.
— Это я слышала. Что они сделали?
Она рассеянно играет со Смакерсом.
— Тут такое дело с проектом «Десятка»: если Локк поделится совладельцами граничащих земель о планах до того, как они скупят всю недвижимость, информация просочится, и конкурент приобретет один ключевой участок и будет держать в качестве залога. «Дартфорд и сыновья» печально известны этим.