Сборник рассказов
Шрифт:
Темный туман за смотровым экраном наполнился синеватым светом, а затем исчез - перенесся за миллионы световых лет.
– Полное изображение!
– потребовал Джован и кораблик весь стал прозрачным, теперь Джован словно бы повис в бездне, на таком расстоянии от дома, которое можно было назвать цифрой, но невозможно было представить.
Пред ним, на этом невообразимом расстоянии сияла пятью миллиардами звезд родная галактика. Огромная сфера; в центре ее яркий шар, из бессчетных звезд-гигантов, ну а по краям звезды менее яркие, такие как солнце, они подобны пылинкам, какого-то невообразимо прекрасного, но неизвестного людям камня. Цветными вкрапленьями горели пылевые туманности, два льющих звездный свет облака - Большое и Малое Магеллановы повисли над этим звездным островом.
Космос же вокруг галактики был почти совершенно черен; пустоты еще более невообразимые, чем расстояние до дома, окружали Джована. Вон туманность Андромеды - словно упавшее боком колесо, развалившейся при каком-то катаклизме колесницы Создателя, еще редкие точки - совсем далекие галактики, в большинстве из которых не побывал еще даже и автоматические зонды.
– Красота какая!
– восторженно прошептал Джован, после нескольких часов безмолвного созерцания.
– Какая необычайная извечная тишь и покой. Представляешь - когда нас людей еще и в помине не было; все здесь было так же, и когда от нас и следа не останется, все здесь останется также неизменно...
– Извините командир.
– вежливо прервал его корабль.
– Дело в том, что из межгалактического пространства движется астероидный поток. Скорость 300 верст в секунду; протяжность потока от двенадцати до пятнадцати световых лет. Передние глыбы вы уже можете видеть.
Действительно, из черной бездны, как казалось медленно, выплывали пока еще редкие, неправильной формы глыбы. Свет галактики отбрасывал на их испещренных поверхностях тени, но температура на их поверхности, как сообщил голос корабля, равнялась абсолютному нулю; далекие звезды совсем не грели.
– Судя по результатам сканирования: их возраст около 12 миллиардов лет; примерно тогда же образовались и галактики. Можно предположить, что они частички вещества не попавшего в состав ни одной из галактик и обреченные вечность парить в этом холоде. По моим расчетам, через пять миллиардов лет они пройдут у внешних рубежей нашей галактики и продолжат свое путешествие. А появись мы здесь на часок попозже, капитан - могли бы столкнуться с одной из этих уродин. Предлагаю вернуться домой: плотность потока постепенно увеличивается, помимо довольно больших (до нескольких сот верст в поперечнике), есть здесь и булыжники в несколько метров, столкновение с которыми при скорости в 300 верст может повредить моей обшивке. Пока вы принимаете решение я приравниваюсь к скорости потока.
Теперь каждую секунду кораблик пересекал периметр крупнейшего мегаполиса Земли Москопетра - окраинами которого были древние архитектурные комплексы Москва и Петербург, но все оставалось неизменным, и чтобы заметить ничтожное передвижение против галактики, понадобились бы многие и многие тысячелетия. Несколько глыб стального оттенка неподвижно застыли перед висящем между галактик Джованом.
– Что же; домой так домой. Объяснюсь с Катриной; домой, домой! Теперь будет о чем вспомнить.
– Через десять секунд...
– Нет, подожди-ка; только сейчас увидел!
– Джован развернулся в ту сторону, откуда вылетели первые астероиды.
– Что-то я не припомню, чтобы раньше была вон та звездочка.
Он указал на оранжевую точку.
– Сейчас, проведу сканирование.
– прозвучал (как показалось Джовану, слегка раздраженно), голос кораблика.
– Результаты, думаю, будут для вас весьма любопытны. Во первых: эта уже не астероид, но целая планета, правильной формы, размером с Луну, но с притяжением земным, засчет тяжелого ядра, состав которого не поддается определению. На высоте шестисот верст поверхностью, планету обволакивает полотно неизвестного газа. Газ реагирует на свет дальних звезд, нагревается и создает наблюдаемое оранжевое излучение. Таким образом, этот газ заменяет планете солнце. Климат там хоть и более жаркий чем на Земле так на экваторе температура 50 градусов - все же, вполне пригодный для обитания человека. Помимо этого, атмосфера хоть и несколько отличается от земной, но тоже пригодна для дыхания.
– К ней!
– тут же отреагировал Джован.
– А я и не сомневался. Как жаль, что в нас введен интеллект, но полностью исключена возможность говорить не правду или умалчивать. Ведь, сказал бы что...
– Хватит болтать, скорее!
– Слушайте командир: плотность астероидов и простых булыжников возле планеты чрезвычайно высока...
– Хватит же болтать, скорее! Это же открытие! Это же какая удача! Ведь какой ничтожный шанс был у человечества обнаружить эту планету! Быстрее!
– В одном случае из десяти мы получим повреждения и, возможно, останемся там навсегда. Если, что выйдет из строя, нас здесь...
– Ох, ну знаю же! Лети скорее, и не появляйся!
Невидимый кораблик вздохнул...
Вокруг Джована стремительно и плавно отлетали назад освещенные галактикой глыбы, большие и малые; одна пролетела совсем близко и Джован даже вздрогнул, отдернулся.
– Несмотря на наличие огромного числа астероидов и камней в этом потоке, все они движутся в условленном миллиардами лет порядке. Каждый камушек знает свое место, и все столкновения произошли еще при зарождении потока, 12 миллиардов лет назад.
– словно лекцию читал кораблик.
Несколько раз кораблик вздрагивал, когда совсем незначительные камушки, расплавлялись его полем. Более крупные глыбы он облетал, иногда останавливался и резко уходил то вверх, то вниз.
– Да, да!
– улыбаясь, и вытирая ладонью выступившей от напряжения пот, выкрикивал Джован.
– К черной дыре эту серую туманность! Надо же было просидеть там целый день рождения! Вот это да! Быстрее же!
– Развитие большей скорости, увеличит вероятность столкновения 1/2.
– Ну, зануда - так и знал...
Джован не смотрел больше ни на галактику, ни на глыбы: все внимание свое он перебросил на оранжевую планету. Сначала из точки переросло она в пятнышко, а потом уже и в шар; испещренный темными точками - плывущими перед планетой глыбами.
– Плотность потока увеличивается, снижаю скорость вдвое...
Под оранжевой пеленой проступали очертания горных хребтов и пятен цвета запекшейся крови - морей, или озер, как догадался Джован. Синего цвета не было, зато кой-где проступали темно-зеленые пятна.